– Они пока что тоже не знают ключевого слова, – сказалон Софи.

Та кивнула. В противном случае к чему этим людям назначатьвстречу, выдавать свое местонахождение?

– Может, они хотят обменять Тибинга на ключевое слово?

– Или это ловушка.

Лэнгдон покачал головой:

– Не думаю. Ведь сад находится за стенами аббатства. Местоочень людное. – Как-то раз Лэнгдону довелось побывать в знаменитом садуаббатства, очень уютном, маленьком, засаженном фруктовыми деревьями, цветами итравами. Последние прижились здесь еще с тех времен, когда монахи занималисьразведением лекарственных растений, других методов лечения они не признавали.Сад был знаменит также старейшими в Британии и до сих пор плодоносящимифруктовыми деревьями и являлся излюбленным местом прогулок туристов, которыемогли пройти в него прямо с улицы, минуя аббатство. – Думаю, назначаявстречу в таком людном месте, они демонстрируют тем самым полное доверие. И мыбудем в безопасности.

Но Софи еще сомневалась.

– Так вы хотите сказать, он находится вне стен аббатства, изначит, там нет металлоискателей?

Лэнгдон нахмурился. Эту деталь он упустил.

Он вновь окинул взглядом помпезный памятник и пожалел, чтодо сих пор ни одной стоящей идеи о ключевом слове ему в голову не пришло. Какже тогда торговаться? Я сам втянул в эту историю Лью и готов пойти на чтоугодно ради его освобождения.

– В записке сказано, что надо пройти через Чептер-Хаус кюжному выходу, – заметила Софи. – Может, оттуда открывается вид насад? Тогда, перед тем как выйти, мы сможем оценить ситуацию, посмотреть, неугрожает ли нам опасность.

Неплохая идея. Лэнгдон вспомнил, что Чептер-Хауспредставляет собой просторное восьмиугольное помещение, где некогда, допостройки нынешнего здания, собирался британский парламент. Он давно не былздесь, но помнил, что туда можно пройти прямо из аббатства. Вот только где этотпроход? Отойдя на несколько шагов от захоронения Ньютона, Лэнгдон началосматриваться.

И вот совсем рядом, в противоположной стороне от того места,где они вошли в собор, он увидел широкий темный проход, а над ним вывеску:

ЗДЕСЬ МОЖНО ПРОЙТИ В:

Монастырь

Дом настоятеля

Колледж-холл

Музей

Дарохранительницу

Часовню Сент-Фейт

Чептер-Хаус

Лэнгдон с Софи так торопились, что, когда проходили подтемными сводами с вывеской, не заметили еще одного объявления, набранного болеемелким шрифтом и извещавшего о том, что часть указанных помещений закрыта нареставрацию.

Они вышли в открытый двор, обнесенный высокими стенами.Дождь лил не переставая. Над головой неслись серые тучи, и уныло посвистывалветер, точно некий сказочный гигант дул в узкое горлышко бутылки. Они забежалипод навес, что тянулся по всему периметру двора. Крыша нависала низко, иЛэнгдон ощутил хорошо знакомое беспокойство, которое всегда охватывало его взамкнутом пространстве. Такие крытые переходы называли клостерами, и Лэнгдонмысленно отметил, что, наверное, от этого латинского корня и произошло названиеего болезни – клаустрофобия.

Но он постарался отмахнуться от этих неприятных мыслей ивместе с Софи поспешил к концу туннеля, ориентируясь по стрелкам-указателям.Ведь именно там, если верить им, находился Чептер-Хаус. Теперь дождь хлесталпод углом, заливая пол и стены, в тесном проходе было холодно и сыро. Навстречуим пробежала пара, торопившаяся укрыться от непогоды в соборе. И теперьпоблизости не было видно ни единой живой души, никто не желал осматриватьдостопримечательности сада под таким дождем и ветром.

Впереди и слева, примерно в сорока ярдах от них, замаячилаарка, а за ней открывался переход в другое помещение. Это был тот самый вход,который они искали, но доступ к нему был перегорожен низеньким забором, авывеска рядом гласила:

ЗАКРЫТО НА РЕСТАВРАЦИЮ

Дарохранительница

Часовня Сент-Фейт

Чептер-Хаус

За забором виднелся длинный и пустынный коридор, заставленныйстроительными лесами и заваленный тряпками и ведрами. Сразу за забором Лэнгдонувидел два входа: справа – в дарохранительницу, слева – в часовню Сент-Фейт.Однако вход в Чептер-Хаус находился гораздо дальше, в самом конце длинногопрохода. Даже отсюда Лэнгдон видел, что тяжелые деревянные двери распахнутынастежь, а просторное помещение залито сероватым светом, проникавшим из высокихокон, которые выходили в сад.

Ступайте через Чептер-Хаус, южный выход, и дальше – в сад.

– Раз мы прошли по восточному проходу, – сказалЛэнгдон, – то южный выход в сад должен находиться вон там. Прямо, а потомнаправо.

Софи перешагнула через низенький заборчик и двинуласьвперед.

Они углубились в длинный темный коридор, и звуки ветра идождя за спиной постепенно стихли. Чептер-Хаус представлял собой своего родапристройку – ответвление от основного помещения, где некогда проводилисьзаседания парламента.

– Какой огромный… – прошептала Софи, когда ониприблизились к залу.

Лэнгдон уже успел позабыть, насколько огромно это помещение.У него просто захватило дух, когда он посмотрел отсюда, от входа, на высоченныеокна в дальнем конце восьмиугольника: они поднимались к потолку и равнялись повысоте пятиэтажному зданию. Из них, совершенно определенно, был хорошо виденсад.

Едва переступив порог, Софи и Лэнгдон прищурились. Послецарившего в переходах и коридорах полумрака их ослепил лившийся из окон дневнойсвет. Они углубились в помещение примерно футов на десять и стали озираться впоисках южного выхода в сад. Но двери не оказалось.

Какое-то время они стояли неподвижно, в полнойрастерянности.

Скрип тяжелой двери за спиной заставил их обернуться. Вотдверь захлопнулась с громким стуком, щелкнул засов. Спиной к выходу стоялмужчина и спокойно целился в них из маленького револьвера. Низенький, полный,он опирался на пару алюминиевых костылей.

На секунду Лэнгдону показалось, что все это ему снится.

Лью Тибинг…

Лью Тибинг, злобно сощурившись, целился в Софи и Лэнгдона изревольвера «Медуза».

– Вот что, друзья мои, – начал он. – С тех самыхпор, как вчера ночью вы вошли в мой дом, я по мере моих слабых сил делал всевозможное, чтобы оградить вас от неприятностей. Но ваше упрямство поставиломеня в весьма сложное положение.