– Алатское, – Шарли с трудом водрузил на прибранный стол оплетенную алым шнуром бутыль, из которой можно было напоить коня. – Выигранное, между прочим.

– Все нам не выпить. Пари?

– Полковые перестроения – тут мы и быстрее, и точнее.

– Тогда понятно… Понятно, почему не кэналлийское.

– Будут кэналлийцы, будет кэналлийское, а с ноймарми я на их пойло не закладываюсь, беру обедами. Эмиль…

– Да?

– Когда ты напьешься, я задам вопрос. Заковыристый.

– Я не напьюсь. Я даже не стану заключать с тобой пари, ибо обставлю, но ответ ты получишь. Боюсь, правда, не тот. Новости о Кадельской армии до тебя, надо думать, дошли?

– Кое-какие… Слушай, ну зачем нам эдакое подкрепление? Я понимаю, Бертраму от подобного соседства тошно, но мы-то чем виноваты? И вообще, чем армию гонять, лучше бы командующего сменили, тот же Ансел из кадельцев за полгода людей сделает.

– Не сделает. Ты не знаешь главного: Заль ушел с Каделы самовольно, без приказа регента или Проэмперадора Юга.

– Че-го?!

– Ты не ослышался. Поставил бы ты свою бочку, не ровен час разольешь. «Свободными данариями» мы еще займемся, а сейчас нас ждет один не в меру расхрабрившийся заяц.

Бывшей Тени бывший Проэмперадор доверял полностью, но истребованный Валмоном Джанис отсутствовал в столице не меньше трех недель. За это время Дуксия могла много чего натворить, да и банальное невезение со счетов не сбросишь. Робер привычно готовился к худшему, однако ничего не случилось, то есть не случилось драк, предательств, погонь. Были показавшийся чужим город, сырой грязный холод и что-то вроде сна на ходу. Нет, улицы не перепутались и дома не разбежались, просто вместо одной Олларии возникла даже не вторая – третья, будто в бутылку тинты сперва влили отраву, а потом выплеснули ее вместе с вином и набрали помоев. Умереть – не умрешь, но уж лучше бы яд.

В доме Ворона Эпинэ почти отпустило, но на подступах к Нохе он понял, что хочет удрать. В Лаик, в Барсину, в Сагранну, куда угодно, лишь бы не лезть в открытый услужливо отступившим истуканом проход.

– Не бойтесь, Проэмперадор, – подбодрил по-своему понявший заминку Салиган, – я с вами.

Робер выдавил из себя смешок и протиснулся в щель вслед за Алвой, чудом не налетев на возившегося в кромешной тьме Марселя.

– Некоторые люди не только приятней некоторых же призраков, – объявил тот, – но и полезней. Валтазар, даже не будь он тупым предателем, не смог бы оставить нам ничего материального.

Звякнуло, пахнуло паленым, вспыхнувший мутноватый свет позволил разглядеть колодец со ступеньками и несколько заботливо сложенных у самого входа фонарей. Один, зажженный, стоял у ног виконта, колдовавшего над вторым.

– Значит, – постарался поддержать болтовню Эпинэ, – несломанными шеями мы будем обязаны маркизу… то есть дуксу.

– Я нигде ничего не оставляю, – обиделся с улицы Салиган, – зато я спасаю то, что оставили другие. Не все, разумеется, всё не спасет даже Капуль-Гизайль.

– За свет благодарите церковников, – объяснил Валме. – Они разыскали лаз и привели его в порядок.

– Церковники? – Робер воззрился на еще одну память Левия. – Вы виделись с… кем-то из Нохи?

– Как и вы. – Виконт начал спуск, но болтать ему это не мешало. – Ступеньки здесь мерзкие, хоть и не гнилые… Пьетро был на похоронах кардинала, только вы его не узнали. Его трудно узнать, я тоже не сразу понял, но этот Сэц-Гайярэ опустил очи долу. Смотрел-то он на суп, однако ракурс, как выражаются художники, получился самым что ни на есть агнецким… Или агнцким?

– Овечьим, – подсказал дышавший в спину Салиган. – Будь у меня голубые глазки и льняные волосики, мне бы в картах везло еще больше.

– Накладное пузо удобней, – не согласился Валме, – по крайней мере, в мужском обществе. Или не пузо, а что там носил кагетский Бурраз?

– То же, что и мы с Рамоном, – Алва в этот раз шел последним. – Морочить головы надо так, чтобы к тебе намертво прилип ярлык, и желательно поярче. Приятный ход… Прошлый раз я этого не заметил.

– А уж как я не заметил, – подхватил Марсель, – все вышло слишком сумбурно, к тому же ты меня потряс.

– Да, тогда это у меня получалось, – в голосе Рокэ звучало чуть ли не сожаление.

А ведь Левий не сомневался, что кэналлиец сбежал умирать! Алва ожил и смеется, это его высокопреосвященство не вернуть… Не вернуть многих, но сейчас, пробираясь в так и не ставшую сердцем нового эсператизма Ноху, Робер понял, что самой страшной его потерей стал именно Левий. Не сгинувший на пожаре Никола, не оставшиеся в Ренквахе братья, не мать, даже не Марианна, а кардинал. И еще сестра…

В том, что после ухода крыс ничего уже было не исправить, Иноходец не сомневался, и все равно не мог отделаться от мысли о Катари. Будь королева жива, люди бы остались людьми. Тело без души – это труп, а труп гниет, Катарина была душой Олларии, без нее примочки и кровопускания не имели смысла.

– Лестница, поднимаемся! – бодро объявил Валме. – Салиган, а не выкинуть ли тебе валтазаровы горшки в Данар? Я хочу знать, может ли призрак утопиться.

– Я не мщу за других, – судя по звуку, дукс от возмущения зевнул. – Разве что всучить эту дрянь фальшивомонетчикам, в смысле казначейству.

– Ни в коем случае, – отрезал Ворон. – По крайней мере, до окончания войны. Никогда не знаешь, какая мерзость может пригодиться и когда, а другого Валтазара у нас нет.

– И слава Бакре! – огрызнулся Марсель. – Я обижен, только вам меня не понять. Разве что Эпинэ, он тоже переживает о всякой дряни. Ларак подошел бы еще лучше, но ты его не взял… Пришли. Фонари гасим?

– Кроме одного.

Небо обозначило себя подслеповатыми звездочками, стены и здания – кромешной тьмой. Ни единого огонька, дымом – и тем не пахло, старые пожары отполыхали, и то, что могло сгореть, сгорело.

– Жалкое местечко, – Салиган отшвырнул тростью какую-то тряпку, – от Эрнани до Эрнани тут врали, а при Олларах принялись убивать, пусть и по обоюдному согласию. И за все время вылупился только один призрак, да и тот привязан не к Нохе. Куда теперь?

– Графиня Савиньяк оставила мародерам гайифскую шкатулку, – Рокэ уверенно свернул к невысокому домику, – хорошо бы найти в моих бывших апартаментах труп.

– Труп? – слегка удивился Салиган, – Толку от него?

– Графине будет приятно о нем узнать.

– Об этом я не подумал. Трупы здесь были, но все больше снаружи. Церковники разбитую скорлупу защищать не стали, и правильно сделали.