43) Ни под каким видом Братство не вмешивается в делаправительства, и политические речи строго запрещены. Братство с уважениемотносится к правящему режиму, а если с презрением относится к закону, такпотому лишь, что принципиально полагает, что человек не имеет права создаватьзаконы, которые противоречат законам Природы, и считает, что распутство,осуществляемое в интимной обстановке, в стенах клуба, не оскорбляет власть.

44) В число услуг, предоставляемых членам Братства, входятдва сераля, которые находятся в противоположных крыльях главного здания. Водном из них содержатся три сотни мальчиков и юношей в возрасте от семи додвадцати пяти лет, другой состоит из такого же числа девочек от пяти до двадцатиодного года. Персонал сералей постоянно обновляется — не проходит и недели безтого, чтобы не заменяли треть каждого сераля; при сералях имеется заведение,где готовят и обучают новеньких. Их поисками занимаются шестьдесят опытныхженщин, и в каждом серале, как уже было сказано, предусмотрен смотритель.Помещения сералей оснащены всем необходимым для клиентов, в этих святилищахизвращенной похоти можно давать волю самым жестоким страстям; все членыБратства допускаются туда бесплатно, однако за убийство одного обитателя сераляналагается штраф сто франков; входные билеты распределяет президент, который недолжен отказывать даже новичкам, прошедшим месячное испытание. В сералях царитобстановка бесприкословного повиновения со стороны обслуживающего персонала,жалобы на неподчинение или недостаточное усердие подаются смотрителю или личнопрезиденту, которые немедленно наказывают виновного сообразно тяжести егопроступка, причем посетитель, если того пожелает, имеет право собственноручнонаказать непослушного. В каждом серале имеется двенадцать комнат для пыток, гдеесть все необходимые инструменты для расправы с жертвами на любой вкус. Каждыйсераль укомплектован лицами одного пола, однако для разнообразия к девушкамможно добавлять юношей и наоборот. Кроме того, для посетителей, которымнравится подвергать жертву долгим медленным мучениям, предусмотрено двенадцатьказематов. Обитателей сералей нельзя приводить в зал для коллективныхудовольствий или забирать на дом. В специальных помещениях, примыкающих к сералям,содержатся самые разные животные для тех членов Братства, которые увлекаютсяскотоложством: эта страсть вполне естественна, следовательно, к ней надоотноситься с таким же уважением, как и к остальным.

Достаточно трех жалоб на обитателя сераля, чтобынезамедлительно расправиться с ним. В каждом серале имеется четыре палача,четыре тюремщика, восемь кнутобоев, четыре живодера, четыре акушерки и четырехирурга, всегда готовых оказать посетителям услуги, которые могут импонадобиться; само собой разумеется, услуги акушерок и хирургов заключаются нев оказании медицинской помощи, а в том, чтобы принимать участие в пытках. Прималейшем признаке заболевания обитатель сераля помещается в госпиталь и обратноне возвращается.

Каждый сераль с трех сторон окружен высокой стеной, на окнахимеются крепкие решетки, и обитатели никогда не выходят за пределы сералей.Между главным зданием и стеной имеется пространство шириной несколько метров,представляющее собой обсаженную кипарисами аллею, куда члены Братства могутвыводить на прогулку обитателей сераля и здесь, на свежем воздухе, предаватьсязабавам, зачастую более жестоким, чем в помещении. Здесь же, под деревьями,вырыты ямы, в которые сбрасываются тела погибших жертв; под сенью этих деревьевможно устраивать ужины, иногда это делается на дне специальных котлованов, кудалюбители острых ощущений спускаются по крутой лестнице, чтобы предаваться своимизвращенным наклонностям, требующим соответствующей обстановки.

45) Перед началом испытательного срока кандидат зачитываетвслух клятву, подписывает ее, а также знакомится с перечнем обязанностей,соответствующих его полу.

