Возвращались мы в тишине, всего лишь чуть-чуть напряженной, но говорить не хотелось. Я просто впитывала всем существом присутствие рядом Дара, запоминала, бережно складывала эти ощущения в копилку, не зная, когда мы снова окажемся рядом, вообще увидимся. Так хотелось еще разок дотронуться…

– Я что-нибудь придумаю, – вдруг негромко, уверенно сказал Даррен, глядя перед собой – мы уже ехали по окраинам Эрхельма.

Моих губ коснулась немного грустная улыбка, и я покачала головой, любуясь его профилем.

– Не сможешь, – тихо ответила я. – Пожалуйста, Дар, – настойчиво попросила, до зуда в пальцах желая сейчас прикоснуться, взять за руку. – Я не хочу потерять тебя, – почти шепотом призналась и все же дотронулась до его локтя, тут же отдернув пальцы. – Я сама разберусь с Арманом.

Понимаю, как для него это тяжело слышать, но – факт остается фактом. Дар ничего не ответил, только стиснул челюсти так, что заходили желваки. А я решила завтра же вызвать Армана для откровенного разговора. Эмоции вроде улеглись, и я способна была хладнокровно разложить ему все по полочкам. Даррен остановил мобиль у входа во дворец, уже под маской сыщика, я вышла под косыми взглядами гвардейцев у дверей и посмотрела на него долгим взглядом.

– Не пропадай! – Сказала всего два слова и поспешно отвернулась, пока глаза не защипало от некстати навернувшихся слез.

Поднялась к себе, отметив, что как раз время ужина, и попросила Мариэтт распорядиться, чтобы принесли еду сюда, в гостиную, и передать Себастьяну, что я вернулась. Конечно, он сразу пришел, и как раз на моем столе появились тарелки – вовремя, потому как именно сейчас я ощутила, что жутко голодна.

– Вивьен… – с порога начал Себастьян, но я махнула рукой.

– Это был последний раз, – сказала ему правду. – Я виделась с Аделией, – добавила сразу. – Ей хорошо там, у подруги. Пусть так и остается. Что у нас на завтра? – перевела разговор сразу, не желая больше говорить о моей поездке.

– Утром встреча с канцлером, мы обсуждаем отчеты и указы, – чуть помедлив, ответил Себастьян, не настаивая, чему я только порадовалась.

– Хорошо, – кивнула я. – Присоединюсь, пожалуй.

Себастьян покосился на меня и осторожно уточнил:

– Уверена?

– Более чем, – коротко ответила ему.

Мы еще немного поговорили, не касаясь острых тем, и я осталась одна. Мариэтт доложила, что комнаты для Франсин готовы и можно присылать приглашение, я проверила, осталась довольна и наконец решила, что можно теперь посвятить время себе. Поэтому забралась в горячую ванну и отмокала там, не думая ни о чем, не позволяя себе никаких мыслей, ни о ком. А добравшись до постели, уснула как убитая, завернувшись в одеяло на манер гусеницы.

– Эта девка! Это она во всем виновата! – шипела Ауриния, расхаживая, как львица в клетке, по небольшой комнатушке в скромной таверне торгового квартала. – Из-за нее все случилось!

– Рини, ты преувеличиваешь. – Дорн покачал головой. – Это канцлер…

– Он бы ничего не раскопал! Это эта баронесса! После ее появления все пошло наперекосяк! – взвизгнула Ауриния, резко развернувшись к нему и уставив свой палец в него. – Из-за нее арестовали Сесилию и все наши планы рухнули!

– Ш-ш-ш. – Дорн шагнул к ней и ухватил за запястье, внимательно вглядываясь в глаза. – Рини, успокойся. Мы никому не будем мстить, мы просто тихо исчезнем из города, когда все уляжется, поняла? Неизвестно, что и сколько рассказала Сесилия. – Он чуть нахмурился. – Обещаешь мне, слышишь?

Она несколько мгновений смотрела на него, потом нехотя кивнула и поджала губы, отвернувшись и выдернув руку.

– Хорошо. Давай спать, – коротко отозвалась она и отошла к кровати, на ходу потянувшись к шнуровке на платье.

И все же как обидно, что так тщательно составляемый, продуманный план рухнул за каких-то несколько дней! Ауриния не сомневалась, что пропажа дневника, главной улики – дело рук баронессы, ведь канцлер с ней любезничал, а значит, мог использовать. И дом тоже жалко до ужаса, но необходимо было уничтожить его, Дорн прав. Пожар не даст никаких зацепок следователям, и удастся на некоторое время замести следы.

Ну а там можно придумать что-нибудь новое, пусть и не столь грандиозное, как стать королевой целой страны…

Признаться, завтракая утром и обдумывая предстоящую встречу, я ничуть не нервничала. Просто устала, если честно. Другие заботы требовали моего внимания, в том числе и пропущенная вчера придворная портниха, так что планировала вести себя как обычно. А вот ближе к вечеру, пожалуй, стоит вызвать Армана для разговора. Может, он тоже за эти дни что в голове уложил и пришел к правильному выводу. Так что на совещание к Себастьяну в кабинет я шла со спокойной душой и отстраненным, деловым настроением.

– Всем доброе утро, – поздоровалась, войдя в помещение, обвела взглядом принца, Армана с непроницаемым лицом и опустилась на свободный стул. – Ну что, приступим?

…Совещание прошло в рабочем режиме, я бы сказала. Канцлер то и дело пытался поймать мой взгляд, но я смотрела на него не больше, чем на Себастьяна, и даже раздражение не шевельнулось ни разу. Надо отдать ему должное, он отвечал на мои вопросы ровным голосом и не делал демонстративный вид, что женщина не должна интересоваться делами государства. Что ж, плюс ему в карму, значит, не все еще потеряно и есть шанс договориться. Мы просидели над бумагами часа два с половиной, а потом я отправилась решать уже свои дела. Встречать Франсин, портниху и прочее. Ах да, где-то в обед я отправила Арману записку, что хочу встретиться за ужином и поговорить. Думаю, утреннего совещания вместе с произошедшим на совете ему хватило, чтобы понять, какая я на самом деле.

За всеми хлопотами день снова пролетел незаметно, но теперь хотя бы один человек был во дворце, с которым я могла отвести душу и посоветоваться, ну или просто поговорить о своем, о женском. Правда, Фран категорично заявила, что постоянно торчать в этом проходном дворе, как она очень метко назвала дворец, не собирается и планирует все же появляться дома, как и устраивать регулярные чаепития и приемы. Я не возражала, отдав ей на откуп собирание светских сплетен – потом будем обсуждать и выяснять, что из них полезное и можно использовать. А на завтра пригласила к себе тех, кого выбрала еще, всего их было пять женщин: мне хватит, как уже говорила, держать толпу дармоедок не собираюсь.

К вечеру накрыли ужин в небольшой уютной столовой рядом с моими покоями – я не желала впускать Армана к себе, нет, хватит. Лучше нейтральная территория. С одеждой долго не думала: то самое голубое платье, которое я привезла еще из поместья Армана. Только повод уже совершенно другой… В столовую я пришла чуть раньше, специально, желая еще раз уложить в голове мысли по поводу всего происходящего. А когда часы мелодично прозвонили ровно восемь, в дверь раздался негромкий стук. Я даже не повернула головы, коротко ответив:

– Входи.

Арман неторопливо подошел, остановился рядом со столом, но я не протянула руки для поцелуя и не дала ему возможности сделать что-то еще. Кивнула на стул напротив и так же коротко сказала: