Да… Должен признать: вместе с Адой из моей жизни исчезла и вера в людей. Но нет худа без добра. Своим предательством Ада сделала огромное одолжение всей Альтаирской империи. Во мне появились хладнокровие и равнодушие. Как будто я тоже погиб вместе с моей семьей в том звездолете, который взорвала Адамаск. Осталась лишь оболочка: пустая, почти бездушная, но зато способная анализировать сложные ситуации и принимать волевые решения.

— Мы никуда не летим.

— Что?! — Дерек подпрыгивает от удивления на кресле. — Ты что, совсем ошалел? Я не собираюсь быть заживо похороненным здесь под толщей песка!

— Что слышал. — Я подхожу к иллюминатору, невольно любуясь причудливыми узорами, которые рисует на дюнах песчаная буря. — Все это… Весь этот полет на Тус, ожидание вылета для стыковки с крейсером, который отправил за нами Кар-Эльгиз… Слишком похоже на ловушку. Мы чересчур легко покинули Дарий. Просто так Дэмонион бы меня не отпустил.

— Вы хотите сказать, что я предатель?! — обиженно и устало отзывается Сплин. — Только уж учтите, я с вами сейчас в одной лодке. Случись что со звездолетом, мы вместе отправимся к праотцам.

Священник аккуратно убирает шахматы в выдвижной отсек. Не спеша оборачивается.

— Я доверяю Сплину.

— Я тоже. Не думаю, что Сплина кто-то посвящал в чьи-то глобальные планы. Слишком мелкая сошка. — Бросаю взгляд на нашего сопровождающего. — Без обид.

Парень лишь пожимает плечами, философски усмехается.

— По мне — так лучше быть мелкой сошкой, чем предателем.

Невесело усмехаюсь в ответ.

— Тоже верно.

— Эй вы, двое! — взрывается не на шутку перепуганный Дерек. — Кончайте друг другу комплименты отвешивать! Если вы оба такие умные, то, может, скажете, что нам делать?! Не знаю, как вы, но лично я не собираюсь погибать в самом расцвете сил! Я еще, может, жениться хочу!

— Не советую, — хмыкаю я, направляясь к выходу. — Пошли. И оружие прихватите. Дэмонион точно знает, что мы здесь. Он просто не хотел пачкать руки перед мировым сообществом: одно дело убить меня на Дарии и совсем другое — на нейтральной территории. Там с него взятки гладки.

— Да подожди ты! — Прихватив куртку, Дерек несется вслед за мной.

Отец Марк и Сплин, не задавая вопросов, достают из потайного отсека, в котором, видимо, обычно перевозят контрабанду, дистанционное оружие.

— Что делать-то предлагаешь? — не унимается Дерек.

— Угонять другой, не маркированный звездолет, имеющий допуск на вылет, — как ни в чем не бывало отзываюсь я, вводя код открытия люка.

Мне не надо смотреть на Дерека, чтобы понять по затянувшемуся молчанию: он в шоке от обычно правильного меня. Что ж, извини, друг, что разочаровываю, но на войне — как на войне. Увы, другого плана нет. Как и времени. Осталось меньше двенадцати часов, чтобы произвести стыковку с альтаирским крейсером. Если не успеем, то крейсер будет вынужден покинуть буферную зону, согласно регламенту, прописанному в условиях договора. Потому что невыполнение соглашения будет трактоваться Дарием как официальное нарушение перемирия, а это приравнивается к возобновлению войны. И у Дэмониона будут все основания без предупреждения открыть огонь по дипломатическому крейсеру, и никто ему и слова не скажет. Потому что закон будет на его стороне. Возможно, император Дария, вступив в сговор с Земным Альянсом, только того и ждет. Официальной причины уничтожить альтаирский крейсер, а вместе с ним и меня — последнего из рода правителей Альтаира. Поэтому нам стоит поспешить…

Ада

Пробраться сквозь многотысячную толпу зевак, окружившую Плато Семи Ветров, оказывается делом не из простых. Приходится изрядно поработать локтями.

— Эй, куда прешь, оборванка! Не видишь, что ли, там места для знатных, — то и дело доносится из толпы в мой адрес, но я не обращаю на эти окрики внимания и продолжаю упрямо пробираться к цели — огромной каменной плоской возвышенности, которая словно открытая сцена возвышается над равниной.

К самому Плато подобраться не получается — не пропускает охрана. Приходится довольствоваться вторым оцеплением.

Лишь здесь, у подножия, в полной мере понимаю, почему Плато Семи Ветров названо так, а не иначе. Ветра — ледяные, теплые, с запахом моря, ароматом леса, сухостью пустынь — окутывают со всех сторон, создавая завихрения. Пара минут, и ты замерзаешь до дрожи. Не спасает даже грязно-серый старый дорожный плащ Акрабы, который я забрала у мамаши перед уходом. Надо же было во что-то закутаться, чтобы спрятать от посторонних глаз поселянский наряд, абсолютно не вписывающийся в современную пеструю Адейру. Поэтому-то я в глазах толпящихся вокруг меня адейрцев — зарвавшаяся нищенка, которая с наглой рожей пробирается к подножию Плато, туда, где стоят более знатные горожане.

Возмущенные возгласы зевак не смолкают — всем хочется поближе увидеть «представление» вокруг Жезла Власти, но мне на это плевать. Все, чего я хочу сейчас, — собственными глазами убедиться, что мой план сработал и вместо чинного возведения на императорский престол безмозглого Атарксиса будет представление с прилюдным окаменением липового наследника.

Снова гортанно ревут трубы. Народ замолкает. Скоро… Совсем скоро начнется шоу: дележка права занять второй трон Дарийской империи.

Насколько я знаю по рассказам Мэд и других шатер, не проходит и одного Солнцестояния, чтобы какой-нибудь сумасшедший не объявил себя сонаследником престола. Неудивительно, что на Плато столько каменных изваяний, некогда бывших живыми людьми. Дарийцы никогда не отличались особым мягкосердечием, поэтому процесс превращения человека в камень вызывает у них весьма живой интерес.

— Эй, красавица! Ставки делать будешь: окаменеет или нет? Сколько самоубийц вызовется в этот раз? — неприятно заискивающий мужской голос отрывает меня от раздумий.

Смотрю на ушлого мужичка в неприметной одежде горожанина, который носится в толпе с небольшим плоским экраном в руках, принимая ставки. Неподалеку замечаю еще несколько таких же прощелыг. Я и забыла про букмекеров. Каждый раз перед началом Солнцестояния возле Плато Семи Ветров делаются ставки, и порой довольно крупные: сколько сумасшедших осмелятся бросить вызов Дэмониону? Окаменеют ли они сразу от прикосновения к Жезлу Власти или процесс окаменения будет проходить медленно? Дадут окаменеть до конца или отрубят окаменевшую конечность, как Акрабе, отправив затем несчастного в ссылку типа Катара? В общем, народ развлекается как может. Я бы тоже дорого дала, чтобы знать исход сегодняшнего представления. Но, увы, предугадать ход событий не в моей власти.

В голове невольно мелькает мысль: а что, если Глэдис не скажет Дэмониону про кристалл? Или вдруг император сам не захочет возвращать его на место, чтобы не устраивать прилюдной шумихи? Все-таки Атарксис, каким бы извращенцем и придурком он ни был, — единственный официальный наследник престола. Не будет его — на Дарии начнется хаос. Дэмонион не вечен. Что, если…