Однако обстановка на фронте менялась не по дням, а по часам. Написанный поздним вечером 25 июня приказ к утру следующего дня уже устарел. Вечером 25 июня местность к юго-востоку от Луцка уже была занята противником. Более того, немецкие пехотные и танковые дивизии распространились по всей местности от границы до рек Стырь и Иква, включая города Луцк и Дубно. Здесь надо сказать, что захват исходного рубежа для контрудара был достаточно распространенным явлением в оборонительных сражениях, и не только в 1941 г.

Приграничное сражение на Украине не стало исключением – эпизод с захватом исходных рубежей имел место. Однако нельзя сказать, что встречное сражение возникло совсем уж стихийно. Выход немцев к рубежу реки Иква вынуждал командование на ходу менять задачи мехкорпусам. В первую очередь это касалось соединений, подчиненных 5-й армии. Поскольку о потере Дубно стало известно до перехода корпусов Фекленко и Рокоссовского в наступление, М. И. Потапов успел подготовить новый приказ, в котором, в частности, предписывалось:

«9. 9-му механизированному корпусу (без 131-й моторизованной дивизии) в 16 часов с рубежа р. Путиловка перейти в наступление в направлении Дубно с задачей – во взаимодействии с 19-м механизированным корпусом уничтожить противника в районе Дубно.

10. 19-му механизированному корпусу к исходу дня 26.6.41 г. овладеть районом Дубно»[465].

От сформулированной первоначально идеи Кирпоноса наступать с севера навстречу мехкорпусам из Львовского выступа задача подчиненных Потапову соединений изменилась. Теперь они должны были нанести поражение прорвавшимся за Икву частям противника. В итоге 19-й механизированный корпус был вынужден вести встречный бой во все ухудшающихся условиях.

В свою очередь, немцы не собирались останавливаться на достигнутом. Задачей двигавшейся на острие главного удара XXXXVIII корпуса 11-й танковой дивизии было развитие наступления от Дубно далее на восток, на Острог и Шепетовку. Командир дивизии генерал Крювель использовал в бою 26 июня тот же прием, что и под Радзеховом на второй день войны. Задачу наступления вперед, на восток, получила «мотопехотная» боевая группа (так называемая группа Ангерн – по имени командира 11-й мотопехотной бригады Гюнтера фон Ангерна) и мотоциклисты, а фланг наступления защищала «танковая» боевая группа Рибеля. На этот раз потребовалось защищать не южный, а северный фланг. Метод был использован тот же, что и под Радзеховом – захват и удержание узла дорог на фланге соединения. Таким пунктом была Млодава (10 км северо-восточнее Дубно). На этот раз противником немцев был 43-й мотострелковый полк 43-й танковой дивизии (два батальона на автомашинах) с взводом танков и батареей полковой артиллерии. Это был передовой отряд дивизии, занявший Млодаву вечером предыдущего дня. С утра 26 июня позиции полка были атакованы немцами. Благодаря большему удельному весу пехоты в передовом отряде 43-й дивизии бой прошел бодрее, чем выбивание отряда 10-й танковой дивизии из Радзехова. Используя танки как средство борьбы с себе подобными, танкисты дивизии И. Г. Цибина сумели подбить две машины «танковой» боевой группы дивизии Крювеля. Эти потери подтверждаются немецкими данными: «В 6.30 после жесткой борьбы с вражескими пехотными и артиллерийскими войсками Млодава была взята. Но при этом пришлось смириться с потерей трех танков»[466]. Шродек опускает детали боя за Млодаву. Ударом в лоб этот населенный пункт взять не удалось. Немцам удалось выбить передовой отряд из него только обойдя с фланга и поставив под угрозу окружения. Тот же прием был применен в бою за Радзехов 23 июня. В какой-то мере можно назвать действия Крювеля хорошо отточенным шаблоном.

Тем временем на дальние подступы к Дубно стали подтягиваться главные силы 43-й танковой дивизии. Артиллерия дивизии (43-й гаубичный артиллерийский полк), двигавшаяся из района Тайкуры на тракторной тяге со скоростью 6 км в час, находилась еще в пути и к началу атаки открыть огня не могла. Но значительно облегчило задачу соединения наличие в этом районе отходящей пехоты и артиллерии 228-й стрелковой дивизии З6-го стрелкового корпуса. Остановив откатывающихся от Дубно пехотинцев, командир 43-й танковой дивизии полковник И. Г. Цибин использовал пехоту и артиллерию 228-й дивизии в своем наступлении. Танки 43-й дивизии, вышедшие на рубеж наступления, были для удобства управления сведены в один 86-й танковый полк. Атаку он начал в составе 2 танков КВ, 2 Т-34 и 75 Т-26. Таким образом, в бою к востоку от Дубно столкнулись немецкая боевая группа танковой дивизии и советская танковая дивизия неполного состава. Танковая дивизия полковника Цибина, правда, получила поддержку пехотинцев стрелковой дивизии. В расчете на танки и пехоту силы противников были примерно равны, но немецкая сторона имела значительное превосходство в тяжелой артиллерии за счет собственных и приданных корпусных частей.

Звено МиГ-3 15-й авиадивизии в полете. Советские летчики в 1941 г. еще использовали устаревшее построение из трех самолетов

Наступление 43-й танковой дивизии на Дубно вместо назначенных командованием фронта 9.00 утра началось только в 14.00. Атаку лидировали танки новых типов, Т-34 и КВ. За ними двигались легкие Т-26. Бой длился до наступления темноты. Согласно отчету Цибина его результат был следующим: «Преследуя отходящие танки противника, части дивизии подошли к восточной окраине Дубно на рубеж Панталия, Рачин. Противник, отходя в Дубно, взорвал за собою мосты, лишив таким образом дивизию [возможности] прорваться в Дубно на плечах его отходящей пехоты»[467].

Данный эпизод получил широкую известность, выход частей дивизии Цибина к Дубно считается едва ли не самым успешным контрударом советского танкового соединения в Приграничном сражении. Однако немецкими документами именно такой ход боя не подтверждается. Подрыв мостов на центральной «панцерштрассе» был бы чрезвычайным происшествием, который наверняка был бы отражен во всевозможных донесениях. Немцами записывались в ЖБД даже такие факты, как подготовка мостов к взрыву, не говоря уж о подрыве как таковом. Но ничего подобного здесь не наблюдается. Согласно журналу боевых действий XXXXVIII корпуса, танковая боевая группа 11-й танковой дивизии в течение дня, до самого вечера, вела бой у переправы через реку Стублу у Варковичей, к востоку от захваченной утром Млодавы.

Предположение о том, что противники просто друг друга не заметили и действовали независимо, также не находит подтверждения. Цибин в своем отчете называет как один из начальных пунктов своей атаки селение Крылов, находившееся всего в паре километров к северу от Варковичей. Выдвижение советских танков немцы заметили, в ЖБД XXXXVIII корпуса отмечается: «Наши летчики докладывают, что вражеские танки с 13.00 медленно движутся из Хрузвицы на Млодаву. Наши танки сражаются с этим противником в районе Варковичи с 14.00». Так что проскочить мимо танковой боевой группы дивизии Крювеля за счет отсутствия сплошного фронта Цибин не мог. Танковый бой с противником в его отчете также не отрицается.