По выражению лиц Софи и Лэнгдона он понял: они просто в шокеи такого предательства никак не ожидали. Однако Тибинг был уверен: очень скороони поймут, что цепь событий неминуемо должна была привести именно к такойразвязке.

Мне так много хочется сказать вам обоим… но, увы, боюсь, выне все поймете.

– Поверьте, – продолжил Тибинг, – у меня не былони малейшего намерения вовлекать вас в эту историю. Вы сами пришли в мой дом.Вы сами искали встречи со мной.

– Лью? – наконец удалось выдавить Лэнгдону. – Что,черт побери, происходит? Мы считали, что вы в опасности. Мы здесь, чтобы помочьвам!

– Ни секунды не сомневался, что вы придете, – ответилТибинг. – Нам надо многое обсудить.

Лэнгдон и Софи, точно загипнотизированные, не могли оторватьглаз от нацеленного на них револьвера.

– Это просто чтобы вы слушали меня внимательно, –пояснил Тибинг. – Если бы я хотел причинить вам вред, оба вы уже давнобыли бы мертвы. Когда вчера ночью вы вошли в мой дом, я сделал все радиспасения ваших жизней. Я узнал, что Приорат в конце концов принял решение нерассказывать миру правду. Вот почему наступление нового тысячелетия обошлосьбез разоблачений, вот почему с приходом конца дней ничего не случилось.

Лэнгдон собрался было возразить.

– Изначально Приорат, – продолжил Тибинг, – взялна себя священную обязанность обнародовать документы Сангрил с приходом концадней. На протяжении веков такие люди, как да Винчи, Боттичелли и Ньютон,рисковали всем, чтобы сохранить эти документы и выполнить свою священнуюмиссию. И вот теперь, когда настал момент истины, Жак Соньер неожиданно изменилрешение. Человек, наделенный высочайшими полномочиями в христианском мире,пренебрег своим долгом. Он, видите ли, решил, что еще не время. – Тибингобернулся к Софи. – Он пренебрег Граалем. Он подвел Приорат Сиона. Онпредал память тех, кто на протяжении поколений приближал этот священный момент.

– Вы?! – воскликнула Софи и так и впилась взоромяростно сверкающих зеленых глаз в Тибинга. – Так это вы ответственны заубийство моего деда?..

Тибинг насмешливо фыркнул:

– Ваш дед и его ближайшие приспешники предали священныйГрааль!

Волна гнева захлестнула Софи. Он лжет, лжет!

– Ваш дед с потрохами продался Церкви, – спокойнопарировал Тибинг. – Очевидно, священники оказывали на него определенноедавление, чтобы держал язык за зубами.

Софи покачала головой:

– Церковь никак не могла повлиять на моего деда!

Тибинг холодно усмехнулся:

– Но, дорогая моя, нельзя не учитывать, что у Церкви имеетсяогромный опыт по этой части. На протяжении двух тысячелетий она угнетала иуничтожала тех, кто угрожал ей разоблачением. Со времен императора КонстантинаЦеркви весьма успешно удавалось скрывать правду об истинных отношениях МарииМагдалины и Иисуса. А потому вовсе не удивительно, что и сейчас священникинашли способ и дальше держать мир в неведении. Да, Церковь больше не устраиваеткрестовых походов ради избиения неверных, но от этого влияние ее ничуть неослабло. Не стало менее агрессивным. – Он выдержал многозначительнуюпаузу. – Мисс Невё, кажется, ваш дедушка хотел рассказать вам всю правду овашей семье.

Софи была потрясена.

– Откуда вы знаете?

– Это не столь существенно. Важно другое. Важно, чтобы выпоняли наконец следующее. – Тут он снова многозначительно умолк, вздохнул,а потом добавил: – Гибель вашей матери, отца, брата и бабушки была далеко неслучайной.

Слова эти потрясли Софи. Она потеряла дар речи. Хотелачто-то сказать, но мешал ком в горле. Лэнгдон покачал головой:

– О чем это вы?

– Но ведь это же все объясняет, Роберт! Все сходится.История имеет свойство повторяться. У Церкви уже имелся прецедент. Она не остановиласьперед убийством, когда надо было скрыть историю с Граалем. Настала сменатысячелетий, и убийство Великого мастера, Жака Соньера, должно послужить вназидание другим. Держите язык за зубами, иначе следующими будете вы, Роберт иСофи.

– Но они погибли в автокатастрофе, – пробормотала Софи.Сердце ее заныло от тоски и боли. – Произошел несчастный случай!

– Сказочка на ночь, чтобы дитя оставалось в счастливомневедении, – сказал Тибинг. – Да вы вдумайтесь хорошенько. Уцелелилишь два члена семьи, Великий мастер Приората и его внучка. Для того чтобыобеспечить контроль Церкви над братством, лучшей парочки просто не сыскать.Могу лишь догадываться, какому террору подвергла Церковь вашего деда в этипоследние годы. Они наверняка угрожали убить вас, его единственную внучку, еслион посмеет опубликовать документы Сангрил. Вот и пришлось Жаку Соньеру,обладавшему немалым влиянием, отговорить Приорат.

– Но послушайте, Лью, – перебил его Лэнгдон, лишьсейчас он немного пришел в себя. – Сознайтесь, ведь у вас нет никакихдоказательств, что Церковь имеет какое-либо отношение к этим смертям. Как и ктому, что священники как-то повлияли на решение Приората молчать и впредь.

– Доказательства? – парировал Тибинг. – Какие ещевам нужны доказательства, что на Приорат повлияли? Новое тысячелетие настало, авесь мир по-прежнему пребывает в неведении! Разве это не доказательство?

Слова Тибинга эхом разносились под высокими сводами, а вушах Софи звучал совсем другой голос. Голос деда. Софи, я хочу рассказать тебеправду о твоей семье. Только сейчас она почувствовала, что ее сотрясает мелкаядрожь. Неужели дедушка хотел рассказать ей именно это? О том, что всю ее семьюубили? А что действительно известно ей об этой катастрофе, унесшей жизничетырех самых близких людей? Да ничего, лишь общие детали. Даже в газетахописание этого несчастного случая выглядело довольно туманным. Был ли тонесчастный случай? Или утешительная сказочка на ночь? И вдруг Софи вспомнила,как истово оберегал ее дед буквально от всего на свете. Не оставлял одну ни насекунду, когда она была девочкой. Даже когда Софи стала взрослой и поступила вуниверситет, она незримо ощущала присутствие деда. Казалось, он следит закаждым ее шагом. Может, за ней действительно тайком наблюдали специально приставленныечлены Приората?

– Так вы подозреваете, что Соньером манипулировали, –сказал Лэнгдон, окидывая Тибинга недоверчивым взглядом. – Значит, это выубили его?