черепами и полумесяцем-диадемой, Шива, принимающий множество форм, остается непостижимым для всех»16. «Его природа одновременно превосходит мир и заключает в себе все его полярности»17.

Сочетание противоположностей в беспредельности бытия Шивы также переворачивало их значение. Что для невежественного подобно яду или смерти, знающему приносит блаженство или освобождение. Изначально фаллическая форма Шивалингама, направленного вверх, отрицает его функцию как органа размножения. Это урдхвалингам, выражающий своей формой удержание семени, его движение не наружу, ради порождения, а вверх, его сохранение и поглощение для возрождения. Мукхалингам, лингам с лицом, визуальный парадокс в его объединенной форме фаллоса и лица, выражает, что сексуально возбужденное семя находится под контролем, направляется волей, преобразуется в ментальную энергию и является символом метафизиче-ски-онтологической реальности Шивы.

С «рождением» Рудры от семени Праджапати Бог проникает в космос и становится космосом. Это было его первым актом в драме проявления. Человек во плоти еще не появился, когда Брахма-Творец в следующем эоне продолжал работу Праджапати. Творение человеческих существ было задачей Брахмы, которую он сам себе назначил. Согласно шиваитской традиции, с задачей он не справился и в помощь себе сотворил Рудру. Из сокрушенной надежды Брахмы, из его гневного ума Рудра родился вновь; и Брахма, опустившийся до мстительности, возложил на Рудру, своего аскетичного уморожденного сына, задачу сотворения смертных. Брахма не забыл деяние Рудры по отношению к Отцу, творящему потомство; не забыл это и Праджапати, из гнева и слез которого, по одной из версий18, появился Рудра. Рудра становится сыном Праджапати, исходит ли он из заключенного в теле Праджапати золота, которому надлежало стать Богом, или же косвенным образом из семени Праджапати, или из его слез, упавших на его гнев, Манью.

В следующем рождении (во втором акте драмы) Рудра был рожден из ума или дыхания Брахмы, Творца; в своем тройном рождении из ума Брахмы Рудра отстаивал и утверждал свой аскетизм, свое отвращение к размножению. Он стал Стхану, Столбом; он кастрировал себя и в конце концов вышел из нахмуренной брови Брахмы в форме андрогина. Стхану, Столб, был самой убедительной формой протеста Шивы против указания Брахмы создавать смертных. Кастрация Шивы — после того, как он поднялся из воды, или в лесу Деодар — придала транскосмическое значение отсеченному лингаму и способствовала установлению на земле его почитания. Наконец, Господь Шива был рожден из ума Брахмы в форме Ардханаришвары, предвосхищая человеческую природу, объединяющую мужское и женское начала, хотя в своей собственной форме Шива как бог и аскет предотвращал плотское соединение священной двусторонней фронтальностью двуединого облика. Рожденный как Ардханаришвара, Господь Йоги последовал, однако, указанию Брахмы и разделил себя, дав Великой Богине выйти из себя, а затем вернуться. Впоследствии Великая Богиня допустила свое рождение в роду Брахмы, от Дакши. Она была идеей женственности, но, чтобы исполнить свою роль в пьесе Шивы, она приняла на себя личность своевольной и подверженной ошибкам девушки, которой суждено было стать невестой, а затем бездетной супругой Шивы.

В своих двух браках, с Сати и Парвати, Шива, Господь Йоги, не произвел детей во чреве Великой Богини19. Хотя однажды его ужасающая мужская сила дала ему возможность не отрываться от Парвати тысячу божественных лет, заставила его забыть мир и свои обязанности по отношению к нему, он, однако, владел собой и не проливал свое семя. Он — Владыка Йоги. Парвати и желала Шиву потому, что в первую очередь он был йогом. Его пугающий облик только усиливал ее влечение к нему. Однажды боги ощутили необходимость ради блага мира прервать кажущуюся бесконечной любовную игру Шивы, который, будучи йогом, не останавливался, тогда как чрево богини оставалось пустым. Тогда она прокляла богов: как прервали они любовный акт, так прервется у богинь развитие плода и затворится чрево.

Проклятие Парвати и бездетность богов были завершением событий изначального рассвета. Когда семя Шивы наконец упало, оно стало подношением Огню.

Шива и Парвати были прославлены в искусстве и поэзии, создающих наиболее доступный образ Великого Бога, явленный в его драме. О’Флаэрти в своей книге «Аскетизм и эротизм в мифологии Шивы» всесторонне рассматривает их отношения.

Оба аспекта, аскетический и эротический, объединены в символе лингама. Эта одновременно абстрактная и конкретная форма была стержнем, который онтология облачала в свою терминологию, а ритуал — в свои формы почитания. К этому монументальному символу проявления привязывались персонифицированные воплощения мантр.

Время, Кала, идентифицировалось с четырьмя лицами из пяти, в которых Шива манифестировал свое присутствие. Кала, чей лик, подобно лицу Смерти, устрашающ, чернотой подобен космической ночи. «Кала» означает «черный», и Кала, божество, единое с Шивой, — это мифологический эквивалент Шивы, с которым в ткани мироздания соотносится тамас. Тамас, нисходящая тенденция, соответствует разрушительному качеству времени. До первого космического рассвета не было ничего, кроме мрака (тамас). Этот мрак был Рудрой20. Мрак, предшествующий проявлению, распространяется с падением Асуров в нижний мир, или, согласно другой космогонии, он располагался вокруг Абху в докосмическом потопе21. Превыше этого мрака — трансцендентность Шивы22. Космогонически и в проявлении тамас, темное качество, был частью тройственной текстуры космической ткани. Тамас, темная нить существования, принадлежит Рудре. Она переплетена с двумя другими Гунами, представленными Брахмой и Вишну.

Мифологическое время — «вечное настоящее»; текучее время, несущее смерть; время милости, которое Брахма и Шива вместе даровали Смерти, сострадательной богине. В нем активность и покой сменяют друг друга как прилив и отлив, как бодрствование и сон, в повторяющемся ритме: любые проявления времени превзойдены Им, вливаются в Того, кто свертывает время, в трансцендентного Шиву, вечность.

Шива не творил космос: он проник, наполнил собой владения, данные ему Праджапати вместе с именами. Представленные аспекты его бытия, грани его тотальности, следует рассматривать в их согласованности, в их единстве, хотя каждый может показаться существующим или действующим сам по себе. Можно рассматривать аспекты Шивы в их последовательности. «Океан историй» Катасарисага-ры (Kathasarisagara) повествует о Шивалингаме в небесной обители Шивы, называемой Сиддхишвара, где Шива присутствует всегда. Лингам Шивы «проявляется в последовательности всех его форм»23.

Последовательность всех форм Шивы на одной постоянной основе, теофании*, обнаруживаемой во времени, была отлична от главного присутствия Шивы непосредственно с его четырьмя лицами в четырех направлениях на пан-чамукха лингаме. Внешний или мысленный ритуал обхода вокруг лингама не должен терять из виду центр, тогда как части могут быть рассмотрены под разными углами зрения.

Аналогичный метод рассмотрения Шивы — это исследование нескольких версий мифа, рассматриваемых как положения мысленно совершаемого ритуала обхода, при котором целостный образ создается его постепенными изменениями. Из обезглавливания Брахмы выросла