во всем виноват, – сказал Дэвид в отчаянии. – Если бы я не был так озабочен тем, чтобы поехать в это путешествие, я мог бы догадаться, что Ческа что-то замышляет.

Тор усадила его на кровать и ласково взяла его руки в свои.

– Дэвид, милый, ты провел всю свою жизнь, заботясь о Грете, Ческе и Аве. А никто из них тебе даже не кровный родственник. И то, что ты позволил себе немного времени для себя самого, не делает тебя виноватым ни в чем. И ты должен об этом помнить.

– Спасибо, дорогая. Я попытаюсь.

– А теперь лучше сходи в душ. У тебя осталось всего двадцать минут до выезда в аэропорт.

Ава сидела за столом, отчаянно пытаясь все же закончить эссе, которое надо было положить в ячейку ее преподавателя до того, как она уедет в Марчмонт, когда в ее дверь постучали.

– Ава, там тебе звонят.

Ава подошла к телефону.

– Алло?

– Это я, Мэри. Прости, что беспокою, но я не знаю, что еще могу сделать. Я звонила вчера вечером, но никто не отвечал.

– ЭлДжей? – Сердце Авы застыло в груди.

– Ава, без паники, она не умерла, ну, или, по крайней мере, я об этом не знаю. Она просто… пропала.

– Пропала? Ради бога, что ты имеешь в виду?

– Я вчера вечером поехала в дом престарелых навестить ее. Старшая сестра была очень удивлена, когда увидела меня. Она думала, я в курсе, что несколько дней назад миссис Марчмонт забрала ее племянница, и она не знает, куда именно.

– Что? Ты хочешь сказать, Ческа забрала ее оттуда и не сказала нам?

– Да. В понедельник, до того, как уехала в Лондон. Она сказала мне навестить ее через пару дней, потому что твою тетю повезли в больницу Абергавенни для осмотра.

– Так, значит, она должна быть там?

– Нет, я им звонила, и они сказали, что осмотр миссис Марчмонт назначен только через неделю. – Ава услыхала, как Мэри сдавленно всхлипнула.

– Ну, все очень просто. Я позвоню маме и узнаю, куда и зачем она ее перевезла.

– Прошлым вечером я пыталась дозвониться ей в «Савой», но там сказали, что она велела заблокировать свой номер до новых распоряжений. Господи, Ава, что же твоя мама сделала с нами?

– Не знаю, но обещаю тебе, что все выясню. Мэри, постарайся не паниковать. Я уверена, с ней все в порядке. Ты что-нибудь слышала от дяди Дэвида? Согласно расписанию, они уже должны быть в отеле в Лхасе.

– Пока нет, но я уверена, что он позвонит нам, как только получит сообщение.

– Он так нужен нам тут, Мэри, ведь он единственный, кто мог бы объяснить, что происходит. Я собиралась сегодня вечером поехать в Уэльс, но, очевидно, сперва мне нужно повидать маму. Я свяжусь с тобой, как только увижусь с ней и выясню, куда она перевезла ЭлДжей.

– Спасибо, детка. Но, пожалуйста, будь осторожна, когда пойдешь разговаривать с ней, хорошо?

– О чем ты? – спросила Ава.

– Я… Ну, просто, знаешь, твоя мама, может, не совсем та, какой кажется.

И Ава мрачно подумала, что и сама уже начала приходить к этой мысли.

Саймон постучался в дверь номера Чески.

– Заходи!

Он повернул ручку двери и увидел, что та незаперта.

– Привет, – сказал он, заходя.

– Сюда, милый, – раздался голос из спальни. – Иди сюда.

– Хорошо. – Он открыл дверь. – Прости, Ческа, я немного опоздал, я…

Зрелище, представшее его глазам, лишило его дара речи. Ческа лежала в постели, облаченная только в черный лифчик, трусики и прозрачные чулки, державшиеся на тоненьком кружевном поясе. В руке у нее был бокал шампанского.

– Привет, милый, – улыбнулась она.

– А где же продюсер звукозаписи, с которым ты хотела меня познакомить? – спросил Саймон, стараясь смотреть куда угодно, лишь бы не на Ческу.

– Он придет позже. Иди сюда, милый. Нам надо столько отпраздновать. – И она протянула к нему руки.

Саймон рухнул в кресло.

– Бобби, не надо так смущаться. Раньше ты не был таким стыдливым, а?

– Ческа, я не знаю, о чем ты. И, в сто первый раз, меня зовут Саймон.

– Да, конечно. Вот, выпей шампанского. Я помогу тебе расслабиться.

– Нет, спасибо. Послушай, Ческа, боюсь, тут какая-то ошибка.

– Какая «ошибка»?

– Думаю, я… – Саймон судорожно пытался подобрать правильные слова. – Я думаю, ты хочешь от меня того, что я просто не могу тебе дать.

– А именно? – соблазнительно улыбнулась Ческа. – Если ты говоришь о своем теле, сердце и душе, то да, ты прав. Я хочу их. Я так люблю тебя, Бобби, и всегда любила. Я знаю, ты сердишься на меня за то, что я тебе сделала, но я все возмещу, клянусь тебе. И потом, твое лицо уже совсем зажило. – Она поднялась с постели и направилась в его сторону. Он замер на месте, а она села к нему на колени и сжала его ноги своими. – Бобби, пожалуйста, прости, прости меня. – Наклонившись, она поцеловала его в шею.

– Нет! – Саймон, придя в чувство, вскочил и сбросил ее с себя, чуть не опрокинув при этом навзничь.

Ческа поймала равновесие и взглянула на него из-под ресниц.

– Я понимаю, ты играешь в недотрогу. Тебе всегда нравилось дразнить меня. Ну Бобби, ну хватит, давай забудем прошлое и начнем все сначала. Я переехала в Лондон, мы снова можем быть вместе. Я видела в Найтсбридже чудесную квартирку, я сниму ее для нас. Я получила отличную роль в телесериале, а у тебя есть контракт со студией, и…

– Перестань! Перестань! – Саймон схватил ее за плечи и встряхнул.

Ческа продолжала мечтательно улыбаться ему.

– Я помню, тебе иногда нравилось делать мне больно. Я не против. Все, что хочешь, дорогой, все, что угодно.

Саймон почувствовал, что ее нога, поднимаясь, трется по его бедру.

– Заткнись! – Он дал ей пощечину, не слишком сильно, чтобы не причинить боли. Она в потрясении замолчала и уставилась на него с обиженным выражением лица.

– Бобби, что я сделала не так? Пожалуйста, скажи.

Саймон доволок ее до кресла и усадил в него.

– Ческа, в последний раз, меня зовут не Бобби. Я – Саймон Харди. Мы с тобой встретились всего пару недель назад. У нас нет никакого прошлого и никакого будущего тоже.

– Я… О, Бобби, ты всегда был таким жестоким. Ты что, больше не любишь меня? Ну скажи мне, что я сделала?

– Ческа, ты ничего не сделала. Просто ничего не выйдет, вот и все.

– Ну пожалуйста, только дай мне шанс показать тебе, каким счастливым я могу тебя сделать.

– Нет. Ты