Была бы бесперебойная связь с вами! — Строкач обнял Ковпака и добавил: — И себя берегите…

Партизаны колоннами тронулись в путь. На левом берегу У борти вместе с провожавшими остался только комиссар Руднев. Коротченко обнял его, прощаясь.

— За эти пятьдесят дней, Демьян Сергеевич, сдружился с группой ЦК, с вами. Ваше присутствие в нашей части принесло большую пользу. И народ вас полюбил…

Руднев подошел к Строкачу, положил руку на его плечо.

— Рад, что встретил вас, пограничника и партизана. Хочется встретиться еще когда-нибудь! — тихо проговорил Руднев. — Передайте привет жене, сыну.

Руднев вскочил на своего гнедого, приподнялся на стременах:

— Передайте привет Родине, народу!

Всадник исчез за деревьями. Строкач и Коротченко пошли к своим лошадям. У Тимофея Амвросиевича сжималось сердце. Оно будто предчувствовало, что больше уже не придется встретиться с этим черноусым, красивым человеком, одним из пионеров партизанского движения на Украине, талантливым военачальником, пламенным комиссаром, который был душой не только для бойцов своего соединения, но и для тысяч других партизан, был олицетворением чистой совести, неколебимой веры и преданности делу коммунизма…

12 июня группа ЦК КП(б)У и УШПД прибыла в соединение ровенских партизан генерал-майора В. А. Бегмы. Это формирование возникло на базе отряда «За Родину», пришедшего в Ровенскую область в составе сабуровского соединения из Сумской области. Отрядом командовал Иван Федоров-Ровенский. Решением ЦК ВКП(б) депутат Верховного Совета СССР Василий Андреевич Бегма был отозван с фронта и послан на Ровенщину секретарем подпольного обкома партии. Строкач знал Бегму еще до войны и особенно подружился с ним перед вылетом Бегмы в партизанский отряд. Весной 1943 года было создано второе Ровенское соединение. Областной штаб стал объединять 20 отрядов, насчитывавших несколько тысяч партизан, были среди них и два польских отряда.

— Когда я в январе этого года улетал из Москвы, Михаил Иванович Калинин, передавая ордена и медали для награждения партизан, сказал: «Берегите, товарищ Бегма, людей. Люди у нас хорошие. Таких людей нет нигде в мире», — рассказывал генерал-майор Бегма. — Это очень правильно, потому что наши люди — сыны социалистической революции. Товарищи верно говорили о боевой работе. Но война — это не только бои, диверсии, разведка. Наша война состоит еще и в том, чтобы не дать оккупантам хлеб, мясо, картофель, овощи и в то же время накормить людей, живущих в партизанской зоне. Без хлеба долго не повоюешь. Весной партизаны помогли крестьянам посеять. У нас на учете пятнадцать государственных хозяйств, в которых соберут урожай не немцы, а мы, партизаны. Об этом мы уже подумали. Обком партии планирует хозяйственные работы в партизанской зоне так, чтобы хватило крестьянам на посевы для будущей весны, потому что к этому времени придет Красная Армия. Мы не дали немцам вывезти двадцать тысяч тонн зерна, десять тысяч голов скота, много птицы. Население не выплатило оккупантам шестьдесят миллионов марок. В этом тоже наша борьба против фашистов. В наших отрядах работают десятки различных мастерских. У нас есть бани, прачечные. Наши медики помогают тысячам жителей окрестных сел и местечек. Это тоже наша борьба за здоровье людей, война против тифа, вшей, эпидемий…

Слушая Бегму, Строкач подумал об экономическом саботаже украинских селян, о саботаже рабочих на предприятиях. Ведь сколько ни пытались гитлеровцы «раздуть» доменную печь в Запорожье, хотя бы одну, так ничего и не получилось. Рабочие не позволили этого сделать. Это тоже война. И очень большая война. Украина не дала Гитлеру ни стали, ни машин. И в этой борьбе участвуют миллионы советских людей!..

На совещании комсостава соединений генерала Бегмы и Федорова-Ровенского Строкач поставил главную задачу — оседлать Сарненский железнодорожный узел. Полковник Старинов выступил с инструктажем о новой мине. После совещания он еще долго был в окружении минеров.

Когда шли ужинать, Строкач вдруг рассмеялся, вспомнив:

— Только теперь до меня дошло!.. Вручал я медаль невысокому, сухощавому, уже пожилому партизану и сказал ему: «Спасибо вам, товарищ Грицун, за мужество в боях!» А он мне ответил: «Нема за що, пане-товарищу генерал!» Наверное, в кровь у них вошло это «пан». Это хорошо, что у вас много бойцов из местного населения…

— Тысяч пять, — уточнил Федоров.

Комиссар соединения и секретарь обкома партии Лука Кизя подарил Строкачу журнал «Народний месник», который выпускался в пяти экземплярах, напечатанных на машинке. На титульной странице значилось, что это иллюстрированный ежемесячный исторический, литературно-художественный и военно-политический журнал Ровенского подпольного обкома КП(б) Украины и соединения партизанских отрядов Ровенской области. Адрес издания — немецкий тыл, время — май — июнь 1943 года. Журнал вручили с автографом: «Начальнику УШПД, генералу Строкачу Т. А. На память о незабываемых днях личного руководства героической борьбой народных мстителей Украины в тылу врага летом 1943 года. От партизан Ровенской области».

— Спасибо, товарищ Кизя! Это очень дорогой подарок. Наверное, из всех партизанских соединений не только на Украине, айв других республиках только вы издаете еще и литературно-художественный журнал. Читают его люди?

— Зачитывают до дыр, — сказал кто-то из командиров. — Если бы журнал имел такой тираж, как наши газеты…

— Нет полиграфической базы, — ответил комиссар Кизя.

— А сколько у вас газет? — поинтересовался Строкач.

— Две областные газеты — «Червоний прапор» на украинском и на польском языках, — сказал редактор «Червоного прапора» Игнат Бесскромный. — В районах издаются подпольными райкомами партии газеты «Червона зiрка», «Червоний шлях», «Бiльшовицька правда», «Син України», «Кармелюк», «Богунець», «Ворошиловець». Наши газеты распространяются также и в Ровно.

— Гауляйтер Эрих Кох тоже читает нашу газету, — пошутил кто-то из партизан.

— Но без энтузиазма, — добавил комиссар. — Потому что, вступая на пост рейхскомиссара Украины, Кох никогда не думал, что на Ровенщине развернется такая партизанская война против оккупантов.

Группа Строкача выезжала в лагерь к Сабурову. Генерал-майор Бегма пригласил гостей поужинать в отряде имени Чапаева: он находился по дороге к сабуровцам. Строкачу надо было остановиться и в этом отряде, чтобы вручить бойцам и командирам правительственные награды.

Настроение у Строкача было неважное. Он думал о вышедших в рейды соединениях, о тревожных донесениях разведки из района Овруча и Мозыря…

Но вот на опушке раздалась музыка. Прибывших встречали трое. Скрипач, высокий мужчина с интеллигентным лицом, сразу же обратил на себя внимание мастерским исполнением. Играл он свободно, с душой. Скрипке вторил аккордеон. Третьим вплетался в боевую мелодию марша бубен.

— Товарищ командир! — обратился Строкач с улыбкой к командиру отряда Василию Кабанову. — Вы что, наняли оркестр в честь нашего приезда?

— Так это ж наше командование вас встречает, как и положено. Скрипач — комиссар отряда Митрофан Зубашев, аккордеонист — начальник штаба отряда Николай Куницкий, который на днях возглас вит польский отряд, а