class="p1">Стражники ушли, утаскивая за собой расстроенно подвывшего пса.

* * *

Дорога до границы города заняла больше времени, чем мы ожидали, потому что мы на всякий случай по большому радиусу обходили всех стражников, даже тех, у кого собак не было.

Когда нам оставалось только по прямой подойти к воротам, наше внимание привлёк мужчина, сидевший на краю дороги. В его длинных волосах и бороде виднелись проседи, а тёмная кожа была изрезана морщинами. На коленях у него лежали песочные часы, и он задумчиво смотрел, как их нижняя половина наполняется песчинками из верхней. Что-то в этих часах показалось мне узнаваемым, знакомым, даже родным. Я остановилась и тоже стала смотреть на текущий песок. Маша заметила это и сильно замедлила шаг. Мужчина перевёл взгляд на меня и я смущённо поёжилась.

— Человеческая жизнь так похожа на песок, — сказал он, обращаясь то ли к нам, то ли к самому себе. — В потоке одну песчинку никто не заметит… Что ты хочешь сказать? Я слушаю.

— Ничего, я просто интересуюсь песочными часами, — ответила я.

— Видишь, как одно движение руки ставит привычный порядок вещей с ног на голову?

— Может, всё утрясётся? — между нами появилась Маша.

— Когда-то я был на короткой ноге с нашим энси, но потерял его расположение и работу виночерпия. Жизнь изменчива и непредсказуема, не правда ли?

— То есть, вы служили при дворе? — подытожила я. — А не появлялась ли там женщина по имени Кушураг?

— Да, это было девять лет назад, незадолго до того, как мне пришлось переселиться на окраину города и стать простым крестьянином. Кажется, она кого-то или что-то искала, просила помощи у господина Ур-Бабы. При ней были вот эти песочные часы, — говорил он медленно, пришлось набраться терпения, чтобы его слушать.

— Зачем ей нужны были песочные часы?

— Возможно, они имели отношение к человеку, которого она искала. песочные часы часто используются для гадания. Например, один из ритуалов предписывает выпотрошить молодого петуха и считать, сколько раз песок пересыплется из одной половины в другую, прежде чем внутренности начнут разлагаться.

Нас с Машей передёрнуло.

— А как же эта вещь оказалась у вас? — пересилив себя, спросила я.

— Энси хотел избавиться от неё. Как и от меня.

— Ур-Баба кажется противоречивым правителем, — сказала Маша.

— Ур-Баба хотел установить мирные отношения с гутиями. Кто-то видел в этом предательство, кто-то — спасение. Были и те, кто считал его глупцом, слепо пригревшим змею на груди. Девять лет назад он решил задобрить Ярлагаба — тогдашнего царя гутиев — дорогими подарками. Среди прочего, он привёз ему женщину.

— Женщину?! — одновременно выпалили мы с Машей, переглядываясь, возможно, даже думая об одном и том же.

Бывший виночерпий продолжил:

— По совету одного из своих приближённых Ур-Баба обратился за помощью к одному из уважаемых родов города Умма. Они ухватились за шанс наладить отношения. У них была единственная из десяти детей дочь, девятнадцатилетняя Синтинатум, жрица Инанны в храме Урука. И её похитили. Такое трудно забыть. Ведь родители не имеют права принуждать к замужеству дочь, если она решила посвятить себя богослужению!

* * *

Миновав ворота, мы увидели Диану на подходе к городу. Козырьком приставив руку ко лбу, наша подруга смотрела куда-то вдаль.

— А где Арина с Толей? — спросила она, обернувшись к нам.

— Сейчас подойдут. Должны подойти, — сказала Маша.

— Надеюсь, не придётся ждать их до скончания Бронзового века.

— Не думаю, что у нас есть выбор, — хмыкнула я.

Диана отошла на безопасное расстояние от нас и стала разминаться, размахивая мечом.

Арину с Толей не пришлось ждать долго. Она перешла на бег, как только мы попали в поле её зрения, он продолжил размеренно шагать.

— Я расспросила нескольких прохожих по дороге сюда. Столица находится на северо-западе от Лагаша, — сказала Диана, поняв, что все желающие уже готовы к пути.

— Погодите, а когда мы придём в тот город, то что? — спросила Арина. — У нас есть план? Хоть какой-то? Хоть его бледная тень?

— Мы же сможем поискать Синти! — осенило меня.

— Кого? — Маша не сразу поняла, кого я имела в виду. — А, ты теперь всегда будешь её так называть?

— Тебя только это волнует?
— Это та женщина, похищенная из храма, о которой вы рассказывали ночью? — Диана отвлеклась от своей зарядки. — И вы знаете, что она в Адабе?
— Да, — кивнула я. — Буквально по дороге сюда мы встретили бывшего виночерпия, который был близок к энси, пытавшемуся наладить отношения с гутиями.

— Как простой виночерпий может знать такое? — Диана недоверчиво подняла бровь.

— Всё верно, — подал голос Толя. — Работа виночерпия была почётной. Это был один из самых доверенных слуг царя. Саргон Великий тоже был виночерпием царя Четвёртой династии из Киша, пока не свергнул его. Это, конечно, приукрашенная легенда, но учёные нашли в этом долю правды.

— Меньше слов — больше дела, — Диана сделала несколько шагов вдоль дороги. — Держитесь поближе друг к другу.

* * *

Мы шли на небольшом расстоянии друг от друга, молчали первое время. Погода нам не улыбалась: тучи затянули небо и нависли низко над землёй. Задул ветер, бросавший в наши лица пыль. Природа предвещала песчаную бурю, а то и чего похуже.

— А как вы собираетесь искать Синти? — прервала молчание Диана.

Я пожала плечами:

— Попросим помощи у храма. Там же тоже есть храм? — я повернулась к Толе в ожидании его комментариев.

— В Адабе были найдены археологические следы поклонения богу Асарху, — ответил Анатолий и тут же пустился в незапланированную лекцию: — Адаб — это древний шумерский город, а каждый шумерский город — место поклонения богу, считающемуся его покровителем. Жители Междуречья исповедуют политеистическую религию, верят в множество богов, включая Первозданных существ: Энлиля — бога воздуха и главу пантеона, Ану — бога неба и бога вод Энки.

Арина решила приблизить окончание его речи:

— Да, я знаю. Храм Энлиля находится в Ниппуре, Энки покровительствует городу Эриду, а… как его там… третьему чуваку поклоняются в Уруке.

— Бог неба Ану, — напомнил Толя. — Наряду с его храмом в Уруке находится и храм Инанны.

Брат Арины, наконец, замолчал, убедившись, что последнее слово осталось за ним.

Мы подошли к оврагу, довольно широкому и глубокому, тянувшемуся в далеко в обе стороны поперёк нашего пути. Встав у его края между старых кедров, мы увидели на дне грязненькую зеленоватую речку, чьё течение омывало доски обрушенного моста.

— Я уверен, что если мы пойдём на запад вдоль этой расщелины, то, в конце концов, доберёмся до переправы, — сказал Толя.

— Куда мы пойдём? Мы заблудимся! У нас даже карты