Новый укол беспокойства. Пока. Она сказала – пока. А потом?..

Вурвана поднялась с трона – шлейф розового бархата волочился по истоптанным коврам – подошла к Тейзургу и защелкнула у него на шее блокирующий магию ошейник.

– Будьте моим гостем.

Невольный гость как будто нисколько не огорчился, да еще ухитрился запечатлеть быстрый поцелуй на ее запястье.

– Вы приводите меня в трепет, давно со мной такого не было…

– Развяжите его, – отступив на шаг, распорядилась Лорма.

Руку, по которой он скользнул губами, она держала так, словно на запястье сидит невидимый мотылек, которого не хочется спугнуть. Заметив взгляд Куду, царственно выпрямилась и спрятала иссохшие кисти под расшитыми жемчугом рукавами.

Придворные с шутовскими ужимками принялись освобождать пленника от шерстяных щупалец. Тот не оставался в долгу и отвечал им такими же гримасами, словно весь этот процесс доставлял ему удовольствие – амуши пришли в восторг, им только дай повод повеселиться.

Лорма смерила взглядом дрожащую бобовую ведьму:

– Как тебя зовут?

– Ф-флаченда…

– Будешь мне служить.

– Поклонитесь госпоже, – шепнул Куду, слегка толкнув ее в бок.

Девушка послушно поклонилась.

– И перестань реветь. Я не люблю, когда распускают нюни. Все, кто мне служит, довольны своим положением.

Куду мог бы возразить. Монфу мог бы возразить. Тоншил мог бы возразить. Но никто из них, разумеется, не издал ни звука.

Заплаканная Флаченда снова поклонилась, уже без подсказки.

Вернулся Начелдон с бутылкой «Вечернего рубина» и хрустальным бокалом.

– Благодарю, – Тейзург дружески улыбнулся ему, как старому приятелю. – Царица, за успех вашего эксперимента в полнолуние! Вы меня обыграли, но…

Не закончив фразу, он сделал глоток, потом еще один – медленно, смакуя вино и загадочно глядя на Лорму поверх бокала.

– Но – что? – властно спросила вурвана, когда вина осталось меньше трети.

– Но неужели вы в самом деле думаете, что я бы попался в примитивную ловушку, состряпанную тремя несчастными дилетантами? Неужели вы так плохо обо мне думаете?

Лорма отпрянула, мгновенно сотворив магический щит. Амуши бросились врассыпную. Начелдон шагнул за спину царицы, Тоншил и раньше держался на расстоянии. Куду при всем желании не мог отступить, потому что на нем опять повисла Флаченда.

Тейзург рассмеялся:

– Да я же не хотел вас всех напугать! Я сейчас не опасней чворка, ваш аксессуар работает. Моя несравненная госпожа, я имел в виду другое: разве смогли бы эти трое заманить меня в западню, если бы я сам не пожелал с вами встретиться? Увы, я не мог просто взять и нанести вам визит или пригласить вас в гости, вы же знаете, что такое политика, общественное мнение… Но похищение – отличный способ избежать кривотолков. Хотя, должен заметить, сообразительность ваших исполнителей оставляет желать лучшего, – он одарил сострадательным взглядом Куду и Флаченду. – Но я признателен им за то, что наша встреча наконец-то состоялась. Буду рад отдать столько капель крови, сколько потребуется для вашего зелья, и жду не дождусь того момента, когда вы снимете маску.

– Для вас приготовят гостевые покои, – благосклонно произнесла Лорма. – Не хотите ли прогуляться по моим владениям?

– В вашей компании – с удовольствием!

– Только, может быть, сначала подскажете, что за чары вы навели на моего слугу, и как их снять?

– Это не я. Бедняга стал жертвой силы Тавше. Видимо, однажды он крепко насолил Милосердной, со всеми вытекающими последствиями.

– Вот как…

– Увы, теперь он годится только на роль экспоната. По мне, так забавный экспонат… Я бы так и оставил.

Амуши захихикали, а маг подал вурване руку жестом галантного кавалера:

– Моя несравненная госпожа, ваш дворец – очаровательный архитектурный памятник, у вас прекрасный вкус!

Она же древняя и мудрая, она понимает, с кем имеет дело, пытался убедить себя Куду.

Вместе с Тоншилом они перенесли Монфу в комнату. Флаченду взяли с собой, Куду избегал смотреть ей в глаза.

Амуши увязались следом, один из них растолкал людей, ухватился когтистыми пальцами за нарост на скуле у раненого и попытался оторвать:

– Не жадничай, одну-единственную штучку, для платья моей возлюбленной!

– Мне на платье! – взвизгнула другая амуши. – Ой, ну ты душка! В полнолуние отдамся тебе по-всякому на крыше этой хоромины!

Выступила капля крови, однако нарост не поддался.

– Не трогайте! – попросил Куду. – Это проклятие богини, вдруг оно вам повредит?

Беспокоился он не за бесстыжую нечисть, а за своего товарища – как бы того вконец не покалечили, но довод возымел действие. Амуши убрались из комнаты и всей толпой отправились в «дворцовый парк», как они называли окрестные заросли – подсматривать за своей царицей и ее гостем-пленником.

– Рана заживет, ваш друг выздоровеет, – сообщил Тоншил, осмотрев пострадавшего. – Вечером поменяем повязку.

Прежде он жил в Сакханде, у него там осталась замужняя сестра с племянниками. Когда его поставили перед выбором – или он будет служить Лорме, или сестра со всем своим семейством умрет, он недолго раздумывал. Вначале выполнял поручения Лормы в Мадре, теперь она стала держать его при себе, как связного. С его тонкого бледновато-смуглого лица не сходило выражение глубокой печали.

У царицы был еще один молодой маг, не склонный к меланхолии, охочий до древних знаний, но Начелдон рассказал, что его убил Хантре Кайдо.

Ларвезиец явился навеселе – в одной руке бутылка с остатками «Вечернего рубина», в другой бокал. Вот кому хорошо: и Тейзург ничего против него не имеет, и никто его не шантажирует, Лорма этому проходимцу щедро платит за службу. Начелдон сочувственно цокнул языком, поглядев на Монфу, потом обратился к Флаченде:

– Позволите, барышня, за вами приволокнуться? Меня не бойтесь, к ведьмам отношусь с почтением. Недавно мне довелось свести знакомство с Ламенгой Эрзевальд, ежели вы такую ведьму знаете, да за ней не приволокнешься – осерчает и заколдует. Она, как бы это сказать, дамский пол, но считает себя мужским полом, поэтому ей не угодишь. Я надеюсь, барышня, у вас этаких фанаберий нет?

Флаченда не ответила. Она выглядела оцепеневшей, словно под чарами, хотя никто на нее чар не наводил – Куду бы заметил. Ему было стыдно перед этой странноватой, но доброй девушкой, ведь если бы не они с Монфу… Но у них же не было выбора!

Потеряв надежду завязать интрижку, Начелдон огорченно поцокал языком и ушел. После этого Тоншил и Куду напоили бобовую ведьму чаем, постарались утешить.