положил руку на рукоятку Скофилда. Жан-Люк лишь презрительно хмыкнул.

– Ты серьезно? Стал бы я раздавать оружие способное мне навредить?

– Тогда зачем тебе искать Уильяма?

– Пора прекратить его страдания. Да-да, похоже со временем я стал сентиментальным. Да и сами времена тоже изменились.

Иеремия убрал руку со Скофилда. Потом достал из мешка, привязанного к седлу, живую голову Клиффа. Голова выглядела так, словно ее только что срубили – никаких признаков разложения. Жан-Люк не впечатлился.

– Все лишь мертвец низшего порядка, застрявший в мире живых и выполняющий волю хозяина. Хоть и сам того не ведает.

Жан-Люк вывернулся и посмотрел на Анну. Поймав ее взгляд, он лукаво подмигнул. Жест этот был, в большей степени, адресован Иеремии, а не самой Анне.

– А какого порядка я?

– Ты еще не мертвец! Вспомни, что я сказал тебе, когда вручил револьвер. И в очередной раз повторяю: не поддавайся слепой злобе, пока еще не поздно! А теперь посмотри на эту голову. Это, как раз-таки, творение человека, ослепленного злобой, сжигаемого ненавистью. Ответь: ты хочешь оставить после себя такое наследие?

Можно было перекинуться еще парой фраз с Жан-люком. Но время беспечных разговоров прошло. Внезапно опустился туман. Туман был таким густым, что скрыл не только тропу, но и свет солнца. Отчего приобрел не бледно-молочный цвет, а зловеще серый. Словно это был и не туман вовсе, а дым. Вот только гари в воздухе не чувствовалось. Ненароком Иеремия подумал, что это все происки Судьи. Чтобы замедлить продвижение преследователей, а самому скрыться в непроглядной мгле.

Иеремия инстинктивно вновь вцепился в рукоятку Скофилда, нетерпеливо поглаживая большим пальцем курок. Он обернулся посмотреть на своих спутников. Очевидно, что опасность чувствовал не только он. Док уже держала в руках небольшой револьвер, готовая незамедлительно пустить его в ход. Анна держала в руках фонарь, который хоть и горел необычайно ярко, был неспособен разогнать окруживший их мрак. С напряженным выражением лица она всматривалась куда-то вдаль. Хотя вряд ли она видела что-то дальше спины Иеремия. А там, черт ее знает! И только Хев хранил все тот же невозмутимый вид.

– Смотрите! – вскричала Анна.

Все замерли на месте и принялись разглядывать небольшое черное пятно, возникшее перед ними. Анна слезла с лошади вышла вперед. Свет ее фонаря волшебным образом разгонял пелену тумана. Пятно тем временем ширилось на глазах. Чем больше оно становилось, тем сильнее нарастало волнение, которое постепенно перерастало в панический страх. И страх передавался не только людям, но и животным. Лошади стали вести себя беспокойно. Сначала они просто переступали с ноги на ногу, а потом пытались пятиться. И только всадники, что еще могли противостоять страху, удерживали их на месте. Со временем пятно стало приобретать четкие границы. И всем стало очевидно, что они стоят перед входом в пещеру.

– Все назад!

Иеремия отдал приказ таким тоном, что ни у кого не возникло ни малейшего желания спорить. Все резко развернули лошадей и помчались назад. И только Анна семенила пешком позади. На ходу Иеремия отдал еще один приказ:

– Погаси фонарь! – скомандовал Иеремия, спрыгивая наземь.

Анна не стала спорить и молча повиновалась.

Когда зияющий чернотой вход в пещеру снова уменьшился до размеров неясной точки, Иеремия прекратил бегство. И хоть ускакали они достаточно далеко, пелена тумана была ненадежным укрытием. Иеремия помог всем укрыться за ближайшим валуном.

– Почему? – единственное слово, которое могла сказать запыхавшаяся Анна.

Все за исключением Хева посмотрели на Иеремию. Их беспокоил тот же вопрос. Казалось бы, вот же, цель буквально в шаге от них. И теперь они вынуждены отступить.

– Что вы разглядели той пещере?

После недолгих переглядок все замотали головой.

– Я тоже. А вот тот, кто прячется в той пещере, нас разглядел хорошо. И даже если он слепой, как крот, он бы нас тотчас перестрелял, задержись мы еще на секунду.

– И что будем делать? – поинтересовался Жан-Люк.

– Ты так и будешь сидеть связанным. А мы уровняем шансы – дождемся темноты.

– Предлагаешь просто сидеть здесь и ждать? А если он тем временем прокрадется мимо нас? – возмутилась Анна.

– Поэтому мы с Хевом будем дежурить у входа в пещеру.

– Что делать нам?

– Разбейте лагерь, разведите костер, – пожал плечами Иеремия.

– Нам, что же, поджигать камни?

– Это уже ваши проблемы!

– А если из пещеры есть другой выход?

– Это нас, безусловно, задержит. И тогда нам точно понадобиться лагерь.

Иеремия снял мешок с головой Клиффа и, прихватив с собой моток веревки, подал знак Хеву выдвигаться. Пригнувшись они медленно продвигались друг за другом вдоль стены каньона. Надежнее было бы двигаться параллельно, но Иеремия решил, что не стоит оставлять Хева одного. С одной стороны, Иеремия сможет его прикрыть в случае опасности, а с другой – уберечь его от необдуманных поступков. Притаившись неподалеку от входа в пещеру Иеремия нарушил молчание:

– Что думаешь?

– Думаю, он все еще там.

– Почему?

– А ты разве не чувствуешь?

Хев повернулся к Иеремии и улыбнулся. Все, что чувствовал Иеремия – это страх о котором бы он никогда не сознался. Да и Хев тоже. Но они оба его чувствовали. Только реагировали по-разному. Инстинкты белого человека призывали Иеремию быть осторожным. А вот инстинкты индейца призывали Хева ринуться в бой, встретиться лицом к лицу со своим страхом и добыть себе славу.

Тем временем в импровизированном лагере Док взяла управление в свои руки.

– Я, пожалуй, пригляжу за пленником. А ты – займись костром.

– С чего это ты так решила? – возмутилась Анна.

– Ну, у меня – пистолет. У тебя – фонарь. Это же очевидно.

Анна презрительно фыркнула, но подчинилась. Она прекрасно понимала, что Док в отсутствии Иеремии и Хева, не позволит ей приблизиться к пленнику. Даже если бы у Анны был револьвер, а у Док – фонарь.

– Только прикрути фитиль! Мы же не хотим, чтобы тебя подстрелили! – сказала Док вдогонку.

Анна ничего не ответила. А Док, еще прежде, чем Анна растворилась в тумане, подошла к Жан-Люку и ткнула револьвером ему в лицо.

– Мне абсолютно плевать, кто ты, что ты можешь и какие на тебя у остальных планы. Попытаешься заговорить со мной или с ней, я тебя пристрелю. Попытаешься бежать, я тебя пристрелю.

Жан-Люк лишь улыбнулся, покорно кивнул и отвернулся рассматривать свое отражение в луже. Док ему была совершенно не интересна. То ли дело Анна! Как всегда, умная и проницательная. Она могла запросто отправить Док за хворостом или, при сильном желании, в ад. Но, она просто ушла, оставив проститутку думать, что у нее все под