href="ch2-2942.xhtml#id3170" class="a">[2942] ибо тогда, очевидно, человек по составу тела не разрывался [в разные стороны] противоположными качествами, тлетворными одно для другого, но пребывал в одинаковом состоянии, без течения и истечения, оставался свободен от постоянного изменения в обе эти [стороны] по причине преобладания [одного или другого] из качеств, ибо он не был лишен бессмертия по благодати [2943] и имел не тление, которое ныне уязвляет его своими жалами, но другой, очевидно, подобающий ему состав тела, содержавшийся в простых качествах, не борющихся [между собой].[2944] В соответствии с этим [составом] первый человек <1353B> был «наг», не потому что был бесплотен и бестелесен,[2945] а потому что не имел состава, «творящего плоть более дебелой, смертной и косной (ἀντίτυπον)»,[2946] по словам этого великого учителя, и «жил безыскусно», не рассеиваемый (διαπνεόμενος) в отношении единожды сущностно данного ему природного благого состояния,[2947] и не нуждался ни в каких покрытиях, поскольку не боялся стыда в силу присущего ему бесстрастия и не был подвержен [страданиям] от жары и холода, из-за которых, в первую очередь, людьми и был измышлен способ защиты с помощью домов и одежд.[2948]

Еще одно умозрение об этом

Или, возможно, исходя из тех [свойств], <1353C> которые созерцаются у человека ныне, учитель показывает то, что было у него тогда, путем отъятия (περιαιρέσει) того, что есть у него ныне.[2949] Ибо нынешний человек движется или окрест неразумных образов (φαντασίας) страстей [2950] из-за обольщения ради сластолюбия, или окрест логосов ремесел из-за обстоятельств ради нужды, или окрест природных логосов из-за закона природы ради научения;[2951] [но] изначально ничто из этих [трех], разумеется, по необходимости человека не влекло, ибо он возник [как пребывающий] превыше всех [вещей]. Ибо так «и подобало быть [человеку] от начала», [так], чтобы он не был отвлекаем вообще ничем из того, что под ним, окрест него или подобно ему, и для совершенствования нуждался бы только в одном – в неудержимом, по мере всецелой силы любви, движении к [Сущему] превыше него, то есть к Богу. Ибо, будучи по благодати бесстрастным, он не воспринимал обольщения от образа страстей <1353D> посредством наслаждения; будучи самодовлеющим (ἀπροσδεής),[2952] он был свободен от связанной с обстоятельствами необходимости в ремеслах ради нужды; а будучи мудрым, он пребывал превыше созерцания природы ради ведения. Стало быть, у первого человека не было ничего, что было бы выставлено между Богом и им [в качестве преграды] к познанию, и препятствовало бы его добровольному, в силу любви, сродству [с Богом], каковому надлежало осуществиться (γενησομένην) чрез движение к Нему;[2953] поэтому [первый человек] и наименован учителем «нагим по простоте» – как сущий превыше всякого изыскания по природе; «[нагим] по безыскусной жизни» – как чистый от всякой жизни, нуждающейся в ремеслах; «без всякого покрова и защиты (προβλήματος)»[2954] – как свободный от страстного сплетения чувств с чувственными [вещами], каковым [вещам] он был по справедливости подчинен позже, <1356A> когда он претерпел ущерб, добровольно предпочел тому, чтобы быть полным (πλήρης), то, чтобы стать пустым (κενός) в отношении всего, и стал ниже тех [вещей], превыше каковых он по природе [при возникновении] был.[2955]

Еще одно умозрение о том же

Или, может быть, «нагой» (как говорит учитель) – [это лишенный] различных [видов] созерцания и ведения относительно природы; «по безыскусной жизни», ибо он пребывал вне многообразных подходов (μεθοδείας) относительно делания и добродетели, по [твердому] обладанию (κατὰ τὴν ἕξιν)[2956] имея логосы добродетелей незапятнанными; а «без всякого покрова и защиты», ибо для постижения божественных [вещей] он первоначально не нуждался в понимании являемых [вещей] посредством чувств, имея один только простой покров (προβολήν)[2957] единовидной, простой и объемлющей все, что после Бога, <1356B> добродетели и [такого же] ведения, нуждающихся лишь в деятельном движении к добровольному выявлению. Поэтому все те, которые хотят с помощью логоса любомудрия восставить себя от прегрешения прародителя, начинают с полного отвержения страстей, затем таким же образом [отрешаются] от занятости относительно логосов ремесел, а в довершение [всего], перегнувшись (ὑπερκύψαντες) [, так сказать, через] природное созерцание, заглядывают (παρακύπτουσι) в невещественное ведение, которое совершенно не имеет ни формы, запечатляемой чувством, ни мысли, вмещаемой произносимым словом;[2958] они становятся такими, как Бог изначально сотворил первого человека – нагими по простоте ведения, по жизни, не отвлекаемой [в разные стороны] (ἀπερισπάστῳ), и по умерщвлению закона плоти. Конечно, можно было рассмотреть предложенную трудность и другим способом, <1356C> более возвышенно, но пусть это будет здесь опущено – по той причине, которую я назвал заранее, в начале [моего] слова.

Трудность 46

Из того же Слова, на [слова]: «Годичным [2959] же как „Солнце правды“,[2960] или оттуда исходящим, или ограниченным зримым».[2961]

Многочисленны наименования [2962] нашего Спасителя, и относительно каждого [наименования], согласно примышлению о нем, существуют многообразные способы [2963] возводительного [2964] [толкования] по созерцанию, ибо [каждое] – согласно естественному созерцанию вещи, которая в качестве примера берется для наименования Господа – может допускать многие подходы к ее созерцанию. Так, конечно же, обстоит дело и с предложенной нам ныне трудностью. Поскольку слово, в силу краткости, уже не может изложить все многочисленные <1356D> способы созерцания относительно солнца, то, согласно каковому понятию это рассмотрел учитель, так рассмотрим и мы, по возможности, разумеется, расширяя то, что им сказано сжато.

Итак, «год», согласно нашим святым и премудрым учителям, есть возвращение солнца в одну и ту же точку, содержащее пятичастную особенность времени.[2965] Ибо время разделяется на день, неделю, месяц, время года и год и собирается [из этих элементов], <1357A> и так же год – на час, день, неделю, месяц и время года, при том что его [времени][2966] движение остается постоянным и непрерывным, и созерцаемые относительно этого [движения] разделения по изменению [послужили лишь] измерению постоянного и непрерывного движения времени.

Если же таким образом,[2967] согласно перемещению (φοράν) солнца, совершается год у нас, то, очевидно, «год Господень благоприятный»[2968] – это, конечно же, как написано, по способу иносказания, есть все протяжение веков, от начала, когда Бог благоволил осуществить сущее и дать существование не сущим, [и теперь, когда Он] посредством промысла, [то есть] силы, содержащей все ради [его] устойчивости, словно некое умопостигаемое солнце,[2969] <1357B> снисходительно соглашается испустить лучи, удостоив разнообразить тропосы