Зимние дожди и грязь сыграли на руку немцам: они сумели остановить рвавшихся к Тунису союзников. В январских боях подразделения фон Арнима вынудили к отступлению плохо вооруженные французские войска и сохранили линию снабжения Африканского корпуса на востоке. В феврале – очередные успехи немцев, в ходе длившейся двое суток операции они уничтожили два танковых, два пехотных и два артиллерийских батальона генерал-лейтенанта Ллойда Фредендолла. Затем Роммель перешел через Кассеринский перевал и начал наступление, вынудившее армию Эйзенхауэра к поспешному и унизительному бегству. Так американцы усвоили жестокий урок, прежде неоднократно преподанный англичанам: у немцев лучшая бронетехника, действуют и реагируют они стремительно и из любого, самого незначительного преимущества неумолимо выжимают все до последней капли. Британские офицеры с презрением отзывались о панике среди американцев, в том числе зубоскалил и Александер, которому это было уж вовсе не к лицу: действия Первой британской армии в Тунисе также обнаружили немало изъянов и в подготовке солдат, и в компетенции командующего, генерала Кеннета Андерсона. Более разумные среди англичан считали эти ухмылки по адресу союзников дурным вкусом. Капрал ВВС Питер Бакстер записывал в дневнике: «Мне кажется, американцам попросту недостает опыта боевых действий, а также они не вполне понимают, чего ради им пришлось драться с немцами»31. По обоим пунктам он совершенно прав.

Несмотря на ошибки и неудачи армии Эйзенхауэра, ход войны в Северной Африке окончательно и безусловно переломился в пользу союзников. Итальянское верховное командование, поосторожничав, лишило Роммеля приоткрывшегося на миг шанса – обойти с фланга и разбить войска союзников в Северном Тунисе. К американцам прибывали подкрепления, а силы немцев убывали. 22 февраля 1943 г. Роммель был вынужден остановить контрнаступление. На следующий день Гитлер повысил его, присвоив Роммелю звание главнокомандующего группой армий «Африка». Через неделю Ultra выяснила немецкий план ударить всеми тремя ослабевшими танковыми дивизиями по Восьмой армии Монтгомери, приближавшейся к обороняемой союзниками линии Марет в Южном Тунисе. Натиск немецких войск 6 марта под Меденином был без труда отражен. Роммель, уже тяжело больной, покинул Африку и больше не возвращался.

Вскоре Монтгомери смог атаковать линию Марет при явном превосходстве в численности танков и самолетов. Первая атака, 19 марта, не увенчалась успехом, зато Монтгомери удачно осуществил обходной маневр и проник вглубь страны. Немцы с минимальными потерями отступили на новые позиции у вади Акарит. Тем временем американцы вернулись на рубежи, с которых им пришлось бежать при внезапном нападении немцев со стороны Кассеринского прохода. По требованию Александера, занявшего должность заместителя Эйзенхауэра, рыхлая структура союзного командования была приведена в порядок, и те американские офицеры, которые проявили некомпетентность, были смещены с беспощадностью, которую англичанам для своей же пользы стоило бы перенять. В апреле союзники продолжала наступление. К началу мая войско фон Арнима теснилось на плацдарме глубиной не более 100 км от моря, с линией фронта примерно 270 км, причем англичане атаковали их с востока, а американцы – с запада.

