– Я сам к ней зайду, можно? Если выгонит – значит, не повезло…

Всучил ей еще один презент, упакованный в дорогую коробку.

– Это – вашему мужу. Если ему такое не нравится, можно кому-то передарить. Я не обижусь. Но знаю, что такой напиток очень многим по вкусу. Можно в качестве взятки давать. Если что…

– Это вы мне сейчас пытаетесь дать взятку, Виктор? Или я ошибаюсь?

– Да. Пытаюсь. А что еще мне делать?

– Что ж… я сама занесу настойчивость в вашу анкету. Уважаю… Снимайте обувь и проходите.

И он прошел, конечно же. Пока пускают – нужно ловить момент.

Аля валялась на диване, своей примечательной попой вверх, к нему спиной. Мотала головой в такт музыке… Виктор не слышал, какой конкретно, потому что все звуки оставались в наушниках на голове девушки.

Наталья предоставила ему возможность самому сообщить о своем появлении: просто открыла дверь и кивнула – входи, мол. Дочку ни о чем не предупредила.

Чудесный момент, чтобы ущипнуть Алю за ягодицу, торчащую из коротких домашних шортов. Или запустить руки под задравшуюся футболку.

Воспоминания о вчерашней ночи как-то разом нахлынули, затопили рассудок. Виктор забыл, что пришел просто поздороваться и поговорить…

Ясно было одно: Аля точно не скучала, как он. Она занималась: листала страницы толстой тетради, исписанной мелким убористым почерком, что-то выписывала себе в блокнот. Очень соблазнительно грызла ручку.

И да, его не смутила мама Али за стеной. Подошел и ущипнул. Ровно там, где хотел. И еще раз. Быстренько. Пока не получил по рукам. А в том, что получит, Пальмовский даже не сомневался.

Девушка застыла на секунду. Медленно, очень медленно повернулась в его сторону. Прикрыла глаза, потом опять открыла.

– Ты что здесь делаешь?

По рукам стукнула, как и ожидалось, но больше для приличия, без всякой злости. Поймала взгляд Виктора, который не успел ничего спрятать… Смутилась, смешалась, опустила глаза на секунду.

– Ну, ты не хочешь говорить по телефону – я пришел.

Как будто он всегда и со всеми так делает: если человек не отвечает – собирается и идет. Пешком, на машине, не важно – является как черт из табакерки и общается. Даже с теми, кому это совсем не интересно.

– Я занята. Завтра экзамен. – Он сняла наушники, кивнула, показывая на ворох бумаг.

– Могла бы написать. Я бы понял.

Вспомнил про цветы, все еще занимавшие одну руку. А ему нужно было две, чтобы обниматься. Всучил букет Але, тут же потянулся за поцелуем. Плевать, что она там пела ночью про «больше ничего не нужно». Ему было нужно, и очень.

– Я все отключила, чтобы не отвлекаться. Видишь – ни телефона, ни компьютера под рукой. Учу по старинке. – Цветы не полетели в мусорку, а уютно устроились рядом с Алей. И на том спасибо. А поцеловать ее он еще успеет. Даже если будет выгонять – справится. И не в таких замесах бывали.

Виктор никогда еще не чувствовал себя рядом с девушкой как на боевых учениях. Но ради Али можно было и не такое потерпеть. Он всего за трое суток забыл про тоску, хандру и прочую безрадостную маету. Немного неуютно, зато не скучно. Даже порой приятно и весело.

– Учи, короче. Я здесь подожду. – Чуть подвинул ее ноги к спинке дивана, уселся удобно. Всем видом демонстрируя: «Видишь, какой молодец? Сижу вот. Не мешаю»

– Ты обалдел, Пальмовский? Что тебе от меня нужно?

– Соскучился. Буду на тебя смотреть.

– Ты опять трогаешь меня не там, где надо! – Аля скинула его нагло ползущую по коленке конечность.

– Прости. Я не специально. Она сама.

– Ты пришел за добавкой, Виктор? Вчера показалось мало?! – Девушка злилась и пыталась бить словами.

– Вот еще. Я пришел за тобой.

– У меня. Завтра. Экзамен. – Аля сменила тон. Как будто это могло подействовать.

– Ну, так ты учи. Я же не требую вот прямо сейчас все бросить и куда-то идти.

– Виктор… – Аля вздохнула как-то устало. – Я два вечера должна была учить. А сама с тобой… проводила время…

– Ну, давай наверстывать, значит. В чем проблема?

– Ты сидишь и лапаешь меня. Отвлекаешь. Какая подготовка? Опять время утекает…

– Ну, хорошо. Давай, помогу тебе!

– Шпаргалок напишешь? – Она глянула подозрительно и недоуменно. – Я такими методами не сдаю!

– Честная женщина, прилежная студентка, спортсменка, отличница, комсомолка?

– Нет. Просто красавица. А у нас препод – вредная злая стерва. Она девочек ненавидит и валит на каждом шагу. Типа, если нет мозгов – иди замуж и вари борщи.

– Ну… В чем-то я бы согласился с ней, конечно… – Зря он, конечно, сейчас подливал масла в огонь. Но так хотелось устроить какую-то вредность…

– Моя мама варит самые лучшие борщи в городе! Но для этого тоже нужны мозги! – Судя по реакции Али, Виктор нечаянно наступил на больную мозоль. Пора было с нее потихоньку слазить.

– Я понял. Был неправ. Давай свои конспекты и билеты. Будешь отвечать, а я – проверять.

Не стал ждать, когда Аля очнется и сообразит, в чем подвох. Сам потянулся за записями.

– Ты там ни слова не поймешь. Это такая бредовая наука, что можно только вызубрить, сдать и забыть, как страшный сон!

– А слабо объяснить?

– Я не ведусь на «слабо».

– Хорошо. Просто попытайся. Если у тебя нет к этому способностей, так и быть, я уйду…

Провоцировал. Давил на самолюбие. Нечестно и некрасиво так поступать с юной женщиной, мало искушенной во взрослых играх. Но, черт побери, зря он сюда приперся, что ли? Поцеловать порог и уйти?

– Ладно. – Провокация, конечно же, сработала. Он даже не сомневался, что Аля никогда не признается в отсутствии каких-то способностей у себя. Не тот характер у этой «витаминки», очевидно. – Сам виноват, потом не жалуйся.

Это был реальный бред, а не наука. Виктор понял уже через какие-то пятнадцать минут. Даже тупым не пришлось прикидываться – он действительно почувствовал себя таким.

– Погоди. Опять не понял. Вот с этого места – еще раз и поподробнее.

Аля злилась. Хмурила брови. Ерзала на диване, отвлекая Пальмовского от учебы, приковывая взгляд к своим голым ногам. Но снова начинала объяснять.

Не засекал, сколько прошло времени до момента, когда к ним заглянула Наталья…

– О… Неожиданно… – Женщина явно удивилась, застав «детей», оживленно