Таймер прогудел пятисекундное предупреждение, Ведж глубоко вздохнул. Ну, вот и все. Он протянул руку к пульту…

И внезапно пятнистые, серо-белые стены призрачного туннеля распались. Рядом оказались Проныры; Разбойный эскадрон шел строгим строем, как на параде. Впереди, почти затерявшись на фоне звездного неба, помаргивали огни верфей.

Все было бы хорошо, если бы расстояние до цели соответствовало расчетному. Они прибыли на Билбринги, только вышли не в той точке, слишком далеко, а значит…

— Боевая тревога! — выкрикнул Проныра-2. — ДИ-перехватчики… Вектор сближения — девять-три-точка-двадцать, повторяю…

Селчу так и не отвык от вынужденной роли координатора, которую ему навязали стараниями начальства во время достопамятных событий после взятия Корусканта.

— Всем кораблям — непредвиденный боевой статус, — прорвался сквозь хруст помех сумрачный голос адмирала Акбара. — Истребителям — организовать заслон, все остальные — сомкнуть строй. Это ловушка.

— Кто бы сомневался, — пробормотал Ведж себе под нос, круто уходя влево, и рискнул бросить взгляд на приборы.

Не надо было обладать выдающимися способностями, чтобы распознать на радаре тральщики, которые прервали их полет на несколько секунд раньше задуманного. Тральщики благоразумно держались вдали, прячась за «разрушителями». И, судя по тому как они были задействованы, флот Новой Республики еще не скоро сумеет разогнаться для гиперпрыжка.

* * *

Шаги за углом, до которого было всего метров десять, продолжали приближаться. И тот, кто там шел, явно не хотел быть замеченным. Хэн изо всех сил вжался в неглубокую дверную нишу — единственное укрытие в радиусе тех же десяти метров, — отбросил безумную надежду остаться незамеченным и приготовился к неминуемой перестрелке.

Их не должно было тут быть. Так нечестно. Судя по обрывкам переговоров, которые Хэну удалось подслушать на безлюдных контрольных пунктах по дороге, все, способные держать оружие, сейчас пребывали двадцатью уровнями ниже, отражали нападение мятежников. А самые верхние уровни, по которым он сейчас пробирался, вообще пустовали, тут даже нечего было охранять, кроме разве что К'баота в тронном зале.

Шаги приближались. Вот уж не везет, так не везет, уныло подумал Хэн. Надо же было нарваться на парочку дезертиров, шастающих в поисках норы ненадежнее.

Шаги замерли метрах в пяти от него. В повисшей тишине раздался придушенный вздох. Его заметили.

Хэн не стал мешкать. Он что было сил оттолкнулся спиной от двери и прыгнул вперед, наперерез противнику, пытаясь повторить свою давешний трюк или, на худой конец, сделать все, что он мог без поддержки Чубакки.

Их оказалось меньше, чем он ожидал, и стояли они ближе к стене, так что Хэн потерял решающие полсекунды, смещая прицел…

— Хэн! — закричала Лейя. — Не стреляй!

От обалдения Хэн запутался в собственных конечностях и бесславно, всем телом вписался в стену.

Да, это действительно была Лейя, понял он, когда из глаз перестали сыпаться искры. Все страньше и страньше… Ох, видно, удар по голове не прошел даром — вместо словей что-то странное в голову лезет. А еще с Лейей был Тэлон Каррде. А с Когтем — парочка его ненаглядных ворнскров. На поводках, к счастью.

— И какого ситха вы тут делаете?! — учтиво поинтересовался Хэн, когда обрел способность говорить.

— Люк в беде, — запыхавшись, выпалила Лейя и порывисто обняла мужа. — Он где-то там, наверху.

— Тпру, солнышко, — Хэн мягко, но решительно удержал ее за руку, когда она отстранилась от него. — Все нормально, гора битком набита йсаламири.

Лейя покачала головой.

— В том-то и дело, что нет. Сила вернулась — как раз перед тем, как ты вылетел из-за угла.

Хэн выругался себе под нос.

— К'баот. Его рук дело.

— Да, — Лейя зябко передернулась. — Его.

Хэн взглянул на Каррде.

— Меня наняли разрушить сокровищницу Императора, — невозмутимо объяснил контрабандист в ответ на невысказанный вопрос. — Я прихватил с собой Штурма и Натиска, чтобы они помогли нам найти Мару.

Хэн без особой приязни покосился на зверюг.

— Кто еще с вами? — спросил он Лейю. Она опять покачала головой.

— Мы напоролись на взвод охраны тремя уровнями ниже. Двое ногри остались сдерживать их.

Хэн посмотрел на Каррде.

— А где твои ребята?

— На «Диком Каррде», — ответил тот. — Обеспечивают нам путь отхода на тот случай, если нам представится возможность им воспользоваться.

Хэн сдержался и только неопределенно хрюкнул.

— Ладно, тогда, значит, все в сборе, — он покрепче стиснул руку Лейю и потащил жену вперед. — Пойдем. Они в тронном зале, наверху. Я знаю дорогу.

И пока они бежали, Хэн старался не думать о своей последней встрече с темным джедаем. Получалось плохо.

В Облачном городе Вейдер пытал его, а потом заморозил в карбоните. Из того, что Люк рассказывал о К'баоте, Хэн почему-то пришел к заключению, что Вейдер по сравнению с К'баотом — просто душка.

Клинки лазерных мечей — голубой и зеленый — с шипением скрещивались между собой, кромсали металл и кабели, порой задевая их. Мара стояла, вцепившись в перила, завороженно и беспомощно наблюдая за бушующей посреди тронного зала битвой. В голове царил хаос. Это было похоже на извращенный вариант ужасающего видения, которым Император одарил ее за миг до того, как встретить свой конец шесть лет назад.

Только на этот раз смерть грозила не Императору, а Скайуокеру.

И на этот раз это было не видение, а самая настоящая реальность.

— Смотри внимательно, Мара Джейд, — грозно, но в то же время как-то задумчиво произнес К'баот, стоя на верхней ступени ведущей к трону лестницы. — Если ты добровольно не склонишься передо мной, однажды тебя ждет такая же битва.

Мара на миг оторвалась от созерцания боя и покосилась на безумца. К'баот тоже смотрел на дуэль, которой он дирижировал, словно завороженный, в оцепенении, граничащем с суеверным страхом. Ей вспомнилась их первая встреча на Йомарке. То, что он работал на Трауна, дало ему почувствовать вкус к власти. И, как и Императору когда-то, ему этого стало недостаточно.

Только в отличие от Императора он не собирался довольствоваться просто возможностью контролировать миры и армии. Его империя будет гораздо более страшной: он собирался перестроить разумы обитателей Галактики в соответствии со своими представлениями.

Из этого следовало, что Мара была права и в другом: К'баот был совершенно безумен.

— Это вовсе не безумие — дать другим прикоснуться к моей славе, — пробубнил К'баот. — Это дар, за который многие согласились бы умереть.