И Мелани, естественно, не могла не заметить, что такоеповедение Ретта существенно обелило его в глазах Мамушки.

— Может, я была чуток и не права насчет мистераРетта-то. Очень это для меня, мисс Мелли, сегодня счастливый день. Я ведь трипоколения робийяровских девочек вынянчила, так что очень это для менясчастливый день.

— Конечно, это счастливый день, Мамушка! Когда родятсядети, это самые счастливые дни.

Но было в доме существо, которому этот день вовсе непредставлялся счастливым. Уэйд Хэмптон, которого все ругали, а по большей частине замечали, с несчастным видом бродил по столовой. Утром Мамушка разбудила егоочень рано, быстро одела и отослала вместе с Эллой к тете Питти завтракать. Емусказали только, что мама заболела, а когда он играет и шумит, это ее нервирует.Однако в Доме у тети Питти все было вверх дном, ибо известие о болезни Скарлетттотчас уложило старушку в постель, кухарка танцевала возле нее, и завтракомдетей кормил Питер, так что поели они плохо. Время стало приближаться кполудню, и в душу Уэйда начал закрадываться страх. А что, если мама умрет? Ведьу других мальчиков умирали мамы. Он видел, как от домов отъезжали катафалки,слышал, как рыдали его маленькие приятели. Что, если и его мама умрет? Уэйдочень любил свою маму — почти так же сильно, как и боялся, — и при мысли отом, что ее повезут на черном катафалке, запряженном черными лошадьми с перьямина голове, его маленькая грудка разрывалась от боли, так что ему даже труднобыло дышать.

И когда настал полдень, л Питер был занят на кухне, Уэйдвыскользнул из парадной двери и побежал домой со всей быстротой, на какую былиспособны его короткие ножки, — страх подстегивал его. Дядя Ретт, или тетяМелли, или Мамушка, уж конечно, скажут ему правду. Но дяди Ретта и тети Меллинигде не было видно, а Мамушка и Дилси бегали вверх и вниз по лестнице сполотенцами и тазами с горячей водой и не заметили его в холле. Сверху, когдаоткрывалась дверь в комнату мамы, до мальчика долетали отрывистые слова доктораМида. В какой-то момент он услышал как застонала мама, и разрыдался так, что унего началась икота. Теперь от твердо знал, что она умрет. Чтобы немножкоутешиться, он принялся гладить медово-желтого кота, который лежал на залитомсолнцем подоконнике в холле. Но Том, отягощенный годами и не любивший, чтобыего беспокоили, махнул хвостом и фыркнул на мальчика.

Наконец появилась Мамушка — спускаясь по парадной лестнице вмятом, перепачканном переднике и съехавшем набок платке, она увидела Уэйда инасупилась. Мамушка всегда была главной опорой Уэйда, и он задрожал, увидев еехмурое лицо.

— Вот уж отродясь не видала таких плохих мальчиков, каквы, — сказала Мамушка. — Я же отослала вас к мисс Питти! Сейчас жеотправляйтесь назад!

— А мама.., мама умрет?

— Вот уж отродясь не видала таких настырных детей. Умрет?!Господи, господи, нет, конечно! Ну, и докука эти мальчишки. И зачем толькогосподь бог посылает людям мальчишек! А ну, уходите отсюда.

Но Уэйд не ушел. Он спрятался за портьерами в холле, потомучто заверение Мамушки лишь наполовину успокоило его. А ее слова про плохихмальчишек показались обидными, ибо он всегда старался быть хорошим мальчиком.Через полчаса тетя Мелли сбежала по лестнице, бледная и усталая, ноулыбающаяся. Она чуть не упала в обморок, увидев в складках портьеры скорбноеличико Уэйда. Обычно у тети Мелли всегда находилось для него время. Она никогдане говорила, как мама: «Не докучай мне сейчас. Я спешу». Или: «Беги, беги,Уэйд. Я занята».

Но на этот раз тетя Мелли сказала:

— Какой ты непослушный, Уэйд. Почему ты не остался утети Питти?

— А мама умрет?

— Великий боже, нет, Уэйд! Не будь глупыммальчиком. — И смягчившись, добавила: — Доктор Мид только что принес ейхорошенького маленького ребеночка — прелестную сестричку, с которой теберазрешат играть, и если ты будешь хорошо себя вести, то тебе покажут ее сегоднявечером. А сейчас беги играй и не шуми.

Уэйд проскользнул в тихую столовую — его маленькийненадежный мирок зашатался и вот-вот готов был рухнуть. Неужели в этотсолнечный день, когда взрослые ведут себя так странно, семилетнему мальчикунегде укрыться, чтобы пережить свои тревоги? Он сел на подоконник в нише ипринялся жевать бегонию, которая росла в ящике на солнце. Бегония оказаласьтакой горькой, что у него на глазах выступили слезы и он заплакал. Мама,наверное, умирает, никто не обращает на него внимания, а все только бегаюттуда-сюда, потому что появился новый ребенок — какая-то девочка. А Уэйда неинтересовали младенцы, тем более девчонки. Единственной девочкой, которую онзнал, была Элла, а она пока ничем не заслужила ни его уважения, ни любви.

Он долго сидел так один; потом доктор Мид и дядя Реттспустились по лестнице, остановились в холле и тихо о чем-то заговорили. Когдадверь за доктором закрылась, дядя Ретт быстро вошел в столовую, налил себебольшую рюмку из графина и только тут увидел Уэйда. Уэйд юркнул было запортьеру, ожидая, что ему сейчас снова скажут, что он плохо себя ведет, и велятвозвращаться к тете Питти, но дядя Ретт ничего такого не сказал, а, наоборот,улыбнулся. Уэйд никогда еще не видел, чтобы дядя Регт так улыбался или выгляделтаким счастливым, а потому, расхрабрившись, соскочил с подоконника и кинулся кнему.

— У тебя теперь будет сестренка, — сказал Ретт,подхватывая его на руки. — Ей-богу, необыкновенная красотка! Ну, а почемуже ты плачешь?

— Мама…

— Твоя мама сейчас ужинает — уплетает за обе щеки: икурицу с рисом и с подливкой, и кофе, а немного погодя мы ей сделаем мороженоеи тебе дадим двойную порцию, если захочешь. И я покажу тебе сестричку.

Уэйду сразу стало легко-легко, и он решил быть вежливым ихотя бы спросить про сестричку, но слова не шли с языка. Все интересуютсятолько этой девчонкой. А о нем никто и не думает — ни тетя Мелли, ни дядя Ретт.

— Дядя Ретт, — спросил он тогда, — а что,девочек больше любят, чем мальчиков?

Ретт поставил рюмку, внимательно вгляделся в маленькоеличико и сразу все понял.

— Нет, я бы этого не сказал, — с самым серьезнымвидом ответил он, словно тщательно взвесил вопрос Уэйда. — Просто сдевочками больше хлопот, чем с мальчиками, а люди склонны больше волноваться отех, кто доставляет им заботы, чем об остальных.

— А вот Мамушка сказала, что мальчики доставляют многохлопот.

— Ну, Мамушка была просто не в себе. На самом деле онавовсе так не думает.

— Дядя Ретт, а вы бы не хотели иметь мальчика вместодевочки? — с надеждой спросил Уэйд.

— Нет, — поспешил ответить Ретт и, видя, как сразусник Уэйд, добавил: — Ну, зачем же мне нужен мальчик, если у меня уже естьодин?