– Осмотреть дома! – снова раздался крик. Русские боевики побежали вправо. Борис бросился за ними, в его положении это было единственно правильным решением.

* * *

Увидев бегущих к дому пятерых боевиков, Денис рванулся вверх по лестнице. Взбежал на третий этаж. Дверь стала открываться.

– Назад! – он втолкнул обратно выходившую Марият. – Там все обложили.

Из комнаты вышел молодой чеченец. Увидев Дениса, выхватил пистолет. Денис ногой ударил его по руке и выбил оружие. Марият, шагнув вперед, загородила чеченца собой.

– Он друг, – быстро сказала она.

– Там боевики, – объяснил Денис. – Наверняка будут проверять квартиры.

– Мою не будут, – уверенно сказал чеченец. Сунув пистолет за пояс, подошел к окну. – Да, прочесывают дома. Идите туда, – кивнул он на дверь, – и спокойно сидите.

Борис махнул рукой на узкий переулок:

– Проверить надо.

– Тебе что, – недовольно спросил боевик, которого другие называли Бурлаком, – больше всех нужно?

– Чем по домам шнырять, – усмехнулся Борис, – лучше здесь вид делать. А в доме и на пулю запросто нарваться можно. Ведь бил-то снайпер.

– Вообще-то верно. Ну их на хрен, пусть сами ищут. – Бурлак вслед за Борисом побежал в переулок. За ними последовали Скрыга, плешивый и какой-то чубатый, судя по всему, украинец. «От них надо отделяться», – подумал Бабич.

– Давайте сюда, – забежав во двор, позвал он. – Перекур.

– Ты уже определился? – неожиданно спросил Бурлак.

– То есть? – Борис удивленно взглянул на него.

– Да мы вот приехали, – недовольно проворчал Бурлак. – Впятером. Нас в Алуште купил один чеченец. Дал адрес в Грозном, и добирайтесь как хотите. Мы через Азербайджан прошли. Кое-как до Грозного добрались, два раза чуть в плен к чеченцам не попали. Адрес назвали, – выпустили. Вот…

– А вы что, – удивился Борис, – одни шли?

– Ну. В Баку по адресу зашли, нас проводили до границы. Я думал, в натуре граница. Помню по кино – столбы, колючка, вспаханные полосы. А это бугор голимый. Вошли в Чечню и сами добирались почти неделю. Говорю же – чуть в яму не посадили. А в Грозный пришли, по адресу заскочили, нас переписали, дали стволы – и вперед. Сказали – пристанете к любой группе. А мы не торопимся! – хмыкнул он. – Подъемные дали, вот и кантуемся. Сейчас все, кто вот так, как и мы, сам добрался, в городе ошиваются. Расстреляли недавно четверых. Они какой-то дом на уши поставили. А там родня командира полевого жила.

«Нормально, – подумал Борис. – Выходит, здесь всякий сброд мотается. С одной стороны, духам это даже выгодно – кормят себя сами. Оружие дают, его здесь по стволу на каждую семью в России хватит. А кто более-менее воевать умеет, тех, конечно, распределяют. А эти будут драться, чтобы в плен к нашим не попасть. Потому что не будут их, сук, в плен брать».

– А ты как? – спросил Бурлак.

– Вольный стрелок, – улыбнулся Борис. – В России тесно стало. Вот и приехал кавказским воздухом подышать. Но не совсем вовремя. А вы чего из Крыма сдернули?

– Там русским и так житья нет. А уж таким, как мы, вообще караул. Да и наследили мы прилично. Думали, все, озябли. А тут чечен подвернулся. Мы и воспылали любовью к Аллаху! – Он хохотнул. – Даже Скрыга, который и из воздушки раньше не стрелял, поехал.

– В боях были?

– Пока нет, из города поодиночке не выпускают. Нам сказали, как понадобимся, соберут и скажут, кто где. И командира покажут.

«Лихо! – мысленно восхитился Борис. – Деваться им будет некуда. А пока шляются здесь и настраивают местных жителей против русских».

– Надо бы отсюда как-то свалить, – вздохнул Бурлак. – Не совсем нормально здесь. Я и вояка-то хреновый. Сидел за войну с участковым, – усмехнулся он. – Из отцовской двустволки по участковому патронташ расстрелял. Не попал ни разу. А здесь, думали, просто со стволами походим, и все путем. А если согласны пару домов на воздух поднять, нам бабки дали бы и ксивы. Мы бы винтанули куда-нибудь.

– Ты, похоже, меня за дурака держишь, – сказал Борис. – Это ты только сейчас придумал. Короче, вот что, террористы, – он посмотрел на часы, – пора мне. Пока, мужики! – Махнув рукой, шагнул к выходу.

– Погодь, – услышал он сзади звук передергиваемого затвора. Обернувшись, усмехнулся. – Сдавать пошел? – направив на него автомат, усмехнулся и Бурлак.

– За кого ты меня держишь? – спокойно просил Бабич.

– Лапы в гору! – потребовал плешивый. – И не дергайся. Бабки есть?

– Нормально! – восхитился Бабич. – Стоило полстраны проехать, чтобы в Чечне русские уркачи на уши поставили. Да я думал, что вы просто овечки заблудшие, а вы, оказывается, шакалы со знаком качества.

– Что? – шагнул вперед Бурлак. И, согнувшись, грохнулся на ягодицы.

У него на камуфляже, чуть ниже солнечного сплетения, появились маленькая дырочка и быстро расползавшееся пятно крови. Плешивый получил пулю в лоб. Чубатый, что-то заорав, прыгнул назад. Борис бросился следом и, пинком между ног сложив его пополам, ударил автоматом по шее. Скрыга, закрывая лицо руками, попятился, споткнулся и с маху сел на землю. Пуля вошла ему между глаз, перебив дужку очков. Бабич вскинул голову и чуть не закричал от радости. Он махнул рукой направо, в сторону гаражей, и рванулся туда.

– Что вы делаете? – недовольно спросил молодой чеченец. – Прямо под окнами моей квартиры…

– Это наш друг, – убирая винтовку из распахнутого окна, сказала Малика, – мы не могли оставить его.

– Подождите, – чеченец удивленно посмотрел на Дениса, – вы войсковая разведка или ФСБ?

– Много будешь знать, – усмехнулся он, – скоро состаришься.

Малика вдруг фыркнула и виновато посмотрела на Дениса.

– Он высчитает подъезд, – сказал он. – Его надо встретить.

– В каком он звании? – шагнув к двери, спросил чеченец.

– Полковник.

– Я встречу.

– Он тебе пулю в живот влепит, – улыбнулся Денис. – И…

– Я пойду с ним. – Малика шагнула вперед.

Борис, остановившись за углом, осторожно выглянул. Никого не увидел. Судя по всему, боевики искали стрелявшего в приговоренного к казни в домах, непосредственно примыкающих к площади.

«Там трупы. Могут их обнаружить. Но здесь Калмык. Без него не уйду». Выглянув еще раз, увидел вышедшую из подъезда Малику. Бросился к ней.

– Со мной чеченец, – радостно улыбаясь, предупредила она.

– Привет! – Обняв, Бабич чмокнул Малику в губы.

– Я рада, что ты жив. – Девушка ткнулась губами ему в щеку.

– Кто стрелял? – зло спросил плотный боевик стоявшего перед ним мускулистого, с перевязанной головой чеченца.