Когда старику полегчало, они с Николасом отправились на целый день в село Диканьку, расположенную недалеко от Полтавы. Старик был большим поклонником фильма «Вечера на хуторе возле Диканьки», поэтому с удовольствием захотел посетить знаменитое село. Больше старик никаких экскурсий не хотел, хотя Николас и предлагал ему поехать посмотреть заповедник «Поле Полтавской битвы» — одну из главных достопримечательностей Полтавы. Жара на улице и слабость от болезни заставили старика оставшиеся дни до выступления на местном телевидении провести в квартире Светланы. Но старика это обстоятельство не опечалило. Он посмотрел уже достаточно достопримечательностей Полтавы, чтобы у него сложилось впечатление о городе. Старику понравилась Полтава, и он был рад, что посетил ее.

Неделю старик пробыл в квартире Светланы, прежде чем стало известно хоть что-то о его выступлении. Как-то Светлана вернулась с работы и сообщила старику, что съемки передачи запланированы на вечер 18 мая. Проходить съемки будут в неформальной обстановке, за столиком одного из ресторанов Полтавы, в формате диалога. Оператор, ведущий и старик. Вот и все действующие лица передачи. Старик совершенно не возражал против такого формата передачи, так как все еще чувствовал волнение от осознания того, что ему предстоит выступить на телевидении, которое по мере приближения дня выступления только увеличивалось.

Оставшиеся до дня выступления дни старик провел в работе над рукописью и в мучениях от боли. Боль стала настолько частым посетителем старика, что он начал переживать как бы она не напомнила о себе и в день эфира. Как оказалось, волновался старик не зря.

Едва проснувшись, старик почувствовал тупую боль в правом подреберье. Открыв глаза, он уперся взглядом в потолок, да так и застыл на несколько минут. Мысли в голове путались. Старик чувствовал, как к волнению из-за выступления добавилось волнение из-за боли. Оставит ли она его в покое на тот небольшой промежуток времени, который будет длиться запись или, словно огонь разгорится еще больше? Старик хотел надеяться, что этого не произойдет. Но надеяться и знать — разные вещи и, тем не менее, знаний у старика на этот счет не было, были только надежды, призрачные и ненадежные.

Из кухни доносились звуки шагов и звон посуды. Старик посмотрел на висевшие на стене часы. 8:34.

— Должно быть Николас, — подумал старик, вспомнив, что у Светланы сегодня рабочий день. Девушка уезжала на работу рано, часто раньше семи часов утра, а вот возвращалась поздно — не раньше девяти часов вечера. Вчера они решили, что к шести часам вечера Светлана заедет за стариком и отвезет их с Николасом на студию, откуда до ресторана, где должна была сниматься передача, они доберутся пешком, благо до него было рукой подать.

Возле кровати послышался шорох и мгновение спустя на кровать к старику запрыгнула Дуня. Кошка забралась к старику на живот и улеглась на нем, как ни в чем не бывало. Старик улыбнулся и погладил животное.

— Доброе утро, Дуня, — сказал старик, почесав кошку за ухом. Та в ответ замурлыкала, посмотрела на старика и свернулась калачиком.

Старик гладил кошку и размышлял о кошачьей судьбе. Как и человек кошка рождается, оставляет потомство и умирает. Кошка живет инстинктами. Человек также живет инстинктами, но в отличии от любого животного уровень развития его разума и сердца значительно выше, чем у животных. Поэтому он способен не только и не столько выполнять, заложенную в него программу по воспроизведению себе подобных, но и сосредотачивать внимание на том, что неведомо ни одному животному — искать себя в жизни, влиять на свое будущее и учиться, развиваться, становиться более совершенным организмом, чем он является на настоящий момент.

Старик посмотрел на кошку, греющую теплом своего тела его живот. В чем смысл жизни этого существа? Был ли вообще у него смысл жизни или о смысле жизни может говорить только такое высокоразвитое существо, как человек? По всей видимости, единственным смыслом жизни животного является воспроизведение себе подобных. Иного смысла жизни животных старик не видел. Следовать программе, заложенной матушкой-природой в их неспособный к развитию разум, — вот для чего приходят в этот удивительный мир животные. Они живут инстинктами, которые, словно заслонки, ограничивают их развитие. Над инстинктами животное подняться неспособно и даже не осознает, что что-то может быть вне инстинктов, вне программы. В каком же выигрышном положении по сравнению с животными находится человек. Каким удивительным потенциалом он обладает! Возможности его разума безграничны! Как и над любым другим животным над ним часто довлеют инстинкты, но в отличии от других животных он не связан инстинктами, он способен вести жизнь вне инстинктов, осознавать себя кем-то большим, чем обычное животное, не способное ни на шаг отойти от программы, заложенной в него матушкой-природой. Как велик человек и как невежественен вместе с этим. Имея такой невероятный потенциал он, по большому счету, ведет жизнь мало в чем отличную от жизни обычного животного, животного в силу конечного развития не способного жить иначе, чем живет. Но развитие животного ограничено-то матушкой-природой, развитие же человека ограничено только его разумом. Какой парадокс! Человеческий разум, способный творить чудеса, ограничивается способностями разума обычного животного, животного не знающего о жизни за пределами инстинктов….

В комнату вошел Николас.

— Доброе утро, учитель, — сказал он, заметив, что старик не спит. — Как настроение? Готовы к тому, что скоро станете известной личностью?

— Доброе утро, мой друг. Говоришь, стану известной личностью? Не знаю готов ли я к этому. Никогда не стремился к тому, чтобы быть известным, поэтому даже не представляю, радоваться этому обстоятельству или грустить.

— Конечно радоваться, — рассмеялся Николас. — Черкассы стали началом вашего пути к славе, а Полтава — продолжение. Кто знает, что будет дальше? Не удивлюсь, если увижу вас и на национальном телевидении.

— Главное чтобы от этого был толк.

— Обязательно будет. Сегодня о жизни сердцем узнает вся Полтавская область. Думаю, это очень неплохо.

— Неплохо, — кивнул старик. — Чем больше людей будут знать о жизни сердцем, тем прекраснее будет мир, в котором мы живем.

— Да, это было бы замечательно, только вот знать о жизни сердцем и жить сердцем — это разные вещи. Многие ли захотят жить сердцем? Не испугаются ли люди жить сердцем в мире, где, как вы говорите, большинство живет разумом. Вот я о чем думаю.

— Этого нам уже не дано знать, мой друг. Мне остается лишь верить и надеяться, что узнав о жизни сердцем, люди захотят жить сердцем, захотят узнать, что значит действительно