Союзники полностью контролировали средиземноморскую линию снабжения, в эту пору было потоплено рекордное количество судов оси. Фон Арниму не хватало техники, боеприпасов, топлива и продуктов. Стало очевидно, что он не сможет затягивать сопротивление: удивительно даже, как долго он продолжал бороться против явно превосходящих сил союзников. Но солдатам Эйзенхауэра и солдатам Александера ни один успех в Северной Африке не давался недорогой ценой. В апреле американский Второй корпус так и не сумел осуществить прорыв, зато Монтгомери наконец достиг успеха при вади Акарит, вынудив противника отступить к более дальней линии обороны. 22 апреля Александер начал широкомасштабную операцию: Первая армия наступала по направлению к Тунису, корпус Брэдли продвигался к Бизерте, а французы – к Пон-дю-Фасу. Английская Восьмая армия не сумела смять новую линию обороны немцев под Энфидавилем. По совету Монтгомери Александер передал две своих дивизии Первой армии, чтобы та нанесла добивающий удар по дороге Меджес – Тунис при массированной поддержке артиллерии и авиации. Фон Арним не мог устоять перед совместным давлением союзных войск: Тунис, Бизерта и Пон-дю-Фас пали в один и тот же день, две потрепанные немецкие танковые армии обратились в ничто. Последний котел капитулировал 13 мая, в руки союзников попало 238 000 пленных.

На увенчавшуюся победой борьбу ушло без малого пять месяцев – больше, чем англо-американское командование планировало в ноябре после успехов под Эль-Аламейном и операции Torch. Решение Гитлера снабдить Африканский корпус подкреплениями и отсрочить поражение действительно вынудило союзников дольше бороться за победу, но тем существеннее был и успех, когда они его наконец добились. Самонадеянность американцев получила в самом начале хороший урок от опытного вермахта, но Эйзенхауэру и его помощникам достало ума и смирения усвоить этот урок. С недостатками командования, тактики, снаряжения и руководства на низшем уровне удалось по крайней мере отчасти разобраться еще до того, как союзники переправились через Средиземное море.

Английская армия воспринимала захват Туниса как награду и искупление после трех лет тяжелейших испытаний. Наконец-то победа – и ее широко праздновали на родине. Пусть Монтгомери хвалили порой и сверх заслуг, нужно отдать командующему Восьмой армией должное: это был трезвый профессионал. Его послужной список омрачен упущенной возможностью уничтожить армию Роммеля после Аламейна, медлительностью в преследовании врага и некоторыми неудачами при атаке на оборонительные позиции немцев. Английский генерал-лейтенант сэр Фредерик Морган утверждал, что «отступление Роммеля по Африке представляло собой скорее чинную процессию, нежели бегство разбитой армии»32. И все же на тот момент Монтгомери зарекомендовал себя как наиболее талантливый английский военачальник, прекрасно понимающий преимущества и недостатки своего войска.

Северо-Африканская кампания укрепила репутацию тех командиров, кому предстояло вести союзные войска в крупные европейские сражения. Монти, Александеру, Эйзенхауэру, Паттону, Брэдли посчастливилось столкнуться с немцами в условиях заметного материального превосходства союзников, когда вермахт уже был обескровлен потерями в России. Едва ли эти герои сражений 1942–1943 гг. превзошли бы своих французских и английских предшественников, если бы им пришлось командовать на начальных этапах войны. Генералу, мечтающему о славе, первым делом нужна армия, достаточно сильная, чтобы одолеть врага.

В мае 1943 г., после эпического разгрома немцев под Сталинградом и изгнания их из Северной Африки, у союзников уже не оставалось сомнений в том, каким будет исход войны, и многие в странах оси тоже начали это понимать. Лейтенант Винченцо Формика, который еще 1 ноября 1942 г. так пылко уповал на победу в пустыне, с горечью признается в постигшем его разочаровании: «Я с гордостью оглядываюсь на минувшие дни, и сердце обливается кровью от окружающей нас реальности. Я – пленник в концентрационном лагере [так он именовал лагерь военнопленных] в Северной Америке»33. И все же, хотя чаша весов однозначно склонилась на сторону союзников, еще рано было судить о том, как долго продлится война и какой примет ход. Казалось вполне вероятным, чтобы нацистский рейх просуществовал до 1947 г. или даже до 1948 г. По приказу Черчилля церковные колокола звонили в честь победы в Северной Африке, но сколько еще предстояло мучений и потерь, прежде чем у союзников и впрямь появится повод торжествовать.