Но дорогу осилит идущий.

Наступил момент, когда назначенная дюжина кругов была пройдена.

«Боммммм!» — раздался удар несуществующего гонга. Мы с големом встали в центре циферблата. Тотчас на нем появились три стрелки, отходящие от нас. И бешено завертелись, образовав какую-то сумасшедшую мясорубку. Да… Теперь из этого циферблата фиг выберешься.

Пришел третий этап обряда. Простой. И ключевой.

Мне нужно было всего-навсего положить искру Лиссая «выловленному» голему под язык. А дальше она «сама найдет дорогу».

— Мы точно сделали все правильно? Попытка ведь только одна? — забеспокоилась я.

— Все правильно, — кивнул Теннет.

— Карл тоже казался уверенным в себе, прежде чем начался это апокалипсис с порталом.

— В данном случае в уравнении нет Небытия и Хаоса. Все получится.

— Ладно… — проворчала я. — А Лиссай не станет призраком, как бокки-с-фонарем?

— Нет. Там были ненастоящие тела — это раз. Там было куча народа — это два. Мы же с тобой проводим филигранную работу, — гордо ответствовал Теннет.

Я шепнула крошке-искорке:

— Ты справишься, Лис.

И, разжав голему рот жестом Сайнора — надавив на челюсть — засунула искру ему под язык.

В голову сразу же пришла дурацкая мысль: я руки не помыла! Ох! Сплошная антисанитария!

— Ну и где? — я обеспокоенно повернулась к Теннету.

В тот же миг глаза голема-Лиссая открылись.

И это были настоящие, осознанные, нормальные человеческие глаза. Опять зеленющие. Цвет опасности, прах его побери, — новый рефлекс.

— Ну к-как же нам с вами не везет, Тинави… — принц прикусил губу.

— Зато жизнь интересная! — бодро ответила я.

И тотчас с неба прилетела уже знакомая — брендированная, ага, — молния.

* * *

Да…

Теннет в своих воспоминаниях о 1033 году не лукавил.

Действительно очищающий эффект. Такой… Вымывающий. Не хлорка, а, скорее, ультрафиолет. Стильно, модно, молодежно. Зубы только дробятся, судя по ощущениям. И зрение куда-то делось — но это мы тоже уже однажды проходили.

Ничего.

Прорвемся.

Унни прощалась со мной. Теневые блики прыгали на изнанке век как в последний раз. Вернее, действительно в последний раз.

— Пока, милая, пока, — шепнула я (ну, попыталась шепнуть). — Все хорошо. Я люблю тебя. Пока-пока. Обнимаю.

— Тинави… Карланонова…Тинави! Ты была с нами, с нами всегда, ветром и вихрем, солнцем и морем, светом, надеждой, запахом нежным, что вечером заполняет сад, ты была радостью, дремой и горем…

— Горем не была, не-не-не, — мысленно засмеялась я, растворяясь в пучине боли и абсолютной, тотальной санации. Молния-поставщик.

— Мы тебя любим, мы не забудем, жить будем в людях, что близки тебе… — скомкано закончили блики, растерявшие сегодня всю свою поэзию.

И исчезли.

И наступила тишина.

* * *

— Жаль, что я тебя не убил, подонка! — Рэндом, первый материализовавшийся возле нашей троицы, зло сплюнул под ноги Теннету.

— Неужели ты думал, что это вернет тебе магию? — взревела вслед ему Авена, смыкая руки на шее маньяка.

— Ави, отпусти его, — попросил Карл.

Дану и Селеста молчали.

— Это я попросила его показать… — пробормотала я, приподнимаясь со снега на трясущемся локте. Пахло озоном и гарью. Во рту ощущался сильный привкус металла.

Созданный мной циферблат исчез. Зато Лиссай — живой, абсолютно живой Лиссай был тут как тут. Он помог мне принять сидячее положение.

— Все вы так думаете, — фыркнул Рэндом. — Но без подсказки наверняка не обошлось, да?

— Я благодарна ему за то, что он знал, как все провернуть, — уперлась я.

Боги только отмахнулись, вперив отнюдь не дружелюбные взгляды в своего брата-маньяка. Карл при этом не переставал лечить кромен. Мерцающие небесные огни над нами, что название я уже не могла вспомнить, заливали пейзаж.

Вдруг Авена охнула.

Дерганные из-за непростого денька, мы все подпрыгнули и заозирались, уже готовые к какой-нибудь новой войне. Но хранительница лишь достала из-за шиворота кольчужной рубашки флакончик на шнурке. Во флакончике сиреневым туманом ходила какая-то странная жидкость.

— Вот это да! — подивилась богиня. — Только что появилось. Интересно.

— Неужели это сила Теннета? — ойкнула Дану.

Все подтянулись поближе, включая нас с Лисом.

— По-любому! — кивнул Рэнди и отпихнул Теннета куда подальше. — Папаня смирился, что мы полные идиоты, и отпустил нас восвояси двигать по тропе нашего безумия, каким хотим макаром!

— Это называется — доверие, — высказал свою версию Карл. — Он разрешает нам самим выбрать нового хранителя.

Все замолчали.

— Может, не будем торопиться? — мягко сказала Селеста. Впервые за все это время. Голос у нее был — будто весенняя радуга…

— Согласна.

— Поддерживаю.

— Не будем.

— Но как же я?! — возопил Теннет.

Не стоило, конечно.

Потому что его сразу начали обвинять — опять.

— Протянешь к амулету руки — прибью тебя к скале на три тысячи лет. И черт с ними, с запретами, — пригрозила Авена. — Ну все, поболтали и хватит. Дела ждут.

И хранители, один за другим, исчезли.

— Дел невпроворот, — подтвердил Карл, оставшийся последним. — Мне надо заново отстроить Святилище, среди всего прочего. Я пошлю тебе ястреба, когда будет готово, встретимся там.

— Но… Я же теперь калека… — озадаченно протянула я.

Лицо бога исказилось:

— А ведь точно. Боже, Тинави! Ну зачем же ты это сделала?

Молчавший Лиссай рядом со мной захлебнулся возмущением. Я невольно рассмеялась.

— Хочешь, тебе отдадим ту склянку? — предложил Карл, игнорируя призывные взгляды Теннета.

— Не-не-не! Не надо! — замахала руками я. — К этому же еще всякие обязанности идут комплектом… И вокабуляр… Не стоит.

— Передумаешь — скажи, — подмигнул мне мальчик. Кажется, нарочно для Нэта. — Тогда я сам к тебе приду.

Он оценивающе посмотрел на кромен. Удовлетворенно кивнул, хлопнул в ладоши. Сияние прекратилось. И Карл исчез. Молча.

Кажется, ему тоже надоело прощаться.

— А вот если бы он подкинул нас до драконьего плато или, лучше, до Шолоха — я бы не отказалась… — проворчала я. — Ну что, пешком?