нашол ведь Илья Мурамец да всё клюци у ей,

Отмыкал-то он ведь дьвери всё у этой те́мници,

Он скрыцял-то богатырьским своим голосом:

«То́ко есь хто живой, токо́ живёхонёк,

Из многи́х токо́ из вас, всё людей добрых-то,

125 Вы примайте са́му ведьму на востры́ штыки».

Тут народ-то православной вси Бога прославили.

Говорит-то Илья, да Илья Мурамець,

Илья Мурамеч, всё сын Иванович:

«Выходите-ко вы все на улочку,

130 Поежайте-ко-се вы вси да по своим села́м,

По своим села́м, хто и по городам».

Тут напёхано у ей, выходит сорок всё царей,

Сорок царей, всё царевиц́ей,

Ай выходит сорок королей-то тут,

135 Сорок королей, всё королевиц́ей,

Сорок князей, всё княжевичей,

Как да чорного-простого тут народа цисла-смету нет.

Все поехали они всё по своим местам,

По своим-то по местам, разны́м по го́родам;

140 Да ведь тут они прирозьехались.

Он обцистил ту дорожку прямоежжую;

Да поехал Илья Мурамець, да сын Ивановиць,

Он поехал в ту дорожку, где живу́ не быть.

Ай приехал, он ведь день ехал всё до́ ноци;

145 Он завидел Соловья сына Рахма́тьёвича;

Шьчо сидит-то Соловей да на семи дубах,

Сам крычит-то Соловей по-соловьинному,

Сам шипит-то он, собака, по-зьмеинному,

Сам ревёт-то он, проклятой, по-зьверинному.

150 Приезжает ведь Илья близки́м-близёхонько,

Он стреляёт, всё он стрелоцькой калёною;

Ай ушла-то ёму стрелка всё во правой глаз,

Обошол-то Соловей кровью горячою;

Тут ведь падал Соловей Рахматович да на сыру́ землю;

155 Мать сыра-та ведь земля да потрясаласе.

Тут ведь брал ёго Илья, да Илья Мурамець,

Привезал он ёго́ да ко добру́ коню;

Он повёз-то Соловья да всё Рахматьёвича

Мимо свой ли-то ёго высок терём.

160 Тут увидела ево да доць-та старшая;

Говорит-то своей да ро́дной матушки:

«Наш ведь батюшко едет, мужика везёт».

Говорила ей да ро́дна матушка:

«Как мужик-от ведь едет, везёт батюшка».

165 Она кланеитц́е, Соловьёва молода жона,

А тому она Ильи, да Ильи Мурамцю:

«Ты возьми-ко у мня мису красна золота,

Ты возьми у мня другу хоть ци́ста се́ребра,

Ты возьми у мня третю́-ту скатна жемцюга». —

170 «Мне ненадобно твоё да красно золото,

Не возьму я у тебя да цисто се́ребро,

Не возьму я у тебя да скатна жемцюга».

Тут ударила-то палицёй тяжолою —

Палиця была у ей в сорок пуд —

175 Как ёго-то ведь доць да Соловьёва-та,

Невнац́е́й она его ударила;

Цють не пал-то доброй молодець з добра́ коня,

Цють не выпал из седёлышка да кипарисного.

Как ведь он-то тут, Илья, да скоро соходил он со добра́ коня,

180 Он хватал-то свою саблю вострую,

Он отьсек-то взял у ей да буйну голову;

Сам поехал-то в красён Киёв-град,

Он повёз-то Соловья да в красен Киёв-град.

Ай приехал он ко князю на широкой двор,

185 Да оставил Соловья-та всё Рахматьёвича,

Он оставил ёго на широко́м дворе;

Сам заходит во полаты белокамянны.

Ай у князя у Владимера всё пир идёт,

Ишше пир-от идёт, всё пир на радосьти.

190 Говорит-то тут Илья да таковы слова:

«Уж ты гой еси, ты кра́сно нашо солнышко,

Ты Владимир, ты князь да славной киевской!

Я обцистил ту дорожку прямоежжую,

Я привез-то Соловья, привёз Рахматьёвиця;

195 Мы как шьто будем теперь да над им делать-то?

Нать отсекци у ёго да бу́йна го́лова».

Как пошли-то тут смотрить ведь Соловеюшка Рахматьёвича:

Запеклисе у ево уста кровью горецёю.

Говорит-то князь Владимир таковы реци:

200 «Ты ведь спой-ко, Соловей, по-соловьинному».

Отвечает Соловей, ему ответ держит:

«Не твоё-то ведь я пью, да всё я кушаю —

Не тебя-то ведь, князь, я буду слушати;

Я ведь пью-то, кушаю всё Ильи Мурамця,

205 Я ёго-то ведь всё, я буду слушати».

Розрывал скоро́ Илья-то у ево всё кровь горяцюю;

Наливали ёму цяроцьку всё зелёна́ вина,

Зелёна́ ёму вина всё полторы ведра;

Выпивает Соловей Рахматьевич едны́м духом.

210 Говорит ёму Илья ведь таковы слова:

«Токо будешь, Соловей Рахматьёвич, ты меня слушать тут,

Я ведь буду тибя да всё поить, корьмить;

Будём езьдить заодно со мной в чисто́ полё;

Сосьвисьти-ко, Соловей, да ты ведь в по́лсвиста,

215 Уж ты в по́лсвиста свисьни по-соловьинному».

Сосьвисьтел-то он, собака, он ведь всим свистом;

Тут народ ведь, люди добры испугалисе,

Испугалисе они, всё с ног попадали.

Не можот уне́ть ёго всё Илья Мурамець —

220 Он отьсек взял у его тут буйну голову.

2. ИЛЬЯ МУРОМЕЦ И КАЛИН

Ай во славном было городи во Киеви,

Там ведь жил-был старая стары́ньшина да Илья Мурамець,

Илья Мурамець был да сын Ивановиць.

Ёму придумалось-то съезьдить во цисто́ полё;

5 Как поехал он да позабавитьц́е

Он тима́-ти ведь дворяньскима забавами:

Пострелять-то он поехал гусей, ле́бедей,

Он перьнисцятых-то мелких всё он утоцёк.

Он наехал во цисто́м-то поли три могуцёго богатыря,

10 Три того ли он, три бра́тёлка Борисьёвых:

Во цисто́м-то поли они деля́т всё красно золото.

Говорит-то Илья да таковы реци:

«Уж вы гой еси, три брата три Борисьёва!

Уж вы дайте-ко вы мне да красна золота».

15 Говорят-то ёму братьици Борисовы:

«Тибя скоро разлуци́м, стар, со белы́м светом».

Говорит-то казак да Илья Мурамець:

«Шьто у старого, у бедного взеть нецёго,

Взеть-то нецёго вам, всё живота ведь нет:

20 Только есь у мня у старого, всё у седатого,

Шьчо три есь у мня три стрелки всё калёныя;

Я сьтрилею ети стрелки по белым дням,

Собираю ети стрелки по тёмны́м ноцям:

По ноцям-то у мня стрелки как свешши́ горят».

25 Натегат скоро Илья да ведь он ту́гой лук,

Он спускаёт, Илья Мурамець, всё калену́ стрелу;