– Отмажет, – сказал Мазур.

– Все равно, при любом раскладе тебе будет не до меня. И мненет смысла вас мочить – если все нормально пройдет, все живы останемся, делитьбудет нечего... А Карабас, сколько ему ни выдели, или болтать начнет, иливыйдут на него очень даже быстро соплеменнички нашего бобра. Это тебе немилиция, они меня вычислят по крохотным деталькам... И вас тоже. Ну что,ощущаешь прилив гуманизма насчет этих двух братовьев?

– Да не особенно что-то, – честно сказал Мазур. –Они же и меня заложат, если что...

– В корень зришь, – удовлетворенно сказал Крест. –А вот кстати... – Мазуру показалось, что он немного напрягся. –Ты со своей конторой связаться как-нибудь можешь? Чтобы они тебя на перроне вШантарске встретили?

Они какое-то время смотрели друг другу в глаза – и по лицамобоих, как зеркальное отражение, вдруг скользнули мимолетные ухмылки.

– Ага, вот оно что... – сказал Мазур.

– Ну, – спокойно сказал Крест. – Должен же я,прости, из тебя максимальную пользу извлечь в обмен на все хорошее с моейстороны? Мне много не надо – чтобы увезли с вокзала на хороших колесах, ккоторым линейная ментовня близко не подойдет... А там уж мы с Надюшкойгде-нибудь на перекрестке соскочим и пойдем жить дальше, как нам нравится.

– Телефона в квартире нет, жаль, – сказал Мазур. –А на переговорку мне ехать рискованно...

– Да уж. Придется до финала тут просидеть.

– Оформлю это дело, когда сядем в поезд, – сказалМазур. – Но чтоб ты мне обеспечил мою фотку на милицейских корочках... Вкаждом поезде есть бригадир и рация. А по эмпээсовской рации знающий человек,кое во что посвященный, с военными свяжется без труда – ты, может, и не знаешь,для чего в каждом управлении дороги первые отделы, а я-то знаю... Так что...

– Так что – получается так на так, – усмехнулсяКрест. – До того, как прыгнем на крокодила[17], ты меняизо всех сил будешь опасаться, а потом и наоборот. Ну, поверю я тебе,полковничек, коли уж такой расклад, но учти – задумаешь продать, я в твоюлялечку всегда успею шмальнуть...

– Аналогично, – осклабился Мазур. – Только я этонасчет тебя буду иметь в виду...

Очередную резкую перемену в судьбе Мазур принял довольноспокойно. И новых товарищей – тоже. Он давно уже устал и удивляться, иволноваться, вообще проявлять эмоции. Ольга вела себя точно так же.

Конечно, его появление с Крестом рука об руку произвелосреди присутствующих некоторый фурор. Освобожденный от пут Карабас долго имногословно клялся, что его не так поняли, он вовсе и не думал никогозакладывать или менять хозяина, и, вообще, он есть самый верный подельщик вэтих краях и во всем мире. Крест благодушно похлопал его по плечу и заверил,что нисколько в этом не сомневается, только потом, улучив момент, бросил наМазура быстрый колючий взгляд (а сам в этот миг красочно расписывал, какаяжизнь у Карабаса настанет, когда тот получит свою жирную долю). Мазур понятливоопустил ресницы. Холодно, отстраненно подумал, что эту сявку и в самом деле нестоит отпускать живьем.

Ни Надежда, ни Ольга не задавали лишних вопросов. ЛишьКарабас попробовал было распустить перед Мазуром хвост, напоминая, что он вэтой благородной компании давний и полноправный член, а эрзац-Дракон – пришлыйи оттого подозрительный, несмотря на все его учиненные по дороге художества.Мазур, не втягиваясь в дискуссию, молча врезал ему – легонько, но больно, чтобызнал, кто есть кто. Карабас попытался воззвать к Кресту, но моральной поддержкиу главаря не обрел. И нельзя сказать, чтобы моментально воспылал к Мазуру лютойненавистью – скорее уж с некоторым фатализмом принял новую иерархию, вомгновение ока возникшую в группе. Поворчал немного и притих, украдкой кидая наОльгу гурманские взгляды, – впрочем, он и Надежду ими поливал при каждойвозможности, что Креста, как Мазур подметил, только забавляло.