Между тем настало время ехать в клуб. Меня обрядили богинейСвета; моя поручительница с самого утра пребывала в прекраснейшем расположениидуха и оделась словно четырнадцатилетняя девочка. По дороге она напомнила мне,что я с исключительной покорностью должна буду исполнять любые желания членовБратства, добавив, что покамест мне придется потерпеть и обойтись без сералей,ибо новички допускаются туда только через месяц после приема, и никакихисключений при этом не допускается.

Особняк, к которому мы подъехали, располагался в одном изсамых укромных и менее всего населенных уголков Парижа; добираться до него нампришлось около часа. Мое сердце тревожно забилось, когда карета въехала всумрачный двор, осененный кронами огромных, и как мне показалось, черныхдеревьев, и я услышала, как за нами с глухим стуком закрылись тяжелые ворота.При выходе из кареты нас почтительно встретил слуга, помог нам спуститься ипровел в дом. Мою спутницу раздели донага в гардеробном помещении, а мнепредстояло обнажиться позже, в ходе церемонии. Я оказалась в настоящем, яркоосвещенном дворце; у самого входа, на полу, таким образом, чтобы никак нельзябыло обойти его, лежало большое распятие, усыпанное облатками; у дальнего, тоесть верхнего его конца, я увидела Библию, на которую также полагалосьнаступить. Разумеется, эти препятствия не испугали и не смутили меня.

Я вошла в залу. На возвышении, в председательском кресле, восседалаженщина необыкновенной красоты лет тридцати пяти; она была обнажена, голову ее,наподобие короны, венчала великолепная прическа. По обе стороны от ее тронасидели двое — мужчина и другая женщина. В зале было не менее трехсот членовклуба, совершенно голых; одни преспокойно совокуплялись обычным способом,другие мастурбировали в одиночестве, третьи занимались бичеванием, многиеженщины, разбившись на пары, облизывали друг другу влагалище, некоторые мужчинызанимались содомией, некоторые уже испытывали бурный оргазм, но к моемуудивлению все происходило спокойно и даже как-то буднично. Я насчиталанесколько живописных и сладострастных групп из восьми-десяти человек, некоторыесостояли исключительно из мужчин, другие — только из женщин; были группы, гденесколько женщин развлекались с двумя мужчинами, или несколько мужчин ублажалидвух-трех женщин. В больших сосудах курились приятные благовония, напоминавшиефимиам, и испускали необыкновенный аромат, который навевал истому. Мое вниманиепривлекла троица возбужденных людей — один мужчина и двое женщин — которыевышли из боковой двери, ведущей, по всей вероятности, в отхожее место. Но вэтот момент председательница встала и негромким, но властным голосом попросиламинуточку внимания.

Скоро все присутствующие успокоились, оставили свои занятия,и несколько минут спустя я оказалась в окружении большой толпы; никогда преждеменя не рассматривали с такой тщательностью и придирчивостью столько любопытныхглаз; зрители вслух выражали свое мнение, и мне показалось, что в целом этомнение было благоприятным, судя по тому, как они переглядывались и одобрительнокивали, однако я заметила немало насмешливых гримас и завистливых взглядов —разумеется, женских, — и вздрогнула при мысли о том, что совсем скоро мне предстоитстать покорным объектом всевозможных желаний и страстей этой толпы,возбужденной моей молодостью и моим очарованием. Наконец, президентша велеламне пройти на помост, отделенный от залы баллюстрадой, и стать лицом к ней,затем по ее команде две служанки в мгновение ока сняли с меня все одежды. Когдаони удалились, оставив меня абсолютно голой и беззащитной перед похотливымивзглядами нескольких сотен зрителей, я, признаться, почувствовала некотороесмущение, впрочем, оно было мимолетным, и мое бесстыдство вновь вступило в своиправа тем более, что тотчас послышался восторженный гул. Словом, япочувствовала спокойную уверенность и достойно ответила на вопросы, заданныемне председательницей.