кто и способен перенести на холст непередаваемую натуру миссис Брамби, так только Брианна Маккензи.

— Ты ведь не для этого хочешь выманить молодую женщину из ее высокогорной крепости? В Джорджии полно живописцев.

Они уже почти дошли до штаб-квартиры Прево; с противоположного конца Джонс-стрит доносились отдаленные крики и мерный топот марширующих солдат. В потоке людей на Монтгомери-стрит все чаще мелькали красные мундиры.

— Если даже ты не догадываешься о моей истинной цели… Прошу прощения, мадам! — Джон посторонился, пропуская леди в пышном кринолине. В одной руке у нее был зонт от солнца, в другой — маленькая собачка; двое слуг едва поспевали за госпожой. — Джейми точно ничего не заподозрит.

Хэл пристально посмотрел на брата, но ответить не успел: мимо как раз проходили сыновья кожевника, закутанные по самые брови в шарфы. Они тащили гигантскую корзину, источающую зловонный, прошибающий до слез запах собачьих экскрементов.

Неосмотрительно вдохнув ядовитые испарения полной грудью, Хэл зашелся в кашле. Джон с беспокойством поглядывал на брата, зная о его подверженности приступам удушья. К счастью, на этот раз он быстро пришел в себя, сплюнул мокроту, постучал кулаком по груди и отряхнулся.

— Что за… цель? — выдавил он, тяжело дыша.

— Помнишь, я говорил о сыне? Брианна Фрэзер приходится Уильяму сестрой по отцу.

— А ведь и правда! Об этом я как-то не подумал. — Хэл поправил съехавшую набок шляпу. — Они встречались?

— Мельком, пару лет назад, — но Уильям тогда не подозревал, кто она. Я хорошо ее знаю, и хотя упрямством Брианна пошла в обоих родителей, сердце у нее доброе. Наверняка ей будет любопытно познакомиться с братом. Полагаю, она единственная, кто может вразумить его насчет семейных… проблем.

— Хм… — Герцог Пардлоу задумался, и несколько минут братья шли молча. — Ты уверен, что это хорошая идея? Говоришь, она дочь Фрэзера… Постой, ты упомянул «обоих родителей». Так значит, ее мать — Клэр Фрэзер?

— Она самая. — Джон ответил таким тоном, что стало ясно: это все, что нужно знать о Брианне. Хэл понял намек и рассмеялся.

— Не боишься, что она убедит Уильяма перейти на сторону повстанцев?

— Видишь ли, все отпрыски Джейми унаследовали от него одно общее качество, — сухо ответил Джон. — Упрямство. Так что ничего она от Уильяма не добьется, несмотря на все свое красноречие.

— Так значит…

— Да. Я хочу, чтобы он остался, — выпалил Джон. — Здесь. По крайней мере, пока не определится. По поводу всего.

«Все» включало в себя происхождение, военную карьеру, титул, имущество (во владение которым он только что вступил, достигнув совершеннолетия).

— Вот как? — Хэл резко остановился и посмотрел на брата, а затем перевел взгляд на серое здание в дальнем конце улицы. Вход в штаб-квартиру Прево охраняли двое вооруженных солдат; офицеры и гражданские лица нескончаемым потоком сновали туда-сюда под их бдительным взором.

Взяв Джона под руку, Хэл оттащил его в малолюдный переулок.

Сердце у лорда Грея колотилось как ненормальное. До этой минуты он не решался признаться в своих страхах даже себе самому. Но как только сел за письмо Джейми, они вдруг проявились со всей очевидностью.

Хэл смотрел на брата, приподняв темную бровь.

Джон закрыл глаза и сделал глубокий вдох, чтобы унять дрожь в голосе.

— Мне снятся кошмары, — заговорил он наконец. — Не каждую ночь. Но довольно часто.

— Про Уильяма, — догадался Хэл.

Джон молча кивнул и открыл глаза. Хэл смотрел на него не мигая.

— Будто он умер? Или пропал без вести?

Младший брат снова кивнул, ничего не говоря. Затем, откашлявшись, все же выдавил несколько фраз:

— Изобель рассказывала, как он однажды потерялся в Хелуотере — ему тогда было года три. Бродил один в тумане среди холмов. Иногда мне снится это, иногда… что-то другое.

Уильям всегда рассказывал ему о своих приключениях, писал письма. Как застрял в Квебеке долгой холодной зимой. Как однажды ночью пошел на охоту, заблудился и отморозил ноги, а над головой переливалось огнями северное сияние; как потом провалился под лед и упал в темную водную бездну… Для мальчика это были лишь забавные истории, и Джону нравилось их слушать. Однако ночью они возвращались к нему во снах — искаженные до неузнаваемости и холодные, словно призраки, возвещающие о неминуемой беде.

— Грядет битва, — еле слышно пробормотал Хэл. Он стоял, прислонившись к стене и опустив глаза на отполированные до блеска носки ботинок. — Да. Отцовское сердце всегда чует неладное. И не только во сне.

Джон промолчал. Облегчив душу, он почувствовал себя гораздо лучше. Конечно, Хэлу тоже сейчас непросто. Генри серьезно ранен, а Бенджамин… Он представил, как Уильям раскапывает ночью могилу, ожидая увидеть тело убитого кузена. Джону снилось, что он сам раскапывает могилу и видит в ней Уильяма.

Хэл тяжело вздохнул и выпрямился.

— Напиши Фрэзеру, что Уильям здесь, — спокойно сказал он. — Как бы невзначай. Без каких-либо подробностей. Он пришлет девчонку.

— Ты уверен?

Хэл глянул на брата, взял его под руку и вывел из переулка.

— Думаешь, он переживает об Уильяме меньше, чем ты?

42

Sasannaich clann na galladh![120]

Джейми прочел письмо дважды, непроизвольно сжимая зубы на одних и тех же строках — в середине первой страницы и в самом конце. Ничего необычного в подобной реакции не было: письма Джона порой содержали тревожные вести о войне, об Уильяме, о планах британского правительства, грозящих привести к немедленному аресту Джейми, или о других семейных неприятностях.

Джон не писал почти два года — с тех пор, как вернувшийся с того света Джейми узнал, что мы с лордом Греем женаты, и заехал бывшему другу кулаком по лицу (потасовка неожиданно окончилась арестом его светлости ополченцами, что едва не стоило ему жизни). Выходит, теперь они квиты.

А значит, нет смысла отмахиваться от письма.

— Что пишет Джон? — спросила я небрежно.

Взглянув на меня, Джейми фыркнул и снял очки.

— Ему понадобилась Брианна, — пробурчал он и передал мне письмо.

Я невольно оглянулась, но тут же вспомнила, что Бри пошла относить в кладовую партию свежеприготовленного козьего сыра. Вынув из кармана очки, я взяла письмо в руки.

— Полагаю, ты обратил внимание на последний абзац? — спросила я, закончив чтение.

— «Мой сын Уильям оставил военную службу и временно поселился со мной в Саванне. Мальчик уже достиг совершеннолетия, и теперь у него появилась уйма свободного времени, чтобы поразмыслить о будущем». Ты про это? — Джейми бросил на письмо возмущенный взгляд. — «Поразмыслить о будущем»? О чем тут еще размышлять? Он же граф!

— Может, Уильям не хочет быть