– Повторяю, говорите начистоту, – щелкнул пальцами император, и, подняв голову, я увидел, что он откинулся на троне.

Он отключил камеры? Наверное, это не имело большого значения. Я не мог ослушаться приказа.

– Тихие… послали тому деймону видение, чтобы он передал его мне.

Я взял паузу, ожидая, что император прервет меня вопросами, но он даже не шелохнулся.

И тогда я пересказал все, что узнал от Братства. Рассказал, что Тихие живут в будущем, а не в прошлом, что сверхчеловеческий интеллект Братства обнаружил их сквозь время и те заставили его принять видение и подготовить к моему прибытию. Рассказал о первом видении в Калагахе, о том, что испытал там, в зале, и чего с тех пор не испытывал. Но я не стал говорить о Ревущей Тьме, о своей смерти, о другом Адриане, которого встретил во мраке.

– Сьельсинский вайядан, тот, убитый мной, химера, что везли на триумфе… если верить ему, то Сириани Дораяика тоже видит послания Тихих.

– Невозможно! – потряс головой император, и на его античном лице одновременно отразилось удивление и сомнение.

– Насколько мне известно, сьельсины зовут Тихих Наблюдателями, иногда – Создателями. Caihanarin или Genanarin. Возможно, они – часть их божественного пантеона. Не знаю почему, но сьельсины им поклоняются.

Я на мгновение замолчал и поерзал, чтобы облегчить нагрузку на колено.

– Ваше величество, на Воргоссосе Кхарн Сагара сказал мне, что у Бога-Императора тоже были видения, что эти видения спасли нас от машин.

Я знал, что это богохульство, и ожидал, что император вскочит и позовет стражу, но он остался сидеть, терпеливо, как сам Вечный, и по-прежнему смотрел затуманенным и смятенным взором.

– Он сказал, что к Богу-Императору в видениях являлись ангелы, – закончил я.

– Оракулы… – пробормотал император.

– Ваше сиятельное величество, – сам того не ожидая, перебил я императора. – Кхарн Сагара почти столь же стар, как наша Империя, и, несмотря на его пороки, он знает больше, чем любой живущий мудрец. Если его слова – правда, то на Колхиде могут быть документы, подтверждающие это. – Я чувствовал, что начинаю увлекаться. – Если встреченный мной на Воргоссосе деймон способен заглядывать в другое время, то, безусловно, другие искусственные интеллекты, созданные мерикани в Золотой век, также должны знать о Тихих. В библиотеке, Доме Калибурна или где-то еще наверняка есть… что-нибудь. Я должен это найти, чтобы понять их. Понять, что происходит со мной и какое отношение это имеет к сьельсинам. Прошу вас. Прошу, ваше величество. От меня не будет толку в Совете. Я не принесу пользы в роли принца-консорта, запертого здесь, во дворце, и тем более не принесу пользы, находясь в фуге или в заточении на Белуше.

– Польза, – повторил император, впервые за несколько минут посмотрев мне в глаза. – Польза… – Он усмехнулся. – Как-то раз, кажется в этом самом саду, я спросил, кому вы служите. Вы ответили, что Империи. Мои советники считают иначе.

Император снова забарабанил пальцами по подлокотнику.

– Я не уверен, что они правы. Поэтому спрошу еще раз: кому вы служите?

Понимая, что хожу по тонкому льду, я подумал над ответом, не поднимаясь с колен. Время для лжи и осторожной полуправды прошло. Единственным вариантом, единственным спасением была правда. Но правды я и сам не знал. Кому я служил? Перед кем отвечал?

Я не знал, пока не ответил.

– Ваше сиятельное величество, если начистоту… то я думаю… я думаю, что служу им.

– Тихим?

– Вы говорите, что вам о них известно. Они не просто исчезнувший народ, когда-то населявший нашу Вселенную. Они живы – или будут жить после, если верить Братству. Я не понимаю, что они такое, но они позвали меня. Показали мне будущее. Уничтожение человечества. Они приказали мне его предотвратить. Как я мог отказаться? Я борюсь, чтобы не допустить такого будущего, чтобы защитить все человечество. – Я прервался, чувствуя, что наговорил слишком много. – Наверное, можно сказать, что я служу человечеству, как и вы.

Император с прищуром кивнул:

– Вы слуга слуг земных? А что насчет Империи? Что насчет меня?

– Если вы намекаете на слухи, что я якобы желаю узурпировать трон… то я их отрицаю. Трон мне не нужен. – Я поклонился. – Я служил вашему величеству больше семидесяти полных лет и буду продолжать служить, если вы того пожелаете.

Я поднял голову и посмотрел на Вильгельма, прямого потомка Бога-Императора, с просьбой:

– Отпустите меня на Колхиду. Позвольте выяснить все, что получится. Позвольте сражаться и служить.

Его величество молчал, с каменным и мрачным видом разглядывая меня так долго, что сам Кхарн Сагара вряд ли выдержал бы.

– всего-навсего дальний родственник, – пробормотал он как бы про себя, встрепенулся и выпрямился. – Вам нельзя оставаться на Форуме. Не важно, кто покушался на вас. Мне и моим советникам ясно, что вы притягиваете к себе неприятности, как громоотвод – молнии. Ваши фокусы в колизее превратили вас из легендарного персонажа в нечто более весомое. Одно дело совершать подвиги где-то далеко, и другое – голыми руками останавливать высшую материю в моем городе… Покажите мне.

Он вытащил из-под многочисленных складок мантии руку и жестом пригласил меня приблизиться.

Мое колено буквально запело от облегчения, когда я встал. Расстегнув и сняв перчатку, я протянул руку его величеству ладонью вверх, демонстрируя глубокие белые шрамы, так напугавшие Августина Бурбона.

Император взял ее обеими руками и принялся разглядывать шрамы, покрутил, посмотрел на тыльную сторону, где серебрились другие бледные черточки.

– Странное у вас кольцо, – заметил он, имея в виду трофейный перстень князя Аранаты, и стиснул пальцы, прощупывая мои искусственные кости. – Я читал доклад инквизиции. Адамантовые кости. До самого плеча?

– Да, ваше величество.

– Поразительно. – Он убрал руки. – И никакой кибернетики. Сагара был щедр. Жаль, что с ним так вышло. Он мог бы стать сильным союзником в борьбе с Бледными.

– Он ни за что не стал бы нам помогать, – возразил я, снова беря перчатку.

Его величество устало кивнул и, потеребив пальцы, снял одно кольцо и протянул:

– Сэр, я принял решение оставить вас на службе.

Я не сразу понял, что император отдает кольцо мне.

И я взял.

Золотое, без камней. На круглой лицевой стороне выгравирован конный рыцарь, пронзающий копьем дракона.

– Сэр Георгий, – произнес император. – Драконоборец. – Он откинулся на троне. – Покажите кольцо в библиотеке, и схоласты вас пропустят.

Я подержал кольцо с сэром Георгием на испещренной шрамами ладони, чувствуя, что надевать его, особенно в присутствии императора, будет неподобающе.