тоже, ведь…он отличался от тех монстров, которых она встретила. Потому она решила дать ему шанс.

Периодически она вспоминала о нем, когда отправлялась на границу, чтобы встретить Меголия. Каждый год, вооружившись мечом, она проходила через весь лес и доходила до той поляны, где стоял его дом, но каждый раз он, как и в первый, прятался от нее, и она просто привыкла к этому. Иногда в его доме сидел Меголий, который часто говорил, что тот вампир разрешил ему отдохнуть в этом месте при пересечении древнего леса в обмен на информацию. Сейчас-то она понимает, что он скрывал их давнее знакомство.

Однажды она заметила, как скудно вампир жил, поэтому принесла ему мешок картошки и еще мешок семян, которые можно было посадить, чтобы позже собрать урожай.

Правда, Меголию такая инициатива не понравилась, ведь 15-летняя Рин притащила мешки из Лятрикса на себе, сразу после событий Северной облавы, когда она убила Зесиса, сына Ахиса. А сердился он, потому что в том бою она сломала левую руку и несколько ребер.

Это был последний раз, когда она приходила к нему. После этого все ее мысли начала занимать церемония признания. Когда же она стала Амирой, дел стало еще больше, да и Меголий начал реже приезжать.

Вспомнила о нем она лишь спустя четыре года, когда пришло сообщение о том, что генерал Кидо отправил своих людей в старую крепость, что находилась очень близко от леса.

Естественно, она отправилась вместе со своим отрядом, чтобы остановить алчного генерала и помешать ему добраться до запретных технологий, но…часть ее мыслей была занята тем, что ей нужно не допустить того, чтобы солдаты случайно узнали о существовании дефектного вампира.

Потому, когда он появился перед ней во время сражения и снова спас, она была ошарашена до глубины души.

Она впервые видела его лицо, но сразу поняла, что это именно он — тот, кто спас ее.

А он не узнал ее, раз не стал прятаться.

До сих пор ни она, ни Джек не поднимали эту тему, потому она подумала, что он все же забыл о произошедшем за эти годы. Сейчас она понимает — он уже тогда увидел в ней наследницу Амиры, а также узнал ее секрет.

Но он либо забыл об этом, либо сделал вид, что забыл, ведь при их первой встречи лицом к лицу, а затем при сражении с монстром он был удивлен не меньше остальных, словно ранее они не подозревали о существовании друг друга.

Фердинанд молча выслушал эту историю и улыбнулся.

— Это была судьба, что вы встретились в лесу и он спас тебя. Думаю, именно в тот момент Джек начал меняться в лучшую сторону.

Она непонимающе посмотрела на него.

— О чем вы? Почему?

— Эх, вообще-то я не должен этого говорить…но Джек рано или поздно тебе расскажет, что произошло 400 лет назад. Но…Ари умерла в одном из северных лесов твоей страны. И Джек не смог ее спасти. Возможно, то, что он спас тебя, ее реинкарнацию, стало для него хотя бы небольшим искуплением его греха.

Девушка хмуро уставилась на пустые стопки на столе.

Судя по всему, Амира действительно была убита. И, судя по реакциям, что она могла наблюдать у двух бессмертных магов, большая часть вины лежит на самом Джеке, по крайней мере он постоянно это говорит, а старый лиастар не отрицает этого.

Однако она не стала спрашивать. Само понимание того, что все видят в ней погибшую святую, злило ее, оттого ей не особо хотелось узнавать ее настоящую историю и тем более уподобляться ей.

Вместо этого она обернулась к двери.

— Что-то Джека долго нет.

— Хм, и правда. — Император тоже вспомнил о старом друге и поднялся с дивана. — Боюсь, пока мы говорим, он уже выпил все мои запасы, ха-ха. Идемте, принцесса, нужно ему напомнить, что его вообще-то ждут.

***

Хранилище, в котором Фердинанд хранил свою коллекцию алкоголя со всего света, находилось в административном корпусе, довольно далеко от центрального двора. Джек достаточно хорошо знал дорогу — что уж говорить, ведь в течение 400 лет, что он приезжал во дворец, каждый раз нелегкая вела его сюда, чтобы немного «опустошить» запасы друга.

Сейчас же он, впервые за долгое время, шел сюда не по своей воле, а по просьбе лиастара, потому обычного пыла в ожидании скорой встречи с прекрасным у вампира не было. Зато были глубокие размышления о том, что Рин все же приняла предложение Императора и стала частью ордена.

Он бы отдал все, чтобы не позволить ей. Хиро, Мия и Мира…имели основания вступить туда хотя бы по родству с гестами магии и памяти.

Однако Рин не имела подобных причин. Амира не была частью Хранителей, и никто из людей ранее не присоединялся к ним, что делает жрицу единственным представителем человеческой расы.

И все же он до сих пор был против. Как и против того, что она сражалась на передовой. Его единственным желанием оставалась ее безопасность. Но он понимал, что не может повлиять на нее. Эта девушка слишком уперта, как и он сам.

Неожиданно ему вспомнилась их первая встреча. Нет, не в столице и даже не в крепости.

Он вспомнил, как много лет назад его привычный день был разрушен из-за внезапного запаха человеческой крови совсем рядом с его домиком.

Когда он выглянул, увидел, как кучка орков повалила маленькую девочку на землю в попытке убить, и он, недолго думая, вмешался, спасая ей жизнь.

Он не увидел ее лица, ведь она лежала на животе, спрятав его под руками. Когда же он позвал ее, она не ответила, и он быстро смекнул, что она потеряла сознание.

Но что ребенок делал в лесу? Ответ пришел сам, когда через пару мгновений из кустов выбежал Меголий.

Естественно, увидеть его вампир никак не ожидал. Смутное ощущение, что что-то не так, быстро заставило его занервничать. Он ощутил страх, глядя на эту девочку.

И страх оказался вполне реальным: когда он аккуратно поднял ее с земли и увидел ее лицо, его пробило на самые сильные слезы за долгие годы.

Он сжимал ее в руках, продолжал повторять одно и то же имя: «Ари».

Его удивило, когда Первый советник назвал имя этой девочки. Амира была сиротой, не знавшей семьи, Рин же оказалась первенцем главенствующего клана Кассандрики. Более того…

Он вдруг вспомнил день, когда она пришла за Меголием и принесла ему картошку и семена.

Она была тяжело избита и