«Магического копья». Но именно поэтому я, когда в следующий раз окажусь на материке скверны, обязательно раздобуду хотя бы ещё десять штук перчаток. «Магическую стрелу» на каждом двадцать пятом уровне можно улучшать, повышая дальность или урон или уменьшая затраты «маны», так ещё после сотого уровня все улучшения сливаются и отчёт вновь идёт с нулевого уровня. В книге не указано, сколько таких «слияний» возможно, но для меня это почти безграничные возможности. Увеличить дальность и повысить урон — разве это не то, что мне так необходимо? Тем более что ровно такие же улучшения проводятся с «Магическим копьём».

Ещё прояснились моменты касательно «навыков». «Концентрация», как оказалось, навык многогранный. При его улучшении вязь рун в магических печатях станет чуть более устойчивой, а чтение заклинаний уменьшится на строчку. При создании наргодат высокая «Концентрация» чуть стабилизирует магические потоки, а в бою тот же «Кураж» не отменит вражеский маг. Из описания я примерно понял, что каждые десять уровней «Концентрации» компенсируют один уровень прочих навыков, и положительно влияют на умения обнаружения, такие как «Кошачье зрение» и моё «Обнаружение жизни».

«Маскировка» влияет только на способность скрывать своё присутствие, так что навык более чем бесполезный. «Красноречие» каким-то образом влияет на собеседника, предрасполагая его к общению. Как это вообще происходит — я не знаю, но для ксата подобный навык может оказаться полезным. Хотя я, всё равно, буду развивать «Чувство магии» и «Знания магии».

Вот бы, как в нашей пещере, воспользоваться особым кристаллом и изучить всё в своём лог-файле. Сразу всё прояснилось, не пришлось бы по крупицам собирать информацию и рыться в софистическом бреду книг. Обязательно после воссоединения с семьёй сделаю всё, чтобы получить доступ к этим особым кристаллам.

«… Да пусть Всебоги наградят преуспевших великими познаниями. Возвышенное „Чувство магии“ позволит преуспевшему прочувствовать потоки энергии, источаемой нашими душами и всем, что создано Всебогами вокруг нас. И чем выше „Чувство магии“, тем яснее потоки станут. Возвышенное же „Знание магии“ у преуспевшего откроет право на понимание течения энергии, её протекание по нашим телам и рядом с нами. Всебоги наградят преуспевшего возможностью править энергией своей души и вокруг себя настолько свободно, насколько велико возвышено „Чувство магии“ и „Знание магии“…»

Эти строки из книги о развитии навыков — огромнейшая подсказка. «Править энергией свободно» — разве это не намёк, что ману вокруг себя можно использовать? Например — втягивать в себя. Но у мамы эти оба навыка всяко развиты до неимоверных величин, а всё равно ей после воплощения потребовалось время на восстановление «маны». Значит — дело в другом. Осталось выяснить в чём именно.

* * *

В начале одиннадцатой десятины академия начала преображаться. Матоны и фароны ходили по первому кольцу академии, осматривая здания и дороги между ними. Другие что-то инспектировали в академическом городке. Некоторые здания, несколько дней назад бывшие мастерскими, сейчас тщательно вычищались, в них устанавливали новые печи и затаскивалась мебель.

Учащимся с первого до третьего года ежедневно повторяли правила поведения, вдалбливая в голову. Когда в академию начнут приезжать сильные мира сего, то ни один ученик не сможет свободно перемещается в академическом городке.

Густах, Кузаун, прочие маги и ученики, заставшие времена до войны, бросали ностальгические взгляды на академический городок. Уже десять лет в академии не проводилась неделя общего достояния, когда любые разумные могли приехать в академический городок в один из постоялых домов, побродить по улочкам, посмотреть на проводимые на арене представления, купить наргодат и уехать домой.

За четыре дня до моего выступления подготовка к прибытию гостей обрела неимоверные масштабы. Половина харчевен перестала работать на академический городок и начала накапливать припасы, чтобы обеспечивать гостей всегда свежей едой и закусками. Пересчитали запасы вина в академии, и я больше не мог ежедневно получать причитающийся мне кувшинчик. Не помогло объяснение магу-распределителю, что это благодаря мне академия вновь встретит гостей, даже жалоба Кузауну не возымела действия. Магистор лишь пожал плечами, показывая, что сейчас все в академии стеснены обстоятельствами.

Меня отсутствие вина нервировало, но в тот же день, после жалобы Кузауну, ко мне в дом пришёл Клаус с двумя кувшинами вина. Моё настроение в тот вечер сразу улучшилось.

Гости начали прибывать в академию за два дня до моего выступления. Я ожидал увидеть кого угодно, но не три одновременно приехавших делегации лесных эльфов. Первая поверх зимней одежды носила полностью скрывавший руки и тело широкий синий балахон, с вышитыми золотыми узорами и инкрустированными зелёными камнями, и с тёмно-зелёной волнистой притороченной линией у подола; у второй делегации балахон красный, края украшали кисточки, линии узоров были чёрными, а камни белыми; у третьей группы зелёный балахон испещрён белой вышивкой с красными камнями и серебристой каймой у подола.

В каждой группе по три длинноухих эльфа с золотистыми волосами, вытянутыми острыми подбородками и чуть торчащими скулами. И каждую группу сопровождал один из матонов.

Я встретился со всеми тремя делегациями случайно, за день до выступления. Я направлялся во второе кольцо, собираясь встретиться с Густахом и вернуть в архив все взятые на изучение книги — а делегации как раз выходили из второго кольца. Эльфы пристально смотрели на меня как на диковинку, о существовании которой слышали, но в существование которой отказывались верить. Мы обменялись короткими кивками и разошлись.

Мне уже не хочется ставить свой хвостик на отсечение — он чуток отрос и похорошел. Но и без этого я более чем уверен, что именно от моего выступления зависит, попаду ли я в Тамливийский сад скверны.

* * *

В день моего выступления академия вымерла как после чумы. Улицы пустовали, в гудящей тишине громом слышалось уханье снега с крон деревьев далёкого леса. С самого утра действовал строжайший запрет на выход из помещений. Ученики и даже маги не могли выйти из бараков и общежитий, лишь невольники имели право покинуть свой барак, и то, чтобы попасть на работы.

Я, проснувшись от стука в дверь, сладко потянулся, предчувствуя отличный день. Моцион и завтрак, после — проверка листов с записанным выступлением и отдельных листов с описанием заллай, испортившихся и не добравшихся до академии. И долгое ожидание. Я вообще не волновался и не испытывал хоть какого-то мандража. Мне всего лишь нужно рассказать о порождении и показать свои успехи. Что может быть проще? Только пойти и убить это порождение с одного удара, но именно этого рассказывать я не собирался.

Я ждал в зале отдыха общежития, откинувшись на спинку кресла и бесцельно таращась