«Становимся щепетильными к старости, да, Гил?»

Он наклонился, ухватил безвольное мертвое тело под мышки и подтащил к стене коридора. Потом взвалил труп на правое плечо, с усилием выпрямился – «А они много жрут, эти надзиратели!» – и побрел искать лестницу. На каменном полу оставались широкие кровавые полосы, но ничего не поделаешь. В этой части коридора не было факелов, и он надеялся, что случайный прохожий не заметит пятен в темноте. Если повезет, до рассвета никто сюда не спустится.

«Ну да, конечно. В последнее время ты слишком полагаешься на удачу».

Он поморщился во тьме, под тяжестью ноши.

«Ладно, Даковаш. Беру свои слова обратно. Я буду твоим псом.

Квелгриш. Ты спасла меня от чумы неспроста, верно? Поговори с госпожой Фирфирдар, будь добра. Пусть эта сучка отсосет мое гребаное невезение.

В конце концов, для чего еще нужны боги?»

Он добрался до сада, никого не встретив. Поди разбери, помог ли в этом Темный Двор. Прошел сквозь пахнущий яблоками внутренний двор и бесцеремонно сбросил тело надзирателя у дальней стены. Усадил труп спиной к дереву по другую сторону от главного входа во двор. Ненадолго прислонился к стволу сам, над головой мертвеца, чтобы перевести дух. Вытер пот со лба рукавом, проверил, есть ли кровь на плаще – ее было немало, – и закатил глаза. «Отлично… и это мы еще не добрались до крыла старших надзирателей». Тяжело вздохнул, отсалютовал мертвецу, коснувшись пальцем виска, и ушел.

Выходя, увидел сову, наблюдавшую за ним с ветки одного из деревьев. Птица ничего не сказала и не взмыла в небо, тяжело хлопая крыльями, унося его удачу в когтях или что-то в этом роде. Она загадочно моргала и топорщила перья – только и всего.

«Потому что это просто долбаная сова, Гил. Не предзнаменование, не психопомп, не демон-фамильяр, явившийся откуда-то из-за Ленты.

А теперь возьми себя в руки и давай покончим с этим».

Он выскользнул из сада и снова пустился в путь по темным коридорам.

Где-то по пути пробудилась икинри’ска.

Возможно, Рингил ее призвал, или она сама почувствовала, что время пришло. Хьил однажды сказал ему – где-то, когда-то, там, на болотах, – что чем глубже погружаешься в эту силу, тем меньше она делается инструментом, который можно использовать, и тем больше ты сам превращаешься во врата и канал для ее мощи. «В конце концов, – сказал он, – вы с ней соединяетесь, и нельзя понять, где кончается она и начинаешься ты».

Теперь он чувствовал, как она просачивается сквозь кончики пальцев, исходит из его сердца и легких, пляшет внутри черепа, и предупреждение Хьила приобрело до дрожи отчетливый смысл, который он раньше игнорировал. Леденящая душу песня сирены звучала теперь на краю его воли, в его крови. По туго натянутым нервам бегали черные молнии, будто он перебрал кринзанца за час до рассвета.

Стоило признать, такая сила оказалась не лучшим спутником в подобный момент.

Но она была в Рингиле, когда он вошел в еще один двор, на этот раз озаренный теплым факельным светом, и там его мгновенно заметил стражник сверху на стене.

Их взгляды встретились. Человек на стене попятился от того места, где мгновение назад стоял, облокотившись о край, и мирно созерцал землю внизу. Схватился за короткий меч. Крик зародился в его горле и вот-вот должен был вырваться на волю…

Рингил вскинул руку и сжал пальцы, будто мог физически дотянуться до этого человека, проникнуть в его рот и вырвать звук. Он сделал конвульсивный запрещающий жест рукой – «Замолчи!» – и крик умер, не родившись. Стражник согнулся пополам, кашляя. Рингил переменил позу, вдохнул трепещущий потенциал, встряхнул пальцами поднятой правой руки и начертил в воздухе символ: «Завеса».

– Ты меня не видишь.

Рингил прошипел эти слова на старом мирликском, и фраза прозвучала как дребезжание хвоста гремучей змеи – голос мало походил на его собственный. Колдун снова растаял во тьме.

– Что с тобой, Дараш? – Второй стражник неторопливо приблизился по галерее с другой стороны стены, зевая. – Опять украл цыпленка и жрешь?

Первый стражник с трудом подавил кашель. Из теней на краю двора Рингил увидел, как он нахмурился.

– Нет. Мне показалось, я увидел…

– Что увидел? – Второй стражник присмотрелся к озаренному светом факелов двору и пожал плечами. – Там ничего нет, дружище.

– Ага, – Дараш покачал головой. – Странная какая-то хрень…

К этому моменту Рингила там действительно не было: он невидимкой пересек двор и проник в коридоры, ведущие в крыло старших надзирателей. Мигающий свет факелов будто огибал его на пути.

На верхних уровнях восточной крепости инструкции Монарших гонцов сменялись догадками и теориями. Они приблизительно понимали, где должен обитать Менкарак, учитывая его происхождение и недавнее продвижение в иерархии, полагались на слухи и донесения, которые будто сужали круг поисков, а на самом деле были не очень достоверны. Они знали, что Менкарак любит встречать рассвет каждое утро на своем балконе, и еще, если верить слухам, недавно у него случилась серьезная размолвка с другим старшим надзирателем, выражающим более умеренные взгляды; бедолага, как сообщали, подавился кусочком хряща за ужином и умер, а Менкарак получил его просторные покои. У них имелись основания полагать, что его комнаты были относительно скромными, и он большей частью избегал роскоши, доступной священникам его ранга.

И так далее.

В общем, с какой стороны ни глянь, он мог обитать в дюжине разных покоев.

Пришло время сузить пространство для поисков.

Рингил крался во мраке, ища огни. В конце концов он нашел еще одного надзирателя, бодрого седовласого старика в мантии, который склонился над развернутым свитком в кабинете, озаренном свечами. Рингил некоторое время наблюдал за ним через окно, стоя в крытой галерее, а потом, когда убедился, что священник трудится в одиночестве, поднял задвижку и тихонько вошел.

Надзиратель не оторвал взгляда от свитков и чернил.

– Если это еще один ордер против еретиков, Наксен, – мягко проговорил он, царапая пергамент пером, – дело подождет до утра. Я уже говорил тебе об этом. К тому же… – Он тщательно прорисовал какой-то символ с черточкой и точкой, – …я сказал его преосвященству, что у нас в городе и так дел по горло. У нас попросту не хватает людей, чтобы вынудить…

Кинжал из драконьего клыка скользнул ему под подбородок. Рука прижалась к затылку.

– Ордер тут ни при чем, – сказал ему Рингил.

Надзиратель напрягся.

– Что тебе надо?

– Молодец. Я ищу Пашлу Менкарака. Где его покои?

Старик попытался повернуться. Его жилистое тело оказалось удивительно сильным. Рингил убрал кинжал, прижал горло надзирателя предплечьем и надавил сильнее.

– На твоем месте я бы этого не делал.