Глава девятая

Трудности в общении

Кто же этот нежданный гость? Ну конечно, Помёлка. Отважная, решительная Помёлка намеревалась героически сознаться и предотвратить катастрофу.

— О нет, — пробормотала Пачкуля, обращаясь к Хьюго. — Она снова меня опозорит. Зуб даю.

— Опять эта паршивая метла! — заорала Шельма. — Ты же сказала, что заперла ее в сарае, Пачкуля. Что она тут делает? Вы только посмотрите — Пачкулина метла! Притащилась сюда сама, а это, между прочим, запрещено правилами, не так ли, Чепухинда? За такое полагается по меньшей мере три черные метки!

— Протестую! — встряла Пачкуля. — Я тут ни при чем. Домой! Немедленно домой, метла.

Общество бурно возмутилось. Никто не хотел вот так сразу отпускать метлу. Ведьмы обожают рассуждать о хворях, особенно об операциях. Они считают себя великими диагностами, когда речь заходит о всяких ведьминских принадлежностях, будь то волшебные палочки, котлы или метлы. У каждой нашлась своя гипотеза о причинах нездоровья Пачкулиной метлы. Версии были самые разные — от повышенного сокового давления до «расшатанности нервов, вызванной проживанием с Пачкулей». Все жаждали лицезреть пациентку во плоти — точнее, в дереве.

Кроме того, Пачкулина метла весьма забавно себя вела. Она, помимо прочего, лизала Пачкулины ботинки, представьте себе!

— Шельма права, Пачкуля, — сказала Чепухинда. — Метле не полагается разгуливать в одиночку. Нельзя летать без ведьмы. Это четко прописано в нашем Своде.

— Но, Чепухинда, я же заперла ее в сарае! — запротестовала Пачкуля. — Я не виновата, что она за мной полетела. Да прекрати ты, метла! Лежать! Сдурела, что ли?

Она была права. Немного сдурела. Покончив с облизыванием обуви, метла принялась резвиться, как невоспитанный щенок. Она чуть отбегала, возбужденно показывая на вершину горы, подманивала к себе, а потом возвращалась и тянула хозяйку за рукав кофты. Пачкуля не знала, куда деваться от стыда, и лупила метлу по черенку.

— Она хочет гулять, — заметила Вертихвостка, ухмыляясь. — Поглядите! Метла думает, что она собака!

— Дай ей косточку, Пачкуля! — подзадоривала Мымра.

— Тяв-тяв! — лаяли Бугага с Гагабу, трясясь от смеха.

— Неподчинение, — презрительно бросила Крысоловка. — Твердая рука, вот что нужно метле.

— Прошу прощения, тофтопочтенная Чепухинда, — сказал Хьюго. — Я полагать, эта метла пытаться нам фто-то сообщить. У метла тля нас очень фашные нофости. Я есть уферен.

— Что ж, скоро мы это выясним, — сказала Чепухинда. — Примени языковое заклинание, Пачкуля, и спроси у нее. Ну, ты знаешь. Фимби-мумбари…

— Ни за что, — решительно отказалась Пачкуля. — Сами пробовали когда-нибудь это заклинание, Чепухинда?

— Да, понимаю, о чем ты, — согласилась предводительница. — Ужасные побочные эффекты. Есть добровольцы с метлой поговорить? Ради медицинской науки?

Таковых, разумеется, не нашлось. Ужасные побочные эффекты ведьмы не хотели терпеть даже ради науки. Одна или две сразу же потеряли к метле интерес и начали потихоньку перемещаться в сторону бутербродов.

Бедная Помёлка. Какое разочарование! Она проделала такой путь с намерением поступить благородно, взять на себя всю ответственность. Но забыла об одной решающей детали. Никто из них не знает древесного.

— Может, она писать умеет? — без особой надежды спросила Чесотка.

— Только на древесном, — сказала Пачкуля. — Какой от этого прок?

— У меня есть предложение. Пусть выступит свое сообщение азбукой Морзе.

Идея принадлежала ведьме Грымзе и в первый момент показалась весьма дельной.

— Метла! — строго приказала Пачкуля. — Будь добра, метнись к тому дереву и выступи то, что ты хочешь нам сказать, азбукой Морзе.

Наконец-то! Сдвинулись с мертвой точки! Собравшись в кружок, все сосредоточенно слушали, как Помёлка старательно выстукивает свое сообщение по стволу дерева. ОПАСНОСТЬ. БУДЬТЕ НАЧЕКУ. ГОБЛИНЫ ПЛАНИРУЮТ НАЛЕТ НА СТОЯНКУ ДЛЯ МЕТЕЛ. СЕГОДНЯ НОЧЬЮ. ЗАБЫЛА СКАЗАТЬ. ПРОСТИТЕ. ЭТО Я ВИНОВАТА. ИСКРЕННЕ ВАША, ПОМЁЛКА.

Но увы, когда она выступала последнюю точку-тире, выяснилось, что никто не понимает азбуки Морзе. Вот же ж незадача!

— Я знаю! Пусть покажет сценки! — предложила Мымра. — Ну, как в шарадах. По слову за раз.

— Что скажешь, метла? — спросила Пачкуля. — Справишься?

Помёлка сильно сомневалась в своих актерских способностях. Но положение отчаянное, так что была не была. Она подняла сучковатый палец.

— Первое слово, — хором выдохнули все, столпившись вокруг метлы. Вот это другое дело. Это веселуха. Это развлекуха. Если метлы что и любят, кроме еды, заклинаний и разговоров о болячках, так это шарады.

Помёлка ненадолго задумалась. А потом сделала резкий выпад в сторону Чесотки, на которой был красный шерстяной шарф. Чесотка протестующе взвизгнула — ее любимый шарфик оказался в руках у метлы, и та яростно им размахивала.

— Шарф, — сказала Грымза. — Она пытается показать, что у нее больное горло. Все ясно.

Раздосадованная Помёлка затрясла головой и снова помахала шарфом.

— Она хочет вязать, — предположила Шельма. — Ей скучно, и она не прочь повязать. На ее месте я бы завязывала, — съехидничала она.

— Не придирайся, Шельма, — сказала Пачкуля. — Она старается.

— Я знать, фто она покасыфать, — сказал Хьюго, большой мастер разгадывать шарады. — Она покасыфать красный цфет. Красный сначит опасность. Так, метла?

Помёлка активно закивала. Она чуть на разрыдалась от благодарности. Наконец хоть какой-то прогресс. Все зааплодировали, Хьюго поклонился. Чесотка сердито вырвала у метлы шарф и обмотала его вокруг своей шеи.

— Перфое слофо — опасность. Это мы понимать. Следующее?

Помёлка медлила. Чтобы показать следующее слово, ей придется превзойти себя. Для начала она приложила ладонь к уху.

— Звучит похоже на… — хором выпалили ведьмы, все больше увлекаясь игрой. Воодушевленная Помёлка, сжимая невидимый предмет, подергала рукой вверх-вниз, как будто подбрасывала мячик на ракетке. Потом показала круг, поднесла руки ко рту и почавкала.

Мы-то с вами знаем, что она показывала, правда? Блины. Потому что «блин» рифмуется с «гоблин», больше ей ничего не пришло в голову.

— Оладушки! — завопил Шелупоня, Мымрин помощник. — Что рифмуется с оладушками?

— Бабушки! Нам угрожает нашествие бабушек? — осенило Крысоловку. Но Помёлка покачала головой. Нет, не бабушки. Все призадумались.

— Объедаловка?

— Повар?

— Вкуснятина?

Варианты продолжали поступать, один неправильнее