— Тори, — прервал её Малфой. — Что там с Гарри?

Девушка присела на рядом стоящий стул и наколдовала крепкий кофе. Она выглядела серьёзной и явно обдумывала каждое своё слово.

— Я подозреваю, что его поили амортенцией на основе вишнёвого листа и ликориса. Этот рецепт придумала Аманда Баткинс, предполагаю, что и противоядие также имеется.

— Как это связано с его состоянием? Любовные чары не могут довести почти до смерти, — скептически проговорила Грейнджер.

— То, что Гарри сейчас в таком состоянии лишь следствие. В тайнике был запечатан Болотный туман: он усиливает эмоциональный фон волшебника и вызывает галлюцинации. Обычно жертва погибает на месте или совершает самоубийство под воздействием иллюзий, но на Гарри снадобье повлияло иначе. Возможно, из-за защитных слоёв мракоборца или по причинам, которые мне пока что неизвестны. Его тело борется с ядом, иногда магический купол выдаёт признаки… Пробуждения. Анализ колдовских составляющих крови показал высокую концентрацию видоизменённой амортенции. Я предполагаю… — Гринграсс сжала губы и тихо продолжила. — Я предполагаю, что Болотный туман усилил побочные реакции, и Гарри находится в Полночном сне, где-то между нашим миром и завесой. Амортенция — ведь ничто иное как…

— Подавление и подчинение воли, — продолжил вместо неё Малфой. — Грубо говоря, твоя теория заключается в том, что если дать ему противоядие, то он сможет побороть туман?

— Именно. В гримуаре должен быть ответ.

— Как в тайнике на Гриммо могли оказаться ингредиенты для всего этого? Кому он принадлежит? Джинни? Гарри? Вальбурге с незапамятных времён? И почему Аврорский контроль ни разу не показал следы любовного зелья? — Гермиона нахмурилась. Слишком много неизвестных в уравнении. Верить в виновность подруги она отказывалась. Напрочь.

— Я не знаю ответы на все вопросы, — Астория отвела взгляд. — Это может быть кто угодно. Я всего лишь колдомедик, а не детектив. Тео сказал, вы ищете планы зданий Маттео?

— Тео?

Драко удивился резкому переходу, но виду не подал. Грейнджер, погрузившись в свои мысли, будто пропустила фразу мимо ушей.

— Он заходил с Пэнс в Мунго по поводу её… здоровья. Артефакт работает, я не заметила присутствия семейного проклятия. Если вы ищете планы… То мы можем попросить Дафну добыть их. Гоблины часто работают с колдотекторами.

— Она должна оставаться в Дурмстранге. Необходимо больше информации о Кирин. Думаю, нам придётся самостоятельно пробраться в архивы Министерства, — произнес Малфой.

— Может, стоит поискать вариант попроще?

— А зачем? Я же пойду с Грейнджер. Отдел Тайн, Гринготтс, Аврорат. Её послужной список в таких вопросах внушительный, — едко заметил мужчина.

Ведьма молчала. Она явно что-то обдумывала, не обращая внимания на язвительные комментарии. Резко поднявшись, Гермиона встала из-за стола, пробормотала что-то о Баше, Гроте, срочных делах и исчезла.

— С ней всё в порядке? — напряжённо спросила Гринграсс.

— В рамках возможного, — отмахнулся Драко. — А теперь… Астория, скажи мне правду.

Серые глаза смотрели с привычным беспокойством. Он заботился о ней и хотел помочь. Дафна везде таскала за собой сестру, и неудивительно, что её друзья приняли младшую Гринграсс в змеиную компанию без лишних вопросов. На шестом курсе они сдружились с Малфоем, и эта дружба продолжалась по сей день. Не было ни малейшего шанса, что от него ускользнёт её ложь или тень сомнения.

— Ты о чем?

— Я тебя знаю слишком давно, чтобы не заметить, что ты что-то скрываешь. Говори.

— Я не уверена, — девушка теребила край мантии.

— Во мне?

Вопрос на миллион. Он прекрасно знал, что Гринграсс верит ему больше, чем себе. Ей хотелось разобраться во всём до конца прежде, чем высказать свои мысли. Слишком серьёзное обвинение, чтобы говорить, не обдумав каждую деталь.

— В своей теории. В том, что видела. В том, что именно случилось с Гарри.

— Ты ведь подозреваешь кого-то конкретного? — волшебник скрестил руки. — Тори, просто расскажи мне всё.

Она молчала, её раздирали сомнения и усталость. Возможно, девушка просто упустила что-то. Не видит из-за собственных страхов и чувств полную картину.

— Я думаю, что именно Джинни использовала на Гарри амортенцию, — голос звучал нетвёрдо. — Когда я исследовала болезнь Джеймса, то наткнулась на странные явления. Ты же знаешь, что бывает с детьми, зачатыми под этим зельем. След остаётся на всю жизнь. И я почти уверена, что мальчик болен именно поэтому. А когда с Гарри произошло…

Руки предательски задрожали. Слишком большой груз ответственности давил на плечи.

— В общем, я подозреваю, что Джинни заколдовала тайник, чтобы никто не нашёл зелья и ингридиенты, но моя теория безумна, ведь…

— Это могло бы объяснить многое, — задумчиво проговорил Драко.

— Но не то, что Гарри проходил без проблем утренний Аврорский контроль, не их отношения с шестого курса с перерывами на войну, не Полночный сон.

— Если она варила зелье по рецептам из гримуара, то контроль можно и обмануть в таком случае. Возможно, Джинни использовала самую сильную формулу, включающую в себя опасные ингредиенты, которые ей могли поставлять только с чёрного рынка. Тогда понятно, кого миссис Поттер впустила в дом, и почему её убили. Вариантов много: от «не захотела платить» до «спровоцировала конфликт», — Малфой отключил чувства и пытался соединить логически все части.

— Я солгала вам, — тихо прошептала Астория. — Когда сказала, что не знаю, почему Гарри не умер сразу. На нём был оберег от Тумана. Такой же есть и на Джеймсе. Джинни понимала, что её муж или сын могут случайно вскрыть коробку, поэтому нанесла на предплечье невидимые руны. Видимо, не обновляла давно защитные заклинания, раз он сейчас…

Мужчина смотрел на Гринграсс, которая теряла самообладание и сжимала стол так сильно, что едва не вырывала куски дерева один за другим. Сколько может продолжаться эта погоня? Её жизнь походила на тень, следующую за избранным.

— До сих пор?

— Да, Драко. Всегда.

Малфой шумно выдохнул и придвинулся ближе. Он надеялся, что волшебница забыла и отпустила, что теперь она свободна.

— Тогда вытаскивай его оттуда, пока я буду допрашивать Уизли.

* * *

Отвратительные портреты его предков висели на каждой чёртовой стене. Все как на подбор: чёрные волосы и зелёные глаза. Как символ их рода. Как доказательство принадлежности к старой чистокровной семье. Мерзкие ухмыляющиеся лица будто смеялись над его бесконечными провалами и беспутной жизнью, восхваляя при этом достижения собственной сестры. От них почти ничего не осталось.

Мать сбежала после той жуткой ночи, оставив своих детей. Отцу проткнули горло прямо на полу спальни. Ковёр, казалось, навсегда впитал ржавый запах огромного багряного пятна. Безумный старик, пытающийся достичь совершенства в тёмных искусствах, сделал Кирин и Оуэна пленниками недостижимых идеалов, разорвав на мелкие кусочки их