– Голубика и лакрица? Я думала, ты станешь потчевать меня чем-нибудь ужасным, вроде икры или устриц. – Она передернула плечами.

– Здесь только твои любимые блюда. – Он поднял еще одну крышку и довольно улыбнулся, услышав ее изумленный вздох.

– Пицца с ветчиной и ананасами! Ты шутишь!

– И с острым соусом, как ты любишь, – самодовольно добавил он. – А на десерт… – Он поднял последнюю крышку и показал ей слоеный клубничный пирог с пышной шапочкой взбитых сливок сверху.

– Как ты узнал? – Она почти с благоговением смотрела на Сантьяго.

– Магия.

– Нет, серьезно.

– Я позвонил Летти и спросил, что ты больше всего любишь. – Он изогнул одну бровь. – Кстати, она не слишком-то удивилась моему звонку.

– Летти – единственная, кому я рассказала о тебе. – Бэлль густо покраснела и осторожно коснулась кончиком пальца корочки пиццы. – Она все еще горячая!

– Я же говорил – магия.

Бэлль скептически посмотрела на него, и Сантьяго закатил глаза.

– Снизу горячая тарелка. Если я буду все разъяснять, это развеет магию, останутся только дешевые фокусы. – Он отодвинул стул и жестом пригласил Бэлль к столу. – Присаживайся.

Они ужинали вместе, наслаждаясь пиццей, фруктами и десертом. Солнце исчезло за горизонтом, окрасив небо в нежно-розовый цвет. Сантьяго нравилось наблюдать, с каким аппетитом ест Бэлль. Когда она надкусила третий кусок клубничного пирога, Сантьяго протянул руку и провел пальцем по ее нижней губе.

– Ты испачкалась в сливках, – сказал он и облизнул кончик своего пальца.

Бэлль широко распахнула глаза, и он услышал, как она судорожно вздохнула. Сантьяго откинулся на спинку своего стула.

– Почему ты это сделала, Бэлль? – осторожно спросил он. – Зачем ты сделала операцию, которая заведомо лишала тебе будущего материнства?

На какое-то мгновение он думал, что Бэлль не ответит. Она отложила ложку.

– Мой отец умер, когда я была совсем маленькой, – сдержанно сказала она. – Через несколько лет мама снова вышла замуж, и мои братья…

– Я знаю.

– Знаешь? – Бэлль выглядела удивленной. Она посмотрела вниз, когда его ладонь накрыла ее руку. – Ну конечно, знаешь! – с горечью сказала она. – Твои ищейки провели целое расследование, верно? Значит, тебе известно, что моя мать умерла, когда мне было двенадцать, а отчим – шесть лет спустя. Я не могла допустить, чтобы братьев отправили в приемные семьи, поэтому я отказалась от учебы в колледже, чтобы растить их.

Сантьяго попытался представить, смог бы он пойти на такую жертву ради кого-нибудь? Нет, не смог бы.

– Это было непросто, – тихим голосом продолжала Бэлль. – Они были сложными подростками, и иногда мне казалось, что я просто не справлюсь с ними. Потом я встретила Джастина. – Она быстро заморгала. – Он был таким сильным и уверенным, сказал, что любит меня. Даже когда я сказала ему, что хочу подождать с сексом до свадьбы, он не стал возражать.

– Никакого секса до свадьбы? – Сантьяго недоверчиво хмыкнул.

– Я знаю. – Она улыбнулась краешком губ. – Глупо, правда? Он только что развелся. У его жены был тяжелый выкидыш, который сломил их. Джастин был на десять лет старше меня, но он говорил, что это не важно. Он даже хотел помочь мне воспитывать братьев, которые так нуждались в мужском примере для подражания.

– Правда? – ровно спросил он, вспоминая, как его мать выходила замуж за очередной «образец», каждый из которых задержался в их доме не больше чем на год.

– Это казалось идеальным решением, чтобы все были счастливы. Было только одно но… Джастин не мог снова потерять ребенка, поэтому он согласился жениться на мне, только если я… если у нас не будет общих детей. Никогда. За несколько недель до свадьбы я сделала это. Мне казалось, это единственный способ сделать всех счастливыми.

– А как насчет тебя? Ты была счастлива?

– Не особо. – Она невесело хохотнула и отвернулась.

– Что произошло дальше? – мрачно спросил он.

– Он меня бросил, прямо перед свадьбой. Как-то в баре он встретил свою бывшую жену. В общем, она забеременела, и Джастин решил дать их отношениям еще один шанс. Он сказал мне, что никогда не переставал ее любить, – тихо добавила она, и Сантьяго затейливо выругался по-испански. – Все в порядке, – спокойно сказала она. – Они счастливы, снова женаты. Последнее, что я слышала: у них передвижной дом и пятеро детей.

Сантьяго молчал, сильно стиснув челюсти.

– Я знаю, о чем ты думаешь. – Она подняла на Сантьяго глаза, полные слез. – Давай скажи это! Какой надо быть идиоткой, чтобы пожертвовать своими мечтами ради любви?

Поднимающаяся над озером луна освещала открытую террасу, и он услышал жалобный призыв невидимой птицы. Он посмотрел на Бэлль, ее ресницы трепетали от непролитых слез. Сантьяго встал и подошел к ней.

– Потанцуй со мной.

– Нет, я…

– Почему? Ты меня боишься? – хмыкнул он.

– Я плохо танцую, и…

Не став слушать ее оправдания, Сантьяго взял ее за руки и поднял из-за стола, осторожно притянув к себе. Он почувствовал, как сильно она дрожит в его объятиях. Сантьяго молча смотрел на ее прекрасное лицо и видел ее доброту. Он понимал, что она пожертвовала собой ради братьев, ради мужчины, за которого она собиралась замуж.

Какой прекрасной матерью она станет! Какой женой…

Сантьяго осторожно покружил ее в танце и привлек к себе ближе. Она посмотрела в его глаза и увидела в них решимость. Медленно, не отрывая взгляда, Сантьяго наклонился к ней. Она не стала сопротивляться ему, и Сантьяго поцеловал ее. Молния пронзила все его тело, его душу и разум. Внезапно Бэлль отстранилась от него, в глазах ее была мука.

– Зачем ты это делаешь? – выдохнула она.

– Что именно?

– Зачем вся эта романтика? Я не собираюсь снова влюбляться, так что тебе не удастся разбить мне сердце. – Бэлль прижала ладони к груди Сантьяго и оттолкнула его. – Просто скажи, чего ты от меня хочешь!

Звезды сияли в бескрайнем бархатном небе, когда он смотрел на нее, залитую лунным светом. Еще слишком рано, он только начал соблазнять ее. Но если она хочет, чтобы он говорил прямо, пусть будет так.

– Хорошо, – тихо сказал он. Запустив руку в карман смокинга, он опустился на одно колено и протянул ей кольцо с огромным бриллиантом. Он сиял ярче, чем полная луна. – Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж, Бэлль. – Она переводила ошарашенный взгляд от лица Сантьяго к кольцу и обратно. – Я знаю, что был несправедлив к тебе, но я никогда больше не повторю эту ошибку. Я никогда не стану врать тебе, Бэлль. Мы станем больше чем любовниками. Мы будем партнерами, родителями. Я знаю, что ты хочешь любви, и сожалею, что никогда не смогу дать тебе этого. Но я предлагаю тебе нечто лучшее.