В Саратов Александр вернулся из отпуска с большим опозданием и рассказал начальнику о своих приключениях.

— Не отсюда ли тянется ниточка? — предположил командир.

— Вряд ли, мне бы с вами уже не пришлось разговаривать, — не согласился молодой следователь. — Но мне не терпится докопаться до истины.

— Как говорится, карты в руки. Перевод в твое отсутствие я подготовил. — Глеб Сергеевич помолчал и добавил: — Надеюсь, когда-нибудь вернешься к нам. Жаль расставаться.

От последней беседы с командиром у Вершкова осталось впечатление, что честных и порядочных служащих в их рядах еще много.

В родном городе, который приносил Александру только несчастья, его ожидало очередное разочарование. Несмотря на то, что ему быстро подвернулась подходящая квартира, бабушке там пожить вместе с ним уже не было суждено. Агриппина Матвеевна тяжело заболела и уже не вставала с постели. Все свое свободное время он проводил в доме престарелых, у изголовья больной, как бы отдавая дань прошлому.

— Ты должен мне пообещать кое-что, — тяжело дыша, обратилась Агриппина Матвеевна к внуку.

— Все, что в моих силах, — не задумываясь ответил Вершков.

— Я хочу, чтобы ты нашел свою мать, — голос старушки слабел.

— Но она сама меня бросила.

— Это последняя просьба умирающего человека. К тому же, мне кажется, что она должна быть неплохим человеком, потому что яблоко от яблони недалеко падает.

— Она поступила со мной подло, — продолжал настаивать на своем Александр.

— Разное в жизни случается. — Она перевела дух и добавила: — Совсем один останешься, нет у тебя больше родственников.

— Ну что ты, бабушка? Мы с тобой еще кадриль спляшем! — подбодрил умирающую Александр, хотя прекрасно понимал, что ей совсем немного осталось жить.

— Отплясала я свое. — Агриппина Матвеевна нашла в себе силы улыбнуться внуку. — Пообещай, — прошептала она одними губами, кончики которых еще напоминали улыбку. — Мне легче будет.

— Обещаю, бабушка, обещаю. — Александр наклонился и поцеловал ее лоб, а когда оторвался, зрачки умирающей уже начинали тускнеть…

Похоронил Вершков Агриппину Матвеевну рядом с родным отцом, Казаковым Леонидом Николаевичем. По чистой случайности именно здесь оказалось свободное место.

Служил теперь лейтенант Вершков вместе с Василием Крупениным. И до этого дружные, молодые офицеры сблизились еще больше. Александр поведал Василию о всех своих бедах, и они решили вначале провести расследование по поводу его пореза своими силами, а затем приступить к поискам родителей.

— Перечисли знакомых в нашем городе, — искал малейшую зацепку Крупенин.

— Кроме бабули, которая умерла, и тебя — никого не знаю, — разрушил Вершков единственную зацепку друга. — Мне кажется, что виновных нужно искать среди работников медицины.

— Это ты из-за укола решил? — возразил друг. — Так сегодня таких специалистов — каждый второй.

— Есть у меня серьезная версия, но сначала хотел бы проконсультироваться с опытным хирургом.

— У меня на примете есть один знакомый профессор, — обнадежил Василий.

К вечеру они уже беседовали с Абрамом Семеновичем Элькиным в его кабинете. При виде Вершкова заведующий отделением гемодиализа привстал из-за письменного стола своего кабинета и даже присвистнул, чем немало удивил посетителей.

— Я впервые в жизни сталкиваюсь с подобным сходством, — объяснил он свое необычное поведение.

Лицо Василия выражало недоумение, а Александр еще сильнее изумил профессора.

— Вы знакомы с Любовью Казаковой?

— Она моя сотрудница, — машинально ответил Элькин. Он понятия не имел, что следователи пришли консультироваться насчет пореза, нанесенного Казаковой.

Для Вершкова подобное совпадение показалось подозрительным и лишний раз подтверждало версию, которую он пока скрывал от напарника.

— Как вам уже известно, — начал он осторожно, незаметно подмигнув Крупенину, — мы пришли получить консультацию.

— К вашим услугам, — кивнул Абрам Семенович. — Не сочтите нескромным, но и у меня есть вопрос…

— Откуда я знаю Казакову? — закончил за него Вершков.

— Именно.

— Я познакомился с ней у ее брата в Саратове и, поверьте, тогда был не меньше вас удивлен поразительным сходством. — Заметив, что ответ удовлетворил профессора, он продолжил: — Оттуда меня перевели служить в ваш город, но перед самым отъездом случилось вот это, — показал он на порез. — Меня сначала отключили, а в бессознательном состоянии ранили.

— Покажите рану, — сказал профессор, который догадался, что от него требуется.

Вершков поднял форменную рубаху и повернулся боком, а Элькин внимательно изучил тоненький шрам.

— Порез нанесен хорошо заточенным, острым металлическим предметом, — вынес заключение Абрам Семенович.

— Этот предмет мог быть скальпелем? — как бы между прочим спросил Вершков.

— Не исключено, — не замечая подвоха, согласился профессор.

— Скажите, Абрам Семенович, для какой операции характерен разрез в этой области?

Вершков заметил, как собеседник слегка побледнел и чуть замешкался.

— По размеру вашей раны трудно говорить о какой-то операции, — отозвался Элькин с большим опозданием. Что-то удерживало его от откровенного разговора на эту тему, но и молчать не имело смысла. Найдется и другой консультант.

— И все-таки? — не унимался настырный посетитель. — Если разрез углубить и удлинить?

— В этом месте делается операция на почку, — коротко бросил заведующий отделением.

— Спасибо, — поблагодарил Александр за обоих профессора, и они покинули его кабинет.

«Почему эти вопросы меня так насторожили? — размышлял Абрам Семенович, оставшись наедине сам с собой. — Возможно, это как-то связано с нашим делом, — мелькнула мысль. — Но с другой стороны, мне приходится делать более десяти официальных операций в месяц по пересадке почек. А может, это связано с его внешними данными, — вспомнил он лицо Вершкова. — Старым становлюсь, нервишки пошаливают. Какая-то шантрапа порезала человека в другом городе, а я принимаю на свой счет. Но почему он так подозрительно посмотрел на меня, когда я чуть замешкался с ответом? С Крупениным я знаком, но его напарник вел себя по меньшей мере странно…»

— Что здесь делали эти двое? — В кабинет буквально ворвалась Казакова, закрыв за собой дверь на защелку. Она чуть ли не нос к носу столкнулась с Александром в коридоре, но все же заметила его первой и успела повернуться спиной, делая вид, что рассматривает плакаты. Те прошли мимо, не обратив на нее внимания.

— Приходили консультироваться. — Поведение Любы не вызывало у Элькина оптимизма.