– предупредила Исарель и сосредоточилась.

Сэнтар и Ксайрон встали рядом, готовые пройти в портал, как только он появится.

– Тинтру нужно вернуть, – спохватился князь. – Я напишу, что ты нашелся и мы идем. И чтобы придержали начало боя.

– Нет, напиши просто: «мы будем вовремя». Можно добавить, что подробности сообщишь при встрече. Иначе Велина поймет все и сбежит. А нам хватит мороки и ее папашу искать.

– Ладно, – не стал спорить Сэнтар, хотя ему явно было что сказать.

Он быстро черкнул записку, пристроил на лапке тинтры, что терпеливо ждала все это время на одном из столов, дал ей клюнуть платок великого князя и отпустил. Птичка выпорхнула в окно и исчезла во вспышке.

Ксайрон в это время наблюдал за Исарель, чтобы отвлечься от мыслей о времени. С ее пальцев тонкой струйкой тьмы стекала магия изящным узором. Сначала появился контур арки, затем вдоль него растеклась витиеватая рунная вязь. Княжич улыбнулся. Как все же отличается одно и то же заклинание у разных магов. Портал его брата походил на чертеж с пояснениями. Исарель же скорее рисовала.

Краем глаза он заметил золотистое свечение и отвлекся. Это Сэнтар не стал тратить время и переоделся в официальный наряд с маской и геральдическими узорами. Теперь он стоял в черном с золотом камзоле, напряженный, готовый сорваться в портал в любой момент. Княжич решил последовать его примеру, но его укрыло на время переодевания облако тьмы.

Исарель рисовала всего минуты три, Ксай с сожалением и тревогой отмечал как опустошается сосуд ее магии, но вместе с тем он почти физически ощущал время, что с шуршанием песчинок утекает из рук.

Но вот фантом покачнулась и взмахнула рукой, знаменуя последний штрих. Арка превратилась в темный провал в пространстве и Ксайрон первым шагнул в него. Сэнтар последовал за ним и… остался без части плаща, настолько быстро закрылся портал.

– Хотя бы не нога, – проворчал он и огляделся.

Все города, большие и малые, образованные вокруг замков, особняков и усадеб, окружал барьер. Он не позволял проникнуть внутрь при помощи магии перемещения. Так сделали многие тысячи лет назад, чтобы обезопасить мирных жителей от вторжений из Бездны. Но если рост городов можно было контролировать, то расширение деревень нет. К тому же постоянно появлялись новые поселения. Их защищала сеть фортов, подобных тому, откуда они только что пришли.

Князь и княжич стояли на дороге примерно в километре от ворот города Мейталаса. Замок возвышался над ним шпилями. Даже отсюда виднелись флаги. Они сообщали всем, что княгиня и наследник дома. Рядом развивался флаг с гербом великого князя – зрячее облако в венце из семнадцати корон. Гербы других князей не вывешивали – не принято.

– Побежали. Сил хватит?

– У меня выбора нет, – мрачно ответил Ксайрон и потянулся руками к земле.

Снова дымка. И на дороге вместо него появился снежный барс. Сэнтар кивнул и в золотистом свете обернулся львом с роскошной золотой же гривой, фыркнул и побежал следом за барсом в город.

Четыре месяца… да какой там, почти год поездок по родному княжеству сначала для разговоров с народом, потом в попытках найти проклятого дядю. И все впустую. Нет, с народом они все же разобрались, но брата не нашли. Как же так, они выставили столько ловушек, поставили посты везде, где только можно. И каждый раз Хорлан успевал скрыться!

Ксантар стоял перед воротами на арену опустошенный и разочарованный в себе – он не нашел брата. Все эти месяцы он пытался дотянуться до него, но не мог. И только недавно понял причину: прошло слишком много времени с момента расставания, они изменились оба. Нужно встретиться и узнать друг друга заново, чтобы то слабое тепло в груди стало горячим и ярким, чтобы снова чувствовать Ксая, знать где он и что с ним всегда, в любой момент времени.

Дядя. Этот подлый эльери не позволил им встретиться. Не позволил выполнить Ксайрону его предназначение. И теперь ему, Ксантару, предстоит стать князем. И стоило это все – беготня по Ильмарису, угроза гражданской войны, поломанные судьбы студентов – промедления в год, чтобы все равно оказаться здесь, перед воротами на арену? Может, лучше было бы сразу принять присягу? Тогда дядя не устроил бы всего этого бедлама, волшебники жили бы мирно… мама уже спокойно ушла бы к отцу…

А что потом? Принял бы он присягу в середине осени, стал бы князем. И что? Да, Ксай бы вернулся без всех этих фокусов Хорлана. И что?! Ксай должен стать князем – им бы пришлось драться! И без возможности подыграть, сдаться в последнем бою. А великий князь? Сильвир не предсказуем. Что если бы он не позволил? Хотя нет, бред, он не имеет права отказать бросившему вызов претенденту. Тем более из главной ветви Дома. Тем более тому, чья метка на виске горит так ярко… Впрочем, Ксай стал кэтасом, что если рабский ошейник и разделение личности приглушило ее?.. В любом случае, брата нет, а ему предстоит бой, который можно было бы провести еще пятнадцать месяцев назад.

Нет-нет, во время прощания брат просил, почти требовал, чтобы он ни при каких обстоятельствах не садился на трон. Видимо, что-то знал, но не мог рассказать, как это часто бывало. Что же такого он увидел, способного перевесить весь бардак последнего года? Ксантар вздохнул и повел плечами, размял шею, готовый вступить на арену – ответы он получит, только когда Ксайрон найдется. Если Ксайрон найдется.

– Готов? – услышал он безразличный голос смотрителя арены.

– Да.

– Уверен? – раздался сзади голос, такой родной… только запыхавшийся.

Глава 45

До города они добежали быстро. Дальше вверх по пустынным сейчас улицам, тоже. Но вот на площади перед замком, обычно свободной, сегодня стояла толпа. Все задрали головы и смотрели на огромные проекции арены, созданные волшебниками-иллюзионистами, до поры скрытые туманом. Еще бы, все же долгожданная последняя схватка и венчание нового князя. Вот только как пробиться через эту толпу?

После нескольких безуспешных «простите» и «позвольте пройти» стало понятно, что так они никуда не успеют. Тогда Сэнтар бесцеремонно развернул ближайшего мужчину к себе лицом и поднял руку с символами статуса. Мужик подавился возмущением и вытянулся с округлившимися глазами.

– Дорогу князю! – зычно крикнул он.

Народ сначала