Флориана — его подарок.

И тут Элмерик вспомнил, ради чего полез в снежные дали и завопил:

— Мастер Шон, не убивайте, пожалуйста, лианнан ши, она ни в чём не виновата! Лисандр заставил её. Я сам видел серебряную струну на запястье. Ллиун просила, чтобы её освободили и дали поспать до весны, пока яблони не зацветут. Вы же не причините ей вреда? Я обещал!

— Постарайся впредь не давать опрометчивых обещаний, иначе тебе перестанут верить. А тем, кому мы не верим, не место среди Соколов, — отрезал рыцарь Сентября.

Элмерик шмыгнул носом.

— Знаю, я вёл себя как болван. И готов понести наказание, только не выгоняйте. Это было не ради себя, а ради…

— Да плевать тебе на всех, — слова мастера Шона били больнее плети. — Ты лелеешь свою боль. Поэтому пытаешься геройствовать почём зря. Перестань себя жалеть, иначе дело кончится плохо.

Элмерик отвернулся, не в силах больше выдерживать внимательный взгляд чёрных глаз и пробормотал:

— Я просто хотел, чтобы не было больно. И чтобы больше никто из-за меня не погиб. Как этого избежать?

— Почаще думать головой. Представь, каково было бы твоим друзьям, если бы с тобой случилась беда? Себе подобной участи ты не желаешь, а им, значит, можно?

— Нет!

От его крика заворчал Бран, но рыцарь Сентября успокоил пса.

— Много слов и горячности, но мало толку. Я думаю, таким как ты не место среди Соколов. Считаешь, что я не прав — переубеди меня.

Элмерик вскинулся, как от пощёчины, из последних сил вцепившись в рукав наставника.

— Как мне доказать, что я говорю правду?

— Не знаю. Это тебе решать.

— Я никогда больше не нарушу ни единого приказа Каллахана! Клянусь пеплом и вереском!

Рыцарь Сентября с величайшей осторожностью высвободил рукав и уже совсем не так сурово произнёс:

— Говорил же: не нужно опрометчивых обещаний. Впрочем, сказанного не воротишь. Клятва дана и услышана. Теперь это твой обет. Каллахан удивился бы…

— А вы ему не скажете? — Элмерик натянул плащ до подбородка, не понимая, радоваться ему или печалиться — ведь у него появился первый гейс.

— Зачем бы мне? — хмыкнул мастер Шон. — У него и так довольно власти над всеми нами.

Бард невольно улыбнулся. В сердце затеплилась надежда, что ещё не всё потеряно. Придётся постараться, чтобы не нарушить клятву, но обет мастера Флориана посложнее будет — и ничего, справляется. Элмерик чувствовал, что находится на верном пути. Пусть это был всего лишь первый робкий шаг, но он действительно собирался доказать, что достоин быть одним из Соколов.

— Сюда идут, — рыцарь Сентября обернулся и белый пёс настороженно приподнял косматую голову.

— Это, наверное, Джерри и Орсон. Не ругайте их, пожалуйста.

Наставник положил руку ему на лоб и едва слышно произнёс:

— Спи.

Сопротивляться чарам не было ни сил, ни желания. В полудрёме Элмерик успел почувствовать, как вторая ладонь мастера Шона легла на его колено. Что-то хрустнуло, будто сломанные кости наконец встали на место. И боль исчезла.

* * *

— О, наш больной уже ходит! Может, спляшешь, а? — Джеримэйн помахал опоздавшему Элмерику рукой, приглашая присоединиться к завтраку.

Наставников в гостиной не было. Наверное, уже ушли. А может, и вовсе не появлялись, так что можно было говорить свободно.

— Мастер Шон не сильно ругался? — Элмерик плюхнулся на лавку и накинулся на еду.

— Нет, но лучше бы ругался. Наверное, эльфов с детства учат, как унизить парой вскользь брошенных фраз. А этот хоть и полуэльф, но яду на трёх эльфов хватит!

— И что теперь?

— А ничё. Командиру не сдаст, если ты об этом. А вымыть все лестницы на мельнице давно было пора — сплошная мука да пылища. Но мы вдвоём быстро управились.

— И даже поспать немного успели. — Орсон зевнул так, что хрустнула челюсть.

— Спасибо вам…

Элмерик так растрогался, что полез к обниматься, но Джеримэйн слегка охладил его пыл:

— В общем, будешь должен.

— И чего же ты хочешь? — лёгкая досада всё равно не могла омрачить радости барда.

— Позже обсудим.

— А вот мне платы не надо… — начал Орсон, но Джеримэйн шикнул:

— Не лезь. Ишь благородный какой выискался! Это в воспитательных целях.

Он хотел добавить что-то ещё, но тут прозвонил колокол, и Элмерику пришлось поспешно запихивать в рот хлеб с джемом, чтобы не опоздать ещё и на уроки.

Сегодня Соколятам предстояло разлучиться. Розмари с ворохом оберегов отправилась к мастеру Патрику. Орсон, взяв меч, потопал на улицу, чтобы продолжить уроки фехтования с мрачным рыцарем Сентября. Джеримэйн привычно последовал за мастером Флорианом, но обернувшись в дверях, бросил Элмерику через плечо:

— После обеда не вздумай дрыхнуть — потолковать надо.

И тотчас же получил гневный окрик от Брана:

— Р-р-разговоры пр-р-рочь! — строгий ворон попытался ущипнуть Джеримэйна за ухо, но тот ловко увернулся и погрозил птице кулаком.

Элмерик же остался с мастером Каллаханом. Некоторое время эльф молчал, погружённый в собственные мысли. Потом произнёс:

— Ну? Что выучил?

Элмерик вздрогнул, но к своему удивлению оттарабанил всё, что было задано, пусть и не без запинок. Спасибо хорошей памяти.

— Неплохо, — в голосе эльфа мелькнула тень удивления, будто бы тот вообще не ждал от ученика успехов. — Но ты можешь лучше, если захочешь.

Он перевернул ещё десятка два страниц и переложил закладку из кожи, отметив новое место в книге:

— Это на завтра.

— Но я не успею! Я и прошлые то еле выучил, а теперь ещё больше надо?

— Успеешь, — оборвал его мастер