Трагическая развязка неудачного развертывания российского флота на Дальнем Востоке наступила семью месяцами позже. Уже в самом конце долгого похода к Владивостоку (эскадра обогнула мыс Доброй Надежды) объединенная русская эскадра была перехвачена Императорским флотом Японии в Цусимском проливе у берегов Кореи; это произошло 27–28 мая 1905 г. Во время морского сражения адмирал Хэйхатиро Того продемонстрировал необыкновенное искусство флотоводца; особой меткостью отличились японские артиллеристы. В решающем бою российская эскадра была почти полностью уничтожена. Это было величайшее морское сражение после Трафальгарской битвы столетием раньше и такое же решающее.

Действия командиров и тактика русского военно-морского флота оказались не только безрассудными, но и абсолютно некомпетентными — никакого сравнения с достойными подражания действиями адмиралов Ушакова, Лазарева, Корнилова и Нахимова. Потеряв только сто человек убитыми, более молодой японский флот, построенный по образцу британского, нанес противнику огромный ущерб: 4830 погибших и 5917 раненых[882]. С точки зрения односторонних потерь ситуация была обратной по отношению к ошеломляющему успеху Нахимова против турецкого флота в Синопе в 1853 г. До Владивостока добрался только один русский корабль, крейсер второго ранга «Алмаз». Цусимская катастрофа привела к унизительному для России окончанию войны. При посредничестве Соединенных Штатов и деятельном участии президента Теодора Рузвельта 5 сентября в Портсмуте (Нью-Гемпшир) был подписан мирный договор с Японией. Россия лишилась своей дальневосточной базы в Порт-Артуре, которая затем была захвачена Японией, и уступила южную часть острова Сахалин, которую Сталин вернул в конце Второй мировой войны. Соответственно пострадал международный престиж России. Поражение в войне подорвало веру в царский режим внутри страны, а также боевой дух флота, не говоря уже о моряках, дислоцированных в Севастополе.

Задолго до катастрофы в Цусимском проливе и окончания войны на Черноморском флоте уже начались революционные брожения — отражение бунтов и беспорядков, прокатившихся по всей России. Катализатором протестного движения стало печально известное Кровавое воскресенье 9 (22) января 1905 г. Когда колонна невооруженных рабочих двинулась к Дворцовой площади Санкт-Петербурга, чтобы вручить петицию Николаю II, солдаты открыли огонь по толпе. Более ста демонстрантов были убиты, несколько сотен ранены[883]. Через несколько дней на улицы Санкт-Петербурга и других городов России вышли миллионы рабочих. На протяжении целого поколения правители России отказывались признавать необходимость в фундаментальной политической реформе. Цари Александр III и Николай II цеплялись за охранительный лозунг Николая I: России нужны «православие, самодержавие и народность», а не демократические идеи Западной Европы. В таких условиях могло возникнуть стремление лишь к умеренным, но никак не революционным переменам. Более того, внутри изначально консервативной иерархии русских вооруженных сил существовала сильная оппозиция любым либеральным, не говоря уже о более гуманных, изменениям условий военной службы.

Жизнь простых матросов была тяжелой: маленькое жалованье, некомпетентные командиры, плохие условия службы, скудное питание. Суровая дисциплина поддерживалась жестокими методами. Не менее унизительным было серьезное ограничение гражданских свобод; свободное от службы время не превышало шести часов в месяц. Как отметил автор одного из исследований восстания на броненосце «Потемкин» Нил Баском, морякам «запрещалось курить в общественных местах, посещать рестораны, театр, ездить на трамвае или в железнодорожных вагонах выше третьего класса»[884]. Типичным проявлением такой социальной изоляции может служить объявление у входа на Приморский бульвар Севастополя: «Собакам и нижним чинам вход воспрещен»[885]. Неудивительно, что на Черноморском флоте усиливалось недовольство, которое вскоре переросло в насильственный протест. В таких обстоятельствах появление в Севастополе революционной группы Центрального флотского комитета военной организации РСДРП, или «Централки», призывавшей ни больше ни меньше как к свержению царизма, представляется неизбежным. Члены комитета планировали начало массового восстания на флоте 4 июля 1905 г., но обстоятельства сложились так, что мятеж на броненосце «Потемкин» начался раньше.

Место последнего перед восстанием собрания «Централки» вряд ли могло быть более символичным: оно проходило на Малаховом кургане, где пятьюдесятью годами раньше сражались и умирали моряки, защищавшие Севастополь. Одним из руководителей «Централки» был Афанасий Николаевич Матюшенко, минно-машинный квартирмейстер с «Потемкина». Во второй половине дня 25 июня «Потемкин» снялся с якорной стоянки на рейде Севастополя и направился к Тендровской косе у побережья Украины для проведения опытных стрельб из 12-дюймовых орудий. На следующий день броненосец прибыл к косе, где был встречен торпедным катером «Измаил», доставившим провиант из Одессы. Рано утром 27 июня экипаж «Потемкина» обнаружил червей в гнилом мясе и отказался есть сваренный из него борщ. Приказ командира корабля не возымел действия. Старший офицер И. И. Гиляровский якобы угрожал расстрелять зачинщиков. Этот инцидент стал последней каплей для мятежников, которых возглавляли Г. Н. Вакуленчук и Матюшенко. В результате вооруженной борьбы за «Потемкин» погибли восемь из восемнадцати офицеров броненосца; Вакуленчук был смертельно ранен. «Потемкин» под командованием Матюшенко взял курс на Одессу, прибыв в порт вечером того же дня (см. карту 11)[886].

В то время в Одессе проходила всеобщая забастовка, и обстоятельства внешне благоприятствовали объединению революционных усилий моряков и рабочих. Однако социал-демократы из городской организации и экипаж «Потемкина» не сумели договориться об эффективных действиях. 29 июня похороны Вакуленчука превратились в стихийный митинг. Вопреки запоминающимся кадрам фильма «Броненосец „Потемкин“», снятого Сергеем Эйзенштейном в 1925 г., никакого расстрела на Потемкинской лестнице не было. Тем не менее число жертв беспорядков в Одессе, вероятно, исчислялось тысячами. В любом случае революционеры не сумели захватить город. Тем временем верные правительству соединения Черноморского флота сосредоточивались у Тендровской косы. «Потемкин», которым по-прежнему командовал Матюшенко, покинул Одессу и демонстративно прошел сквозь строй противостоящей ему эскадры, экипажи которой отказались открыть огонь. Мятежи на других броненосцах «Три святителя», «Двенадцать апостолов» и «Георгий Победоносец» были быстро подавлены. Пятое восстание произошло на учебном судне «Прут», однако судно разминулось с «Потемкиным» в Одессе[887].