— Лодка прямо по курсу, кракена ей в корму! — снова заорал марсовый, и палуба накренилась в другую сторону.

Где-то с четверть часа Дайм, держась за поручень, чтобы не свалиться при очередном крене, любовался свистопляской. На выходе из протоки между двух лесистых островов, один из которых заканчивался длинной песчаной косой, «Семерка» едва не столкнулась с тяжело груженой баржей, перегородившей фарватер. На миг Дайму показалось, что на такой скорости крушение неминуемо, но «Семерка» справилась: едва заметное в солнечном свете синее свечение парусов усилилось, и под радостный мат шкипера шхуна наполовину выпрыгнула из воды и прошла песчаную косу, словно открытую воду. Дайм ждал как минимум удивленных воплей с баржи, но странного маневра шхуны на барже не заметили.

Наконец, острова закончились, шхуна выровнялась, и глазам Дайма открылась раскинувшаяся на лигу с лишним водная гладь, толчея разнокалиберных судов вдали, у правого берега, и пестрые крыши торгового города.

Дайм зажмурился и помотал головой, не решаясь узнать Мадарис. Но ошибиться невозможно: только в месте слияния Фьоны и западной Эрвуа, в самом своем начале, Вали-Эр столь широка. Это с какой скоростью движется «Семерочка», что за сутки с небольшим прошла половину Фьоны? Таким темпом через два дня будем в Суарде!

При мысли о Суарде по спине пробежали холодные мурашки, и захотелось подтолкнуть шхуну, чтобы шла еще быстрее.

— Ваша светлость изволит завтракать? — отвлек голос кока.

— Изволит! — ответил Дайм на миг раньше, чем забурчал пустой желудок. — Неси в каюту. И спроси шкипера, будет ли остановка в Мадарисе.

— Это как вашей светлости угодно, — добродушно откликнулся кок. — Угодно, так будет, а нет, так нам суша ни к чему.

— Тогда передай шкиперу, что в Мадарис не заходим.

Не слушая согласное бормотание кока, Дайм вернулся в каюту, натянул сапоги и сюртук. Беспокойство за Шуалейду не давало думать ни о чем другом. Одной рукой приглаживая волосы, другой он нарисовал на зеркале руны вызова — должно же, наконец, получиться!

Затрещав искрами помех, зеркало заволоклось туманом, затем муть сменилась обрывками картинок. Держа перед мысленным взором образ Шуалейды, Дайм сосредоточенно пробивал канал сквозь возмущения эфира: похоже, в Риль Суардисе недавно кто-то серьезно колдовал. Зато барьер, с самой Хмирны не позволявший попасть в башню Заката, исчез! Дайм не успел обрадоваться, как зеркало показало спальню Шу. Пустую. И тут же изображение помутнело, замелькало…

— Шу, откликнись! — позвал Дайм в надежде, что рядом с ней есть какое-нибудь зеркало.

— …выставит трехлетку, — послышался неровный из-за помех девичий голос.

Зеркало прояснилось, показав галерею в Риль Суардисе. Пустую и под каким-то странным углом.

— Шуалейда, — снова сосредоточившись на образе, велел Дайм.

Но картинка в зеркале не менялась, помехи прекратились, и стало ясно, что ничего иного зеркало не покажет. Разочарованный Дайм протянул руку, чтобы прервать связь, и замер: в зеркале появился Каетано.

— Светлого дня, ваше величество, — снова послышался голос… Таис Альгредо?

Следом показалась она сама.

Глядя на безразличного Каетано и обиженную Таис, Дайм поминал шиса треххвостого. Что происходит в Суарде? Почему Кай, который должен любым способом удержать Альгредо в союзниках, игнорирует его дочь? Это не может быть простой размолвкой, Кай достаточно взрослый мальчик, чтобы не шутить с политикой.

— Герашан, — потребовал Дайм у зеркала.

Оно послушно переключилось на штаб МБ в Суарде.

Короткий разговор с капитаном Герашаном поверг Дайма в ярость. Альгредо в отставке, а совет одобрил помолвку короля Валанты с девицей Ландеха? Второе оглашение и объявление даты свадьбы назначено на завтра, а ритуал бракосочетания — через день после оглашения?! Ристана зарвалась. И как ей удалось заставить короля принять эту помолвку? Он же мог сказать «нет» — для того и шеры, и обязательное присутствие иностранного посла, чтобы убедиться: король согласен. А Парьен, проклятый интриган, смолчал!

Дайм хватил кулаком по столу, не обращая внимания на остановившегося в дверях каюты кока с подносом, и длинно выругался. Кок уважительно присвистнул.

— Давай сюда, — буркнул Дайм и глянул в иллюминатор: что-то в ходе шхуны показалось неправильным. — Почему мы идем медленнее?

— Так пятнадцать узлов, вашсветлость, куда быстрее.

— А утром было сколько?

— Двадцать шесть.

Дайм непонимающе смотрел на кока, спокойно пристраивающего на стол миску с невнятно-коричневым варевом. Ничего пояснять кок явно не собирался.

— Ясно. Двадцать шесть… — Дайм выхватил у кока миску с ложкой. — Зови шкипера, быстро!

Кок вздрогнул, метнулся к дверям каюты и заорал во всю глотку, призывая шкипера. Затем обернулся, словно хотел что-то спросить, но, мгновенье поглядев на быстро поглощающего безвкусную бурду Дайма, передумал и выскочил прочь.

Не прошло и минуты, как явился шкипер, жующий незажженную трубку.

— Мы должны быть в Суарде завтра, — проглотив очередную ложку варева, сказал Дайм.

Вынув трубку, шкипер пожал плечами.

— Мы идем на предельной скорости.

— Утром судно делало двадцать шесть узлов. Ночью все тридцать.

Шкипер хмыкнул, махнул трубкой куда-то вниз, мол, ваша светлость сами договаривались с жемчужинами, и вернул ее на место.

— Ладно. Проводите меня в трюм.

26 день ласточек. Риль Суардис

Рональд шер Бастерхази

Благое намерение с утра пораньше поговорить с Шуалейдой так и осталось намерением. Роне самым глупейшим образом проспал. А все потому, что сначала пытался найти Сильво — увы, безуспешно. Видимо, Ристане хватило ума дать ему один из коронных артефактов, скрывающих от поиска. Затем Роне пытался попасть в башню Заката, опять же безуспешно, и попутно усовершенствовал новейшую систему слежения за всеми сразу. Просто чтобы не сойти с ума от страха и бессилия.

— Будить тебя не имело смысла, Ястреб, — ответил на невысказанный вопрос Ману. — Девочка как заперлась вчера, так никого и не впускала. Зато я услышал кое-что интересное.

— Так рассказывай, не тяни шиса за хвост.

— Слухи, мой дорогой друг, крайне любопытные слухи. Знаешь ли ты, что юная шера Ландеха подарила юной шере Суардис заколдованного кота?

— Кота. Злые боги. Какое это имеет отношение к убийце?!

— Возможно, никакого. А возможно и самое прямое. Кот-то, оказывается, самый настоящий принц. Заколдованный.

— Бред!

— Бред, — согласился Ману, пока не соизволивший принять человекоподобной формы и возлежащий на привычном пюпитре. — Однако этот бред обсуждает весь Риль Суардис, и все дамы ему верят. Романтично же до крайности. Кстати, ты проснулся очень вовремя. Глянь-ка сюда.