Молодой магистр, нам пора выходить. Давайте про планы и прочее вы продолжите, пригласив сюда вторую группу на проверку?

— Да, — кивнули если не все, то добрая половина комтуров.

Но я лишь покачал головой:

— Нет. Я ещё не закончил.

Седой нахмурился:

— Молодой магистр?

— Ты забыл, о чём мы с тобой беседовали в гостинице? Есть те, кто предал под гнётом Указа, а могут быть и те, кто предал по собственной воле.

Красноволосый сглотнул:

— Нет… Нет… Нет, я не поверю в это.

Я просто вытянул палец и ткнул им в Седого:

— Ты первый, как ты и хотел. Не сопротивляйся, — едва в его уже двухцветной печати контракта появилась Истина, как я спросил. — Верен ли ты Ордену?

— Верен! — рявкнул Седой.

— Предавал ли ты братьев?

— Нет!

— Передавал ли сведения о братьях, делах Ордена и его тайнах другим?

— Нет!

Закончив, я спросил Седого:

— Доволен?

— Да, молодой магистр.

Я кивнул и перевёл взгляд и палец на Красноволосого:

— Верен ли ты Ордену?

Тот дёрнул уголком рта, явно сопротивляясь Указу. Я спросил:

— К чему это? Я ведь проверяю тебя и по мерцанию условий в печати, так ты лишь запутываешь простой вопрос и простой ответ.

Он помедлил, но всё же ответил:

— Верен.

Через миг грохнуло так, что меня сбило с ног, времени между опалившим ветром опасности и воздушной волной прошло так мало, что я не успел ничего, только чуть повернуть голову.

Жетон магистра улетел из рук куда-то в сторону, но Опора остановила меня, сфера восприятия, рванувшая из тела, позволила увидеть весь зал целиком, увидеть схватку у флага, который Седой вбил в пол последним, увидеть схватку между Седым и Дарагалом.

— Алкай, Шаугат — помогите мне!

— Алкай, Шаугат — стоять на месте! — этого вопящего я узнал. Седой. Значит, первый мыслеголос принадлежит Дарагалу, Морщинистому.

— Помогите! Мы единственные, кто ещё не под властью Указов этого вилорца! Мы должны спасти Орден!

— Не слушайте его! Если он хочет спасти Орден, то к чему уничтожать флаг Уединённых Мыслей?

Орденцы замерли, разбросанные внезапной схваткой, не понимающие, кого поддержать и что происходит.

Но если они продолжали колебаться, то я словно очнулся. Зря Дарагал напомнил про Указы.

Я впился взглядом в пустоту над его головой. Разрушил контракт? Сбежал из-под моего влияния? Разве это не лучшее доказательство того, что он предатель?

Похоже, так думал не только я: через вдох к сватке на стороне Седого присоединился Красноволосый:

— Брат. Остановись. Под этой формацией скрыто слишком много тайн. Её нельзя разрушать. Остановись, или я начну подозревать худшее.

Жахнуло ещё раз. На этот раз так, что я и моя Опора выворотили кусок пола. Рука Пересмешника поддержала под локоть, а через миг передо мной вырос Зеленорукий, прикрывая и одновременно закрывая мне происходящее. Но я лишь отстранился от того, что видел глазами. Что страшного в том, что он закрыл своей спиной Дарагала? Я давно Предводитель и могу видеть комнату с любого места.

— Формацию нужно разрушить! Вам что, промыли мозги? Лучший способ уничтожить Орден окончательно — это впихнуть нам лжемагистра со способностью Указов, и он из всех нас сделает долговых слуг.

— Незаметно, что сделал из тебя.

— Я сопротивляюсь, Илдур, я сбросил с себя его ярмо, а ты? Ты, Илдур, ты теперь его верный слуга?

Дарагал и Красноволосый замерли друг напротив друга, подняв руки и давя друг на друга ярко-сияющими стенами силы. Знаем, проходили — сила и стихия, слитые воедино. Неплохой способ выиграть время на технику.

Сверкнуло. Но на пути смертоносных лезвий возник Седой, прикрывший Красноволосого защитой.

Через миг в него рывком вошёл кто-то из орденцев. Рявкнул, грозя клинком:

— Аранви, прекрати! Остановитесь!

— Это ты мне говоришь, Шаугат? — отбив меч, завопил Седой. — Кто здесь бушует, я или Дарагал? Раскрой глаза!

Именно это я и пытался сделать — как можно шире раскрыть глаза, пусть это и было лишь восприятие.

Дарагал сбросил печать контракта, разрушил её. Но он не мастер Указов. Я не верю, что нет остатков печати, что он стёр её бесследно. Не верю.

Не вижу? Это лишь значит, что я мало стараюсь. Когда-то я вообще не видел старых печатей, но когда мне это понадобилось во время похода к Миражному, то не только научился видеть, но даже навострился читать их условия, просто вглядываясь в них.

Да, я с тех пор стал сильней, но одновременно и разленился, стал замещать силой умение. Остатки печати должны быть. Должны!

Вокруг флага уже сражались. Ну, как сражались… Как по мне, то там только один Властелин Духа пытался сражаться в полную силу — Дарагал. Красноволосый и Седой лишь защищали флаг и самих себя. Шаугат путался под ногами Седого, уговаривая его дать объясниться брату Дарагалу. Ещё один больше мешался вообще всем, чем был на чей-то стороне. Причём чаще словами и своим телом. Двух предателей оттащили к стене, прикрыли защитой ещё два орденца.

Ничем хорошим это закончиться не могло.

Очередной удар превратил остатки пола в труху. Все теперь стояли на два локтя ниже, чем до этого, схватка переместилась на плотно утоптанную землю-фундамент здания. И только Флаги всё ещё висели там, где их установили, сейчас буквально в воздухе.

Удивительно, но я отмечал всё это лишь краем восприятия, пристально вглядываясь лишь в одно место — в пустоту над головой Морщинистого.

Я мастер Указов. Я талант. Я истинный мастер Указов с сильной душой, я должен, должен увидеть сброшенную печать.

Вот только ни дарса не видел.

Если так продолжится и дальше, то…

Вскрикнув, отлетел в сторону один из мешавшихся под