Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Прости, это инстинкты, – он смущенно опустил руку.
– Ты не Ксантар, мне не сказали, – проворчала женщина. – Но ничего не меняется: я задаю вопрос, ты отвечаешь и идешь дальше.
– Ничего не имею против, – усмехнулся Ксай.
Она набрала в грудь воздуха, открыла рот. И вдруг запнулась. Нахмурилась. Помолчала. И повторила попытку.
– Есть нейтральная земля. Ее используют жители деревень из обоих графств. Все это знают, – говорила женщина, но Ксайрон понимал, что говорит она не то, что собиралась изначально. – Однажды оба графа приходят к тебе и заявляют права на эту землю. Твои действия?
– Все оставлю неизменным, а графы потеряют свои титулы, – удивленно ответил Ксайрон – решение казалось ему очевидным. – Потом уже буду разбираться в причинах такого нелепого решения.
– Принято. Проходи, – кивнула драконица, все еще озадаченная своими же словами, и указала на дверь у себя за спиной.
– Постой, а подсказка? – удивился Ксай.
– Ах да. Тебе… вон туда, – указала она на юг и вверх. – Только сначала придется спуститься еще.
– Спасибо. Можно вопрос? Почему тут все так? Я словно повторяю свой путь.
– Понятия не имею. Мы строили арену по велению Элсин. Я даже не этот вопрос тебе должна была задать, – недовольно проворчала она.
– Ты смотритель? – удивился княжич.
– Верно. Да, я дракон и я посвятила себя Элсин. Только так я могла избавиться от влияния Фемира. А теперь иди.
Ксайрон кивнул и прошел в дверь. За ней короткий коридор привел его к еще одной двери, очень знакомой. Интересно. Если за ним будет аналог того картографа, он уже не удивиться.
Но в комнате за дверью ждал не картограф.
– Ксан? – удивился Ксайрон и радостно шагнул на встречу.
И тут же остановился. Не брат ждал его, одетый так же. Об этом говорила его улыбка – ее Ксай сорок девять лет видел в зеркале.
– Рони.
Вряд ли это задумка смотрителей. Больше походит на испытание самой богини. Но почему? Он ведь цельный уже, примирился сам с собой. Или же ОНА думает иначе?
– Привет-привет, другой я, – усмехнулся Рони и обнажил Кэтас из сапфирита.
– Ты – это я, я – это ты. Мы же выяснили это еще в лесу Речного Края, – княжич обнажил меч.
– Да, только теперь я думаю, что был не прав. Надо было остаться одному и отправиться путешествовать. Так я не катался бы четыре месяца в клетке и не имел всех тех проблем, что ждут впереди.
– Но ты не стал нападать, когда с меня, – Ксайрон сделал ударение на последнем слове, – сняли ошейник. Ты хотел объединения так же, как и вторая часть меня.
– А теперь хочу разъединиться обратно! – И Рони напал.
Ксайрон парировал мечом, не используя пока коготь. Он понял, что происходит: Элсин проверяет его на стойкость, проверяет, так ли он уверен в себе. И если Рони смог появиться, значит, что-то в нем еще не совсем срослось. Что-то, чего сам Ксайрон еще не замечает. Нужно найти проблему и решить ее. И понятно, почему Рони ждал его тут – именно в доме картографа произошла первая крупная схватка двух частей его личности.
– Ты говорил, что эльери честные и благородные, – бросал обвинения Рони между атаками. – А что на деле? Один попытался меня убить, даже не зная меня! Родич действует подлее драконов! Агатар поступает лучше родича! Зачем мне желать жить в этом гадюшнике?!
Несколько раз они задели друг друга. У одного появился порез на левой руке, у другого на правом боку, но оба не замечали ран.
Да, Рони прав, понимал Ксай, он сам возмущался этим, но ведь было и другое.
– Целая стая готова была пожертвовать собой, лишь бы спасти меня, – отвечал Ксайрон сквозь звон металла и в краткие мгновения, когда они расходились. – Князь, с которым мы всегда враждовали, искал меня, оставив все свои дела, хотя мог отказаться. Девушка, что видела меня впервые в жизни, потратила последние силы, лишь бы я успел на арену. Посмотри, как много вокруг благородных и самоотверженных. Гораздо больше, чем подлецов. И я хочу жить среди них. Я один из них! А ты – часть меня.
С последними словами Ксайрон обнажил свой новый коготь и нанес им удар. Рони поставил блок, но именно того и хотел княжич. Нет, он знал, что кэтас так поступит. Он не стал изменять угол удара, только сильнее сжал руку. Два когтя встретились в вихре искр. И обломок голубоватого Кэтаса со звоном упал между противниками.
– Идем со мной, – Ксайрон протянул руку замершему Рони. – Бегать легко – никаких забот, никакой ответственности. Но нет и цели. Нет ничего. Это бег в пустоту. Идем со мной в то будущее, которое мы построим сами. Где не будем одни. Где мы будем нужны – где кто-то будет нужен нам.
Рони стоял неподвижно несколько секунд. Слушал, склонив голову на бок. Думал. Потом кивнул и протянул руку. Пожал ее. И исчез.
Ксайрон стоял в пустой комнате и пытался выровнять дыхание. Левую руку и правый бок неприятно жгло, с когтя капала кровь, с меча тоже.
– Будто сам себя порезал, – пробормотал он и вытер оружие.
Радовало только одно: если он поранил себя сам, значит раны чистые и заживут быстро, а не как после сапфиритового оружия.
Еще минут пять княжич приходил в себя. Рони выступил реакцией на все то, что произошло с момента его пробуждения на Зионе. Все верно. Ханиф действительно оказался благороднее и мудрее родного дяди. Реонад встретил его совсем не ласково. Только это не повод сдаваться и отказываться от своего будущего, от всего, что можешь сделать хорошего. И княжич Ксайрон пошел дальше, еще более уверенный в том, что все делает правильно.
Его ждал подъем наверх и снова спуск под землю, и опять подъем. На каждом уровне встречался противник – монстр или профессор –