— Ах ты, свинья! — Она утирала ладонью кровь с подбородка, которая сочилась из разбитой нижней губы. — Ты посмел ударить меня?

— Невелика птица.

Они будто поменялись местами. Если Игорь частично разрядился, то у Любы внутри все закипало.

— Такого я никогда тебе не прощу! — прозвучала холодная угроза, что трудно вязалось с возбужденным состоянием Любы.

— Очень приятно, что хоть таким образом ты надолго сохранишь мой образ в своей памяти. Но если честно, мне абсолютно все равно. Мы уже все обречены. Твой близнец отправил Алексея на тот свет, теперь примется за нас. Лучший исход — это длительное лишение свободы. Я не уверен, что это приятнее, чем встретиться с твоим старшим братом, — поделился Игорь размышлениями и заметил, что страх перед неизбежным улетучивается, стоило лишь высказаться.

— Уж не ты ли собрался накапать на нас? — Теперь Люба полностью успокоилась, явно что-то задумав. — Принеси мне воды, — неожиданно потребовала она.

— Поищи холуя в другом месте.

— Твое дело, — беззлобно сказала Люба, чем вызвала немалое изумление у Игоря. Она поднялась и молча отправилась на кухню. Через две-три минуты вернулась со стаканом минеральной воды в левой руке. — Нам нужно плотнее держаться друг друга, а не ссориться по пустякам, — проворковала она, подавая стакан мужу.

— Ты серьезно так считаешь? — еще сильнее удивился он, принимая воду.

— Разумеется, — улыбнулась жена. — Пей. Это немного охладит твой пыл. — Гарик недоверчиво покачал головой и поднес стакан к губам. Но он не успел проанализировать загадочное поведение жены, как заметил в правой руке кухонный нож и почувствовал, как острое лезвие легко вошло в тело в области солнечного сплетения. От дикой боли он выронил стакан с недопитой минералкой, схватился за рукоятку ножа и, казалось, с благодарностью посмотрел на жену.

— Не ожидал. Но тебе будет гораздо хуже… — Сознание резко покинуло его, и он упал на пол к ногам убийцы, на лице которой невозможно было найти и тени сожаления.

Но руки все же у Казаковой дрожали, когда она набирала телефонный номер Сутулого.

— Паша, срочно приезжай ко мне, — попросила она подельника.

— Что там у тебя? — недовольно откликнулся тот, а женское щебетание на заднем фоне говорило, что его отвлекли от серьезных дел. — Перенесем встречу на завтра. — И он намеревался повесить трубку.

— Случилось несчастье! — успела прокричать Люба.

— Какое еще несчастье? — Сутулый вновь поднес трубку к уху. Ему ужасно не хотелось расставаться с красавицей, которую он обхаживал несколько дней, и только теперь та согласилась посетить его холостяцкое жилище. — Я заскочу к тебе позднее, вместе со своей девчонкой.

— Ты нужен мне срочно! — Любин голос мало походил на дружелюбный. — Выпроваживай свою кралю и приезжай один.

— Что все-таки стряслось? — Волнение собеседницы начинало передаваться и ему.

— Не телефонный разговор. Все намного серьезнее, чем ты только можешь себе представить.

— Хорошо. Жди, уже выхожу.

Прежде чем отключилась линия, Казакова услышала обиженный голос партнерши Герасимова.

Сутулый ворвался в квартиру Любы, словно разбушевавшийся тайфун.

— Ты обломала мне великолепный вечер, — набросился он на хозяйку с порога. — Пришлось выставить ее за дверь… — Увидев безжизненное лицо Гарика, согнувшегося в три погибели на полу, он осекся. — Кто его замочил? — Он даже перестал моргать.

— Он достал меня. — Женщина показала на разбитую губу.

— Понятно, — пришел в себя Сутулый. — Подкинула ты мне головной боли. Где теперь искать напарника?

— Это второй вопрос. На первых порах буду помогать тебе сама, а там видно будет, — отмахнулась Казакова. — Лучше посоветуй, что делать с телом.

Павел склонился, приставил два пальца к шее несчастного и объявил:

— Он еще жив. Пульс слабый, но прощупывается.

— Все равно «скорую» мы для него вызвать не можем.

Сутулый прикурил сигарету и спросил, расхаживая по комнате:

— Брат твой когда дежурит?

— Сегодня ночью. — Она посмотрела на настенные часы и добавила: — Уже заступил.

— Так. — Он почесал затылок, выпуская густую струю дыма. — А очередной клиент в вашем отделении есть?

— Только вчера Абрам Семенович поместил его в отдельную палату.

Глаза женщины приняли осмысленное выражение, она начинала догадываться, к чему клонит собеседник.

— Твой муженек может сослужить нам последнюю службу, — сказал Сутулый то, о чем сама уже подумала Казакова.

— Я поняла. — Она подошла к телефону и позвонила профессору. — Абрам Семенович, готовь клиента к операции, — сказала ему Люба, едва тот снял трубку.

— Но сегодня не твое дежурство по графику, — возразил Элькин.

— Придумай что-нибудь и отправь Наталью Витальевну домой. Скажи, что сам заменишь ее, — подсказала собеседница.

— К чему такая спешка? Следующая ночная смена твоего брата совпадает с твоим дежурством.

— Обстоятельства, дорогой Абрам Семенович, обстоятельства. Не могу же я держать донора несколько дней.

— Что за самодеятельность? — возмутился Элькин. — Зачем тебе понадобилось рисковать?

— Потом разберемся, — резко произнесла Казакова. — Через три часа, максимум четыре, ты должен быть подготовленным к операции.

— Ладно. — И недовольный собеседник прервал связь.

— У тебя есть большой чемодан? — спросил Сутулый, когда Люба закончила разговор. Она, скосила взгляд на супруга и ответила:

— Таких размеров нет. — После непродолжительной паузы добавила: — У меня есть огромная коробка из-под телевизора.

— Тащи, — согласился Павел. Прежде чем уложить Гарика в коробку, ему сделали укол, чтобы избежать неприятностей по дороге, ведь не исключено, что к нему на короткое время могло вернуться сознание. Затем Сутулый выдернул нож, а Люба обработала и перевязала рану. Пока он им нужен был живым, да и кровь могла просочиться сквозь картон. Когда Павел выдергивал лезвие ножа из тела раненого, тот дернулся и застонал. Преступники закрепили коробку на багажнике автомобиля Сутулого. Крупная надпись «Сони» не вызывала сомнений насчет содержимого упаковки.

— Ты езжай в крематорий, а я следом, только заскочу в больницу за контейнером. — И Люба направилась к своей машине…

Сергей с одним из своих собутыльников уже распил полбутылки водки. Он сильно пристрастился к алкоголю и не пил лишь в те дни, когда планировалась операция с донором.

— Разливай, Славик, — поторопил он собутыльника.

— Знатная водка, — похвалил тот, наполняя граненые стаканы примерно на треть. И откуда у тебя гроши на все это? — кивнул он на дорогостоящую водку и закуску.