Вот с Надеждой обстояло далеко не так просто – Крест увел еев другую комнату, и они там четверть часа дискутировали шепотом. Когда вышли,Мазур первое время перехватывал ее крайне недоверчивый взгляд, однако потомкак-то незаметно унялась, смирилась, должно быть. Сам он объяснил Ольгеситуацию буквально в трех-четырех фразах – и посоветовал держать ушки намакушке.

Он не сомневался, что Кресту необходим точно так же, какКрест ему. Словно двое на необитаемом острове – у одного есть спички, а удругого коробок и оба понимают, что убийством дела не решить. Но в первый часоба непроизвольно разыгрывали некую фантасмагорическую шахматную партию –пытались как можно незаметнее и непринужденнее следить за перемещениями другдруга по квартире, словно бы невзначай оказываясь поблизости, оба прекраснопонимали тактику партнера, даже ухмылялись чуть смущенно, но претензий вслух невысказывали. В конце концов, обоим это надоело, но они, не в силах перестать,еще какое-то время неуклюже пасли друг друга. Пока Надя не выглянула из кухни ине бросила с насмешкой:

– Все еще дурью маетесь?

Та еще была фемина, Мазур не мог не оценить – черт в юбке,честное слово. И кое в чем крайне напоминала девочку-лимитчицу, приехавшуюзацепиться зубами за коечку в мегаполисе. Только вместо коечки-прописочки былозагадочное богатство, которого должно хватить на три жизни. Мазур могпоклясться, что она либо деревенская, либо уроженка крохотного городишки вродеПижмана – что-то такое неуловимо проскальзывало – молодые и смазливые умницы изкрупных городов все же не столь зубасты и целеустремленны в жадном стремленииурвать единым махом куш...

А в общем, все это его не касалось. Декорации в очереднойраз мгновенно переменились, а задача, как водится, оставалась прежняя: безпотерь добраться до пункта Б, сиречь до Шантарска.

Часа через два Надя, по распоряжению Креста, заняласьОльгой. Увела ее в ванную, надолго там заперлась. Карабас тем временем смылсяпо каким-то делам, и Крест долго, водя карандашом по старательно вычерченномуплану, объяснял Мазуру задачу. Задача, как обычно и случается с нарисованнымина бумаге планами, выглядела незамысловатой: с двух сторон ворваться во двор, аоттуда и в дом, положив холодными всех, кто попадется по дороге, за исключениемодного-единственного конкретного человека, которого предстояло вдумчиво иобстоятельно допросить, чтобы узнать, куда он заховал э т о. Когдадело доходит до претворения красиво изображенных планов в жизнь, частенькоприходится отбрасывать напрочь партитуру, не говоря уж о непредвиденныхслучайностях. И Крест понимал это не хуже Мазура. Загвоздка в том, что, пословам главаря, второго раза у него уже не будет, через сутки за э т и мприедут...

Когда Надя привела Ольгу, Мазур ее в первый миг даже неузнал – никогда не видел с другой прической и без косы. Перед ним предсталаочаровательная юная дама в чуточку тесном для нее платье (Надя была самуючуточку меньшей комплекции), с темными, чуть отливающими рыжинкой волосами доплеч, слегка кудрявившимися. Она, пожалуй, стала еще красивее, но на мигпоказалась Мазуру незнакомой и даже чужой, и это было неприятно, словно впрошлом осталась некая важная частичка ее естества и какой-то частичкой Ольга теперьпринадлежала э т о й квартире и э т и м людям,изменившим ее облик. Крест это моментально подметил: