Еще один снимок с «поля смерти». Перед нами подбитый Т-26 с сорванной башней и развороченным бортом

Против прорыва немецкого XXXXIX горного корпуса, в состав которого входила 257-я пехотная дивизия, в бой также была брошена 32-я танковая дивизия 4-го механизированного корпуса. К 14 часам 25 июня дивизия сосредоточилась на исходных позициях, а в 18 часов 20 минут дивизия атаковала части 1-й горно-егерской дивизии горного корпуса Кюблера в направлении Басяки, Вареницы, Семерувка. Поддержки со стороны отходящей пехоты 6-го стрелкового корпуса дивизия не получила и атаковала фактически одними танками. В качестве результатов боя были заявлены 16 танков, 4 75-мм орудия, 8 противотанковых орудий, 14 прицепов с боеприпасами. Танки у соединений XXXXIX горного корпуса отсутствовали, за них могли быть теоретически приняты САУ «Штурмгешюц», приданные 1-й горно-егерской дивизии Хуберта Ланца в количестве 5–7 единиц. Собственные потери дивизии Е.Г. Пушкина составили 15 танков. В истории 1-й горно-егерской дивизии бой у населенного пункта Язув Старый описывается так: «Наши позиции находятся на возвышенности, и танки неприятеля хорошо различимы. Наша 3,7-сантиметровая противотанковая пушка спокойно выжидает, когда танки подойдут на достаточное для стрельбы удаление. Когда удаление сокращается до 600 м, из орудия открывается огонь. Практически каждый выстрел приходится в цель. Отчетливо различимы огневые следы снарядов. Однако позже мы перестаем верить своим глазам: наши противотанковые снаряды просто отскакивают от танков. Не останавливаясь, танки неприятеля продолжают приближаться к нам, ведя огонь из всех орудий. Затем происходит нечто неожиданное: оправившись от испуга перед стальными колоссами, наши пехотинцы начинают атаковать, забрасывая машины ручными гранатами»[463]. Против атакующих без поддержки пехоты и артиллерии танков ручные гранаты оказались достаточно эффективны. Нельзя не согласиться с Ефимом Пушкиным, который по итогам боевой деятельности дивизии написал в отчете:

«Следующим моментом неправильного использования дивизии нужно считать постановку задачи дивизии на атаку сильного противотанкового района противника (6 км севернее Яворов) и на неблагоприятной местности (р. Якша, заболоченные долины в районе Язув Старый), без поддержки артиллерии и без взаимодействия с пехотой» (выделено мной. – А.И.). Впрочем, атаки советских танкистов не прошли бесследно. В течение двух дней 68-ю пехотную атаковали в разной последовательности все три дивизии 4-го мехкорпуса. Дивизия понесла серьезные потери, и ее состояние характеризовалось в журнале боевых действий ГА «Юг», как «полностью выведенная из строя». В итоге вечером 25 июня командование 17-й армии направило в адрес ОКХ запрос на замену 68-й пехотной дивизии на 4-ю горно-егерскую из резерва ОКХ. Запрос был удовлетворен, и с утра 26 июня побитая дивизия выводилась в резерв.

Формально исключенная из приказа на контрудар третья дивизия корпуса А. А. Власова, 8-я танковая, атаковала силами 54 танков 15-го танкового полка вечером 25 июня части левого соседа горного корпуса, части IV корпуса в районе Магерув. В истории 97-й легкопехотной дивизии этот эпизод описывается следующим образом: «На боевых машинах, шедших в атаку при свете фар и прожекторов, сидела вражеская пехота. Пока пехотные подразделения пытались обороняться, нескольким танкам все же удалось пробиться, сея хаос и разрушение, они уничтожали все на своем пути. Но разрозненные подразделения снова занимали круговую оборону и, собственно, благодаря стойкости и непоколебимости пехотинцев и удалось избежать паники. В 5.00 дивизия передала всем радиограмму: «Враг прорвал оборону в Магерове. Дивизия отходит. Передний край обороны: Щежец – лес к западу от Кремионки – восточная окраина леса, южнее». Но свою победу советские силы использовать не смогли. Их атаки не были скоординированы. Поэтому с помощью артиллерийских орудий и подразделений истребителей танков было уничтожено большое количество танков. Те, что уцедели, по одному отходили назад. В Магерове и окрестностях горели советские танки, освещая своим пламенем и еще включенным светом фар поле боя»[464]. Согласно отчету штаба 8-й танковой дивизии потери в этом бою составили 19 танков.

Сценарий был, как мы видим, стандартным: не имея возможности захватить и удержать местность, советские танковые части, тем не менее, вынуждали немецкие пехотные части останавливаться и переходить к обороне. В целом И. Н. Музыченко удалось контратаками 4-го мехкорпуса удержать фронт армии, и в штабе ГА «Юг» рассматривался вопрос об ударе в тыл 6-й советской армии XIV моторизованным корпусом (9-я танковая дивизия и мотопехотная бригада СС «Лейб-штандарт Адольф Гитлер») из района Радзехова на юг. Однако этот план был все же отклонен. Точно так же не получил развития первоначальный план командования группы армий «Юг» ввести на второй-третий день операции XIV моторизованный корпус в район Равы-Русской. Удержание фронта 6-й армии обеспечивало безопасный тыл для контрудара мехкорпусов из района Бродов на север, во фланг 1-й танковой группе.

Постоянное смещение времени начала общего контрнаступления механизированных корпусов Юго-Западного фронта имело как отрицательные, так и положительные стороны. С одной стороны, немецкие танковые дивизии продвигались вперед, сдерживаемые только атаками с воздуха и периодическими выпадами с разных направлений. С другой стороны, из глубины подтянулись резервы, задействовать которые до 25 июня было просто технически невозможно. Это позволило М. П. Кирпоносу собрать ударные кулаки из 8-го и 15-го механизированных корпусов из Львовского выступа и подтянутых из глубины 9-го и 19-го механизированных корпусов.

Если предыдущий план (приказ № 0015) был лишь сильным ударом «под дых» с юга прорывающемуся на восток противнику, то обновленное решение командования фронта на контрудар уже выглядело как «клещи». То есть теперь предполагался удар по сходящимся направлениями с севера и юга с целью окружения прорвавшейся в глубину построения фронта группировки противника. Задачи северной «клешни» наступления, согласно новому боевому приказу командующего войсками Юго-Западного фронта № 0016, формулировались следующим образом: «Командующему 5-й армией генерал-майору Потапову объединить под своим командованием 9-й и 19-й механизированные корпуса и занять ими исходный рубеж для атаки на фронте Грудек, Рымно (оба пункта 8 км юго-западнее Луцка) с целью содействовать 8-му и 15-му механизированным корпусам в разгроме радзехувской группировки атакой вдоль железной дороги (Луцк, Броды). Исходный рубеж занять к 4.30 26.6.41 г. Начало атаки – 9.00 26.6.41 г.». Тем самым контрудар нацеливался на немецкие части, наступающие вдоль центральной «панцерштрассе».