– Лерк, Сортин, заканчивайте объезд! – скомандовал лейтенант двум невидимкам. – А вас, да-нери, прошу проследовать в расположение пограничной стражи. Завтра мы выделим вам сопровождающих, и вы сможете продолжить путь в столицу.

На заставе Релио предъявил лейтенанту подорожную и верительные грамоты участников делегации. Бывшие на заставе невидимки с интересом разглядывали странных северян и их не менее странных карайнов, пока гостей не разместили в освобожденных по этому случаю комнатах. Карайны быстро нашли общий язык с южными собратьями и теперь сгрудились где-то во дворе, оживленно беседуя друг с другом, как поведала Релио Лорна. Члены делегации заснули не скоро, все чувствовали, что начинается новый этап их пути, наступает время важных решений, которые могут полностью изменить судьбу родины.

Подковы ульхаса звонко цокали по промерзшей земле. Обильный снег, выпавший в начале зимы, ветры сдули в низины, и темная промерзшая земля звенела, как стекло. «Черная зима», – подумала женщина в длинном плаще, которая, не оборачиваясь, уезжала прочь от еще видневшегося вдали городка. В потайном кармане лежали ключи от дома, но Сиранна не верила в то, что когда-либо вернется назад. Кутаясь в плащ, она держала путь на северо-восток, в столицу Дора.

На сердце лежала тяжесть. Что там было написано в пергаменте, оставленном Шайренн… всего одна фраза: «Не встречайся с ним».

После спешного отъезда подруги минуло два месяца. Все, кого напутствовала Сиранна, добрались туда, куда шли. Ведающая то порывалась отправиться в путь, хотя еще не представляла, куда и зачем, то ощущала, что пока не все события произошли в этом месте и надо ждать. Она чувствовала, что скоро, как и все сестры из их старой компании, покинет городок, так долго бывший родным домом. Что ее толкнуло побродить по улицам в тот день?..

Ведьма медленно шла по одной улице, сворачивала на другую и вглядывалась в дома и лица редких прохожих, словно стараясь вобрать их все в свою память. Мелкий снежок, выпавший ночью, слегка припорошил камни улиц, и казалось, что идет самая обычная зима, и не будет весной чахлых от засухи посевов, и последующего холодного лета с сухими восточными грозами и дымным маревом над высохшими болотами. Сиранна бродила по улицам до середины дня. Слегка замерзнув, она решила вернуться в дом и заварить свежего хвойного отвара, который так приятно пить, когда на улице мороз.

Подходя к дому, она мельком бросила взгляд на высокого мужчину, что, с усилием переставляя ноги, брел впереди нее по улице. Правую руку прохожий прижимал к груди, как бывает, если она повреждена и сильно болит. Уже обгоняя недужного, ведающая внезапно осознала, что никогда ранее не встречала этого молодого мужчину, который шел походкой старого или смертельно усталого человека. Она хотела затормозить, с запозданием почуяв присутствие неведомого, но было поздно. Странник повернулся к ведающей, и их взгляды встретились. На усталом, почти изможденном лице ярко горели синие глаза, обветренные потрескавшиеся губы хрипло прошептали:

– Они идут. Собирайтесь!..

Сиранна остановилась, словно пораженная молнией, прикрыв глаза. То, что не сказали уста, она поняла сама, хотя далеко не все. Какие-то образы оказались размыты, или она не могла ассоциировать их ни с чем знакомым. Ведающая подняла глаза, чтобы отыскать незнакомца и расспросить о том, чего не смогла понять, но увидела удаляющуюся фигуру с опущенными плечами уже в конце улицы. Это было невозможно, она прикрыла глаза на несколько мгновений, а незнакомец шел так медленно… Сиранна рванулась вслед за ним. На несколько минут силуэт мужчины заслонили неизвестно откуда взявшиеся люди, но когда ведающая, миновав их, добежала до перекрестка, улицы были пусты во всех направлениях.

Ведьма прислонилась к стене дома, переводя дыхание. Вестник ушел. Только теперь Сиранна осознала, кто это был. Не тот, что заезжал за Сиан, другой. Они так похожи на обычных людей, если не смотреть в суть. Впрочем, они когда-то и были обычными людьми или представителями других рас. Только позже веяние силы сделало их чем-то большим, но не во всем.

После встречи с Вестником ведающая поняла, что ее больше ничто не задерживает в этом месте, и спешно стала собираться в дорогу. Почему же Шайренн предупреждала не встречаться с ним, ведь теперь Сиранна узнала многое о том, с чем предстоит столкнуться людям в ближайшее время? Или видящая предупреждала о другой встрече, которой не произошло? Покидая дом, ведьма на всякий случай поставила на него несколько самых серьезных заклинаний, которыми нечасто пользовалась прежде. Пусть окружающие, даже имея дар, не сразу определят, уехала она или вышла на минуту.

Из-за постановки заклятий ведающая потеряла немало сил, но ощущала, что надо торопиться, и гнала ульхаса весь вечер и ночь. Только на следующий день усталая женщина, отдав на попечение слуге едва живого ульхаса, съела что-то едва теплое неопределенного вкуса и завалилась спать в предоставленной ей комнате постоялого двора.

В ночь после отъезда ведающей на улицах Алсанора появился другой гость. Он медленно шел, всматриваясь в стены и камни мостовой, будто что-то вынюхивал. Много раз этот некто прошел по улицам ближайшим к покинутому жилищу ведающей, но не мог найти проход к нему. Лишь под утро незнакомец почти на ощупь дошел до двери дома Сиранны и остановился в недоумении. Он потрогал дверь, лизнул ее и сплюнул.

«Ушла ведьма!» – прошипел он и канул в темноту залитой помоями стены дома напротив. Занимался рассвет.

В предыдущий и последующий дни раненного в правую руку высокого мужчину видел еще не один десяток людей в разных концах Игмалионской каверны. Каждому он говорил что-то свое, и после этого человек, бросив все дела, спешно прощался с родными, если таковые у него были, и отправлялся в путь к известной только ему цели. Маги, ведающие, рыбаки, охотники, монахи, шахтеры и мастеровые, даже лавочники, наспех распродав за бесценок товар, бросали нажитое добро и уходили в неизвестность. Содержатель притона распустил всех работников и заколотил дверь. Керионская проститутка за последние деньги оплатила проезд до игмалионской столицы на первом же корабле, идущем туда, сохранив только брошь в оправе из серебра, покрытого странной сероватой патиной, оставшуюся от прабабки. Одинокий провинциальный аристократ с окраины Диких Земель раздал своим крестьянам домашнее добро и уехал, взяв только оружие и деньги. Главарь мелкой разбойничьей шайки в горах Восточного материка оставил своих подельников спящими и ушел в ночь, не взяв из последней добычи ничего, кроме древнего кинжала, неизвестно как оказавшегося у мелкого купчишки, ограбленного накануне. Мало кто не прислушивался к словам Вестника и продолжал жить, как и жил, но даже они теряли покой, и простые радости, прежде значившие для них все, больше не утешали сердце. Все чаще они застывали, с непонятной тоской глядя вслед странникам, спешившим куда-то.

В последнюю из ночей на подъезде к Дору Сиранне приснился сон. Одна за другой звезды срывались со своих мест и падали, падали. Правда, подчиняясь неведомой силе, они падали не вразнобой, как это случалось во время зимнего звездопада, а собирались в два пучка. Одним из центров, куда направлялись падающие звезды, была столица королевства Игмалион, ко второму сейчас приближалась сама ведающая. На какой-то миг она почувствовала себя летящей звездой, а в следующий увидела, как одна из крупных звезд вспыхнула на юге.