— С такими кораблями мы запросто сметем англичан с поверхности моря!

— Жаль, что его с нами не было ночью…

— Он бы понавтыкал этим мерзким эсминцам!

— Не повезло нам, парни, что такого колосса не выделили на сопровождение! Эхма, не повезло!

Майер усмехнулся — на него стоящий на якоре вблизи от берега броненосец не произвел серьезного впечатления. Полностью устаревший корабль, переживший Ютландский бой и оставленный Германии по Версальскому миру.

Эти подлецы-союзники не пожелали даже оставить немцам их первые линкоры, предпочтя перестраховаться и оставить Германии этот броненосец, возраст которого сейчас был намного больше, чуть ли не вдвое, чем у любого солдата разведывательной роты, включая самого гауптштурмфюрера.

С моря донесся устрашающий рев чудовищного доисторического животного — длинные орудия «Шлезиена» выплеснули длинные языки пламени, и через головы высаживавшихся в Фолкстоуне солдат полетели снаряды.

Корабль торопился расстрелять боезапас, а потому бил на максимальную дистанцию, производя дополнительную суматоху в тылу противника, ибо утро уже наступало, и моряки германского броненосца отнюдь не горели желанием столкнуться лоб в лоб с британскими крейсерами, что неизбежно и неотвратимо ворвутся в Канал…

Лондон

— Нет, Джон Грир, это не более чем очередной обман со стороны «бошей»!

Уинстон Черчилль пыхнул сигарой, задумчиво смотря на начальника Имперского Генерального штаба Дилля. Тот улыбнулся самыми краешками губ, как могут делать только истинные джентльмены, окончившие знаменитый с Викторианских времен военный Челтенгам-колледж.

— Вы же командовали нашими войсками во Франции и прекрасно помните, как нас тогда обманули. Наступление началось в лоб, через Нидерланды и Бельгию, и когда наши дивизии двинулись им навстречу, то последовал обходящий бросок через Арденны к Седану, а потом к Булони.

— Это так, сэр, — генерал Дилль пожал плечами, — но почему вы решили, что неприятель снова выберет именно этот вариант? От Дувра и Фолкстоуна самая короткая дорога к Лондону.

Генерал говорил хладнокровно, хотя прекрасно знал, что Черчилль, со своими амбициями, не очень любит оппонентов. Но тут совершенно другое положение — враг высадился, и стоит допустить малейшую ошибку, и судьба кампании может обернуться самой чудовищной катастрофой, да такой, какую старая добрая Англия не знала со времен вторжения нормандского герцога Вильгельма, который получил за этот поход прозвище Завоеватель.

— «Боши» любят воевать, но по шаблону. И если одна хитрость им принесла успех, то они всячески стремятся ее повторить, генерал. Вспомните действия танков Гудериана при Дюнкерке. — Произнеся название французского порта, сэр Уинстон сморщился, словно съел целый лимон, но если бы не та катастрофа, то вряд ли бы он сейчас был премьер-министром. А так призвали пожарного, когда все здание заполыхало.

— Да-да, генерал. Вспомните их обходящий линию Мажино бросок танковых дивизий этого сукиного сына Гудериана, чтоб его в коровье дерьмо превратило. Все эти операции планировал генерал Манштейн, ваш коллега по должности. Почему бы ему не действовать еще раз таким же образом, раз такая тактика дает весьма осязаемый успех?!

Черчилль пыхнул сигарой и с улыбкой извечного превосходства политика над «сапогами» посмотрел на серьезно задумавшегося над картой начальника Генштаба.

Тот уставился остановившимся взором на разноцветные стрелы и кружки, будто первый раз увидел их в жизни, а не сам принес эту карту в кабинет главы правительства.

Вражеский десант следовало немедленно сбросить обратно в пролив в течение двух суток, максимум трех, никак не больше. Иначе немцы закрепятся на плацдарме, потом перебросят туда свои танки, и тогда противопоставить их опытным панцер-дивизиям будет нечего.

Колониальные войска и ополчение не могут заменить потерянную во Франции кадровую армию, им нужно еще не менее полугода подготовки. Нет, драться будут отчаянно, но только в обороне, ибо наступать они пока не обучены. Так что потери будут, и огромные, ведь враг опытен и вооружен до зубов.

Резервы же скудны, но в них две танковые бригады, единственный оставшийся у англичан козырь. И если преждевременно и неразумно бросить их на стол Марса, то результат может быть совсем другим, не тем, на который можно надеяться…

«Фельзеннест»

— Таким образом, мой фюрер, высадка в Англии идет строго по намеченному плану, а наши потери меньше расчетных. — Манштейн говорил уверенно, веским голосом, словно маститый профессор математики из университета забавляется на лекции, объясняя азы предмета нерадивым студентам. — И не достигли и пяти процентов привлеченных плавсредств, что вполне допустимо. Даже при соблюдении данного коэффициента мы можем уверенно продолжать операцию, придерживаясь предварительного планирования, еще в течение семи или десяти дней, мой фюрер!

Андрей раскрыл рот и тут же захлопнул. Да, то, что они восприняли с фон Путткамером как огромные и непозволительные потери — сотня суденышек была потоплена и расстреляна английскими кораблями, не прозевавшими высадки, на подходе к берегу, начальник штаба ОКВ заранее вписал в расходную статью.

— Поставки же новейших паромов Зибеля и танкодесантных барж идут согласно графику и позволят, за счет качественного улучшения, не только восполнить потери, но и добиться некоторого приращения тоннажа.

«Скворешня» захлопнулась еще раз — подобрав челюсть, Родионов полностью оправился от удивления и острой вспышки раздражения.

Действительно, операция «Зеелеве» и без того рискованная, так что нужно радоваться таким малым потерям, ведь в портах было собрано свыше двух тысяч единиц плавающих лоханок.

Причем всех, до которых руки только дотянулись, даже оставив бельгийских, немецких или французских горожан без привычных речных трамвайчиков на Рейне, Эльбе или Сене. А заодно прибрали и прогулочные катера. Также призвали, причем поголовно, и тех, кто мог управлять этой техникой, одев на них флотские бушлаты и форменки.

Тут надо отдать должное командованию кригсмарине — оно впервые отказалось от порочной практики экономии сил, благо пустить в расход предстояло тех, на кого адмиралы совсем не рассчитывали в дальнейшем.

Лишь бы добрались до берегов Туманного Альбиона и высадили солдат, а там как кому повезет с обратным возвращением. Уж если потопят, то и горевать не о чем — военно-морские силы рейха не слишком нуждались в таком «усилении».

Но главным стало то, что с назначением Шпеера ответственным за выпуск вооружений производство новых десантных паромов и барж было не просто налажено за столь короткий трехмесячный срок, а поставлено на поток, о чем раньше не помышляли. Вот что значит не просто не зашоренный ум, а совершенно иное видение проблем.

Бывший главный архитектор рейха додумался изготовлять «зибели» по секциям, бросив на их изготовление немалые промышленные мощности. А сборку производили прямо в портах Северной Франции и Бельгии, устанавливая прямо стахановские рекорды. Адмирал Редер даже начал осторожно жаловаться, что флот просто не успевает с подготовкой экипажей.