другой, не смогут купить землю, только строение.

— Теперь ясно, — произнес Волков.

— Спалим трактир и построим лучше старого. Леса кругом много. Мужики есть. Мастеровых наймем. Поставим добрый трактир с конюшнями и амбарами, и будет стоить он нам пятьдесят талеров — максимум.

— А Гирш? — Волков не был уверен, что это хорошее дело.

— А Гирш пусть катится к чертям. У нас свой герцог и свой барон.

— Ну, не знаю, — сомневался солдат.

— Этот Гирш смеялся над вами и нагло себя вел, и предлагал вам самому искать какого-то Авенира, чтобы долг вернуть. Когда спален трактир — он этого Авенира из-под земли найдет, чтобы деньги вернуть. Хотел бы я посмотреть на их ругань, — засмеялся Крутец. — Подумайте об этом, господин коннетабль. Барон, вы и я — мы все от этого выиграем.

— Я подумаю, — сказал солдат.

— Думать-то особо некогда, господин коннетабль. Через пару дней он вернется, — продолжал молодой управляющий.

И тогда Волков поглядел в конец стола, где среди других сидел Сыч. Тот поймал его взгляд и Волков поманил его. Сыч сразу подошел.

— У господина-управляющего для тебя есть работа, — сказал Волков.

— Я всегда рад работе, — Сыч улыбался не по-доброму.

Волков пошёл к барону, сидел там пил вино и вспомнил, что у него есть контракт, который ему дал Крутец, с просьбой подписать его у барона.

Он положил бумагу перед бароном и попросил прочесть.

— На кой чёрт ломать глаза? — Отвечал барон. — Скажите, вы мне его рекомендуете, Яро?

— Рекомендую, — сказал солдат, — а ещё я вам рекомендую читать все, что собираетесь подписать.

— Ладно, давайте, — произнёс барон, беря бумагу в руки.

Стал читать контракт. Читал он плохо, медленно. Тогда солдат забрал у него бумагу и прочёл его вслух. Пока он читал барон пил вино и даже зевал, совсем не вникая в текст.

— Знаете, барон, вас будут обворовывать все, — сказал солдат дочитав.

— Это ещё почему, — искренне удивился барон.

— Подписывайте, — ответил солдат.

Он пошёл на улицу, ему что то крикнул вослед барон, он не разобрал, а на выходе из зала, у лестницы, рядом с которой дремал старый слуга Ёган, он увидал человека, которого сразу узнал по цветам одежды.

— Вы от графа? — спросил Волков.

Человек только поклонился в ответ. Да кланялся он так, будто делал одолжение и вообще всем своим видом показывал свою важность. Протянул солдату конверт, стал ждать, приняв вальяжную позу.

— Письмо барону? — Спросил Волков не читая, что написано на конверте.

— Письмо коннетаблю Рютте. — Важно сообщил посыльный.

— Что там? — из зала крикнул барон.

— Не знаю, — отвечал солдат и взял конверт с немалым удивлением, — кажется, граф пишет мне письмо.

— И что в нём? — Не вставая с любимого кресла орал барон.

Волков развернул бумагу, но там, в прихожей было темно, и он перешёл к свету.

У него вдруг бешено заколотилось сердце. Ладони вспотели, он так не волновался, даже когда Кранкль целился в него из арбалета. Он словно почуял что то. Стал читать:

«Добрый друг наш, коннетабль Рютте, Яро Фолькоф, рад сообщить вам, что родственник мой принц Конрад, курфюрст Ренбау, узнав о вашей беспримерной доблести, соблаговолил произвести вас в рыцарское достоинство, передав полномочия свои, в деле этом, мне, что я с радостью исполню. От начала уборки урожая, то есть через воскресенье, я буду в Рютте, где мы и проведем обряд.

Максимилиан, граф славной земли Шлоссер».

— Ну, что там? Чего вы молчите? — Не унимался барон.

Волков залез в кошель, достал талер и подал его посыльному. Посыльный сделал одолжение, взял деньги.

— Передайте графу, что я жду с нетерпением.

Посыльный поклонился и ушел, а солдат третий раз начал читать письмо.

— Да не мучайте вы меня! — Орал барон. — Яро, черт вас дери, что там?!

Солдат подошел к нему, сел рядом и положил перед ним письмо от графа.

— Кажется, меня производят в рыцари.

Волков не до конца понимал, что происходит. то ли от вина, то ли от поздравлений барона, он был как пьяный.

— Поздравляю, друг! — Барон вскочил и как следует, хлопнул его по больному левому плечу. — Я же говорил вам, что все будет хорошо!

Он опять попытался хлопнуть солдата, но тот увернулся. Уж больно тяжелой была рука барона. А Карл и не заметил этого, он радостно говорил:

— Ну, что, Фольков? Вы еще не передумали жениться на моей дочери? Наш уговор в силе?

— Если вы не передумали, барон, с чего передумывать мне? — Отвечал Волков.

— Вот и отлично! — Барон повернулся к выходу и крикнул: — Ёган, вина неси! Портвейна нам!

Затем он уселся в кресло, стал читать письмо от графа:

— Значит, через одно воскресенье. То есть, время у нас есть, еще десять дней. Успеем купить красный бархат и позолоченные шпоры.

— А зачем нам красные бархат? — Спросил солдат.

— Вам нужно красное сюрко, так положено. И еще красная подушка.

— Сюрко? Да кроме нашего сержанта Удо сюрко больше никто не носит. И зачем мне подушка?

— Вы должны быть в красном сюрко на церемонии, а подушка будет вам нужна под ногу для коленопреклонения. И золотые шпоры.

— Золотые? Вы уверены?

— Да нет, конечно. Позолоченные. Пошлете своего холопа в Вильбург, хотя можно и в Байренгоф. У любого хорошего оружейника они найдутся.

— Что еще?

— Три дня поста и молитвы.

— В монастыре?

— Конечно. А еще вам потребуется добрый щит, и найти художника. Вам нужно придумать герб. И кони. Кони у вас добрые есть. И копье, точно. Вам нужно рыцарское копье. А еще вам нужно придумать цвета. Цвета и герб.

— Это все, что необходимо?

— Да, Фольков, да.

Барон замолчал, задумавшись, а потом продолжил:

— Интересно, а герцог Ренбау даст вам лен или должность при дворе? Или вы будете свободны? Интересно, интересно…

— А что, по-вашему, лучше? — Спросил солдат.

— Конечно, лен. Сначала это будет лен, а потом, для ваших детей, это будет феод. — Говорил барон. — Но за кусок земли вам придется воевать, когда вас позовет герцог. Сорок два дня в год вы будете служить герцогу, являться по первому требованию и отказаться можно будет только по болезни.

— Я знаю об этом, но, все же, это будет земля.

— Да, но не всякий лен того стоит. А вот быть пятым конюшим, или четвертым виночерпием, или каким другим придворным, на мой взгляд мерзко. Но…

— Что?

— Вы всегда можете уйти в отставку, в любой момент, а герб и шпоры у вас останутся. Но я думаю, что вам предложат стать