захрипел, схватился за сердце и тяжело рухнул к ногам Бежавших. По его чумазому лицу непрерывно катились слёзы, опалённые губы безумно шептали: "только спасите Нану и мой народ… хоть кого-нибудь".

Глава 53

Куцый, маленький помощник могущественных владык мира, разглядывал остатки дикого народа. После гибели Мэг среди людей царила тягостная атмосфера. Её тело осталось в тёмном коллекторном колодце, разбитое, непогребённое. Станислав показывал дорогу, Бэаэт увозила оставшихся людей всё дальше вглубь Людопарка. Как в тяжёлом сне тянулись природные пещеры из слоистого камня, туннели, расселины, штольни. Гасли потолочные лампы, хотя явно ещё не наступило ночное время. В темноте, прорезаемой лишь фарой машины, Станислав сбился с пути. После долгих плутаний, наконец, нашли широкий спуск на четвёртый уровень.

Вдруг позади послышались шум и скрежет. Река расплавленного камня с шипением текла следом за машиной по спуску. Грящая плазма плавила стены и пол там, где только что проехало транспортное средство. Страх не был заложен в программу мироощущения помощников. Но то мерзкое чувство, когда сжимаетя всё нутро и хочется превратиться в крохотную точку и исчезнуть – может, это и есть страх?

Бэаэт, вытирая пот со лба, крепко выругалась на древнем языке и резко свернула в перпендикулярный туннель, проходящий в толще скальной породы между третьим и четвёртым уровнями. Туннель вёл сначала вправо, сквозь толщу скальных пород между уровнями, а затем, минуя Ползучие Туннели, резко вниз. Достигнув четвёртого уровня, туннель разветвлился. Долго петляя, Станислав и Антонио определили, что поперечный широкий коридор ведёт как раз в нужном направлении. Здешний холод казался приятным после адской жары. Вдоль стен тянулись трубопроводы, воздуховоды, переплетались сложные коммуникации, ведущие к сложной аппаратуре. Искуственный интелект машины периодически сбоил и плохо различал препятствия перед собой. Бэаэт перевела машину полностью на ручное управление, чтобы не врезаться ни во что. И всё же бок машины задел угол коридора. Полетела каменная крошка, машина осела на одну сторону и заскрежетала дном об пол. Электромагнитное поле едва держало её. Самые крепкие из пассажиров – Билли и Антонио – вылезли и пошли пешком. Пешеходы замедляли движение, но зато транспортное средство хоть как-то двигалось. Виктор Галле тоже попробовал выйти, но, будучи не привычен к здешней силе тяжести, смешно подпрыгивал, ругался и падал. Бэаэт велела ему возвращаться в машину. Это немного разрядило царящую траурную атмосферу. Люди начали переговариваться, а Виктор отпускал чёрные шуточки относительно вкуса шашлыков, в которые превратятся все, если их догонят огненные потоки. От этих шуточек немного отступал страх. Но потоки горящей плазмы не отступали. Опять сделалось невыносимо жарко и душно. Послышался скрежет конусов плазмочистов о потолки туннелей и тяжёлое шлёпанье толстых огнеупорных лап по расплавленному камню.

"Нашли всё-таки! – подумала Бэаэт. – В их теперешнем состоянии не трудно обшарить здешнее пространство".

Скорость машины и пеших, хоть совсем немного, но всё же превышала скорость плазмочистов. Едва кое-как оторвались от преследования, как вдруг – эти полуживые обгоревшие дикари за поворотом туннеля. Мужчины, женщины, дети – все не держатся на ногах. Билли и Антонио, тем не менее, заточки выхватили, и только после этого подошли к ним.

– Опять эти людоеды, – скривился Станислав. – Только их не хватало. Шли б они своей дорогой.

Куцый слушал странные слова крупного дикаря, но так и не понял, о чём речь. Билли поднял едва живую Нану Круглую Попу, усадил возле вождя. Усмехнулся:

– Мне твоя жена без надобности, Сэм, забирай её себе.

– А мне свою малолетку предлагаешь! – обиделся Антонио, – В педофилы решил меня записать, чёртов олух! Набить бы тебе рыло за это, и не только за это, но ты и без того уже никакой.

Девочка-подросток, дочь вождя, плакала, глядя то на Антонио, то на отца. Темнокожая женщина в ошмётках обгоревшего платья и с огромным животом стонала, корчась на полу коридора. Было видно, что ей очень плохо. Те женщины, которые как-то могли двигаться, подползли к ней. Едва слышно пищали обожжённые, голодные, перепуганные дети.

– Мне кажется, они не в состоянии идти своей дорогой, – сказала Бэаэт Станиславу.

Она с изумлением разглядывала дикарей. Первый раз благороднейшая Бэаэт-Ла видела существ, находящихся в таком состоянии.

– Здесь работают плазмочисты, – сказала она, – это очень опасно. Надо уходить отсюда поскорей. Но я не поняла, что сказал этот дикарь: переводчик опять всё время переключается на различные языковые режимы.

– Он говорит на смеси разных языков, – ответил ей Станислав. – Мы-то за год противостояния как-то понемногу научились их понимать. Тот тип – их вождь – предложил Билли свою жену, надеясь, что он её спасёт, не даст ей сгореть. Просит спасти хоть кого-нибудь, кого можно, из своего дикого народа.

– Надо же! – удивилась Бэаэт. – Примитивный говорящий примат, каннибал, а не лишён некоторого, даже, благородства. Теоретически этого не должно быть.

– Они все – людоеды и убийцы! – воскликнула Линн. – Пусть горят они все, вместе с их проклятым вождём! Ну их к чертям свинячьим… Но почему-то от мысли, что они сейчас сгорят, у меня началась паническая атака!

– Перед смертью, дорогуша, все равны, – заметил Станислав. – И людоеды, и убийцы, и порядочные люди, и даже такие странные существа, как пани Бэаэт и Куцый. Все мы превратимся даже не в шашлыки, как сказал Виктор, а в угольки. Если не поторопимся.

Будто в ответ на эти слова волна жара пронеслась по туннелю. Вдали плавились трубопроводы, распространяя едкий вонючий дым. Из-за поворота длинного туннеля выдвинулись и сами плазмочисты. Бэаэт краем глаза заметила, как два слабо мерцающих ореола двинулись навстречу плазмочистам… Или это лишь показалось усталым глазам? Расфокусировав зрение, Бэаэт попробовала сконцентрировать на них сознание. Перед её внутренним взором встали странные образы: маленький зверёк с белым мехом и чёрная птица… Белый зверь с каждым мгновением становился всё больше, заполняя всю ширину и вышину туннеля. Саблевидные передние зубы ощерились в пасти огромного белого зверя, когда он понёсся на врага. Гигантская чёрная птица со стальным клювом, задевая крыльями стены, тоже понеслась в направлении плазмочистов. Позади конусов мелькнули два слишком хорошо знакомых силуэта. Бывшая лучшая подруга и бывший друг. Бешеные струи горящей плазмы с шипением вырвались из верхушек плазмочистов в сторону гигантского зверя и огромной чёрной птице, и им пришлось отступить. Зверь с опалённой белой шерстью и птица с опалёнными перьями уменьшились, превратились в две едва заметные тени, в две точки. Тем не менее, плазмочисты замедлили ход. Видение длилось лишь миг.

Вскрикнула Линн – кажется, она тоже видела их. Видела, но не поняла, кто они. Двое