Я вспомнил казнь Анны Болейн, на которой мне пришлось присутствовать по настоянию лорда Кромвеля… ее голову, отлетевшую от тела, струи крови… Странно было, что картина эта не пришла мне на память, когда я встретил ее дочь, леди Елизавету.

Беатрис вздохнула:

– Теперь это ничего не значит, ведь Екатерина Арагонская и Анна Болейн давно мертвы, но тогда эта история имела первостепенную важность. В двадцать шестом году за пределами двора никто и слыхом не слыхивал об Анне Болейн. У короля и прежде бывали любовницы, но Анна настояла на том, чтобы он развелся с Екатериной и женился на ней. Да вы знаете эту историю. Она обещала королю сына.

Мистрис Уэст рассмеялась с горечью в голосе, а я подумал, что родила Болейн только Елизавету. Я вспомнил маленькую девочку, внимательно глядевшую на меня и задававшую вопросы об адвокатах.

– Итак, в двадцать шестом году король отправился в свою очередную охотничью поездку по своим паркам Сассекса. Королева Екатерина сопутствовала ему, Филип тоже. Анна Болейн оставалась в Кенте – в своем родовом поместье. Однако король регулярно писал ей, и мой сын был одним из его доверенных вестников. Что было в тех письмах, насколько далеко зашло тогда дело, я не знаю… Не знал и Филип. Однако королева Екатерина встревожилась…

– Уже так рано? Я не знал…

– O, у Екатерины Арагонской повсюду были свои шпионы!

Моя собеседница беспокойно заходила по комнате, шелестя юбкой по усыпавшему пол тростнику.

– В том августе двор остановился в Сассексе, в замке Петуорт, находящемся более чем в двадцати милях отсюда, – рассказывала она дальше. – Вы должны понимать, мастер Шардлейк, что положение заставляло моего сына проводить много времени в Лондоне. Он мог бывать в Рольфсвуде только наездами. Его визиты к Эллен Феттиплейс часто разделялись многими неделями. Я теперь думаю, что если бы он побольше встречался с ней, то понял бы, насколько она не подходит ему в качестве невесты.

– Вам она не нравилась.

– Не нравилась совершенно, – ответила мистрис Уэст. – Отец позволял ей слишком много вольности, и она была с моим сыном то горяча, то холодна. Однако дерзость этой девчонки только раздувала в нем любовь. – Она опять горько усмехнулась. – Так же как у короля к этой лживой и неверной твари Болейн! Та любовь так же плохо закончилась!

Затем Беатрис продолжила с печалью в голосе:

– В характере Эллен угадывалось нечто бурное и неспокойное. Ей нужна была взаимность.

– Что вы имеете в виду?

– Мне кое-что известно.

Я нахмурился, вспомнив о том, что мастер Уэст говорил мне о том, что мисс Феттиплейс устраивала пожары.

– Филип написал нам, что намеревается сделать предложение Эллен Феттиплейс и получил от егермейстера разрешение побывать у нас. Но как раз перед тем, как он уехал, его вызвал к себе сам король. Он велел моему сыну отвезти письмо в Хивер, после того как он побывает здесь. Письмо с личной печатью короля.

– А король знал, что ваш сын намеревается сделать предложение девушке?

– Да. Вот почему он позволил Филипу сперва приехать сюда. – Пожилая женщина подошла поближе и посмотрела на меня. Ох, хоть бы она села! – Однако, мастер Шардлейк, мой сын ехал из Петуорта в Хэмпшир не в одиночестве.

Голос ее чуть дрогнул прежде, чем она продолжила:

– При дворе у него был друг, молодой адвокат, предложивший моему сыну проехаться за компанию с ним. Он ехал дальше – в Хэмпшир.

Глотку мою перехватило. Итак, их было двое. «Они были такими сильными. Я не могла шевельнуться!» Мне пришлось постараться, чтобы сохранить спокойствие в голосе.

– А кто был этим другом? – поинтересовался я.

Мистрис Уэст посмотрела на меня, и на сей раз в ее глазах читалась отчаянная мольба:

– Вот тут-то и заключается вся трудность, сэр. Я этого не знаю.

– Но если ваш сын приехал, чтобы побыть у вас…

– Позвольте мне рассказать вам, как все произошло. Письмо Филипа с известием о том, что он будет у нас на следующий день, привез нам скорый гонец из Петуорта. Так как дальше ему надлежало везти письмо короля – тогда мы не знали, кому, – он намеревался провести здесь только одну ночь. Сын собирался днем приехать прямо в дом Феттиплейсов и переговорить с отцом Эллен, Вильямом. В случае его согласия на брак, Филип хотел в тот же день сделать Эллен предложение.

Это не совсем согласуется со словами Филипа, подумал я. Сам он говорил о том, что намеревался получить одобрение Феттиплейса и потом только повидаться с Эллен.

– Если бы Эллен согласилась, он привез бы ее вместе с мастером Феттиплейсом в наш дом, – сказала Беатрис. – Филип также сообщил, что с ним едет друг. Посему мы все приготовили к их прибытию. Это было девятого августа, дату эту я вспоминаю каждый год.

– Дату пожара.

Наделив меня внимательным и задумчивым взглядом, старая женщина подошла к табурету и тяжело опустилась на него. На лице ее проступила огромная усталость, но она продолжила:

– Мы с покойным мужем были дома, приготовив лучшее вино в ожидании праздника, хотя, по правде говоря, надеялись, что Филип приедет без этой девушки, что Эллен Феттиплейс откажет ему. Но шли часы, уже стемнело, а никто так и не появился. Нам оставалось только ждать. Затем, ближе к полуночи, появился Филип. Мой бедный мальчик, он так радовался тому, что служит при дворе короля, был таким полным жизни и энергии! И вот вся радость сразу оставила его, он сделался раздавленным, уничтоженным… – Мистрис Уэст на мгновение примолкла. – И испуганным.

Итак, подумал я, девушка отказала ему.

– Неужели Эллен ответила отказом? – спросил я вслух.

Дама покачала головой:

– Нет. Филип не встречался в тот день с Эллен: он ничего не знал о пожаре. Дело в том, что случилось нечто другое, еще более страшное, отчего замерзла его кровь и застыла наша, когда мы узнали об этом. Мастер Шардлейк, этот самый его друг предал его. По пути, в нескольких милях до Рольфсвуда, они остановились, чтобы выпить в сельской гостинице. Там они поссорились. Филип бывает ужасен, если его раздразнить. Ничего особенного, дурацкий спор из-за каких-то лошадей, но дело дошло даже до драки.

– Подобные ссоры нередки среди молодых людей.

– После драки приятель Филипа обложил его крепкими словами и сказал, что возвращается в Петуорт. Потом мой сын понял, что он наверняка подстроил ссору, так как вскоре после этого, продолжив свой путь, Филип обнаружил, что письмо короля пропало. Он хранил письмо на своем теле. A друг, как выяснилось, подвизался в свите королевы Екатерины. Должно быть, она каким-то образом узнала о письме и воспользовалась этим адвокатом как одним из своих шпионов.

– Итак, его друг выкрал письмо от короля Анне Болейн? – спросил я недоверчиво. – Чтобы передать его Екатерине Арагонской? Он рисковал своей жизнью!