— Выходит, ему просто повезло, — вздохнул он иповернулся к приятелю. — Чего ты от меня хочешь?

— Видишь ли, эта тачка вовсе не ее, Маня… как бы этовыразиться… взяла ее на время…

— Прошу прощения, — перебил Костя, — Маня —это ваше имя?

— Да.

— Идет вам невероятно.

— Спасибо. Вы еще долго будете надо мной издеваться?

— В самом деле, Костя, не приставай к девушке, это моевезение, а не твое.

Короче, ты забираешь ее тачку и как можно скорее приводишь вбожеский вид. Тем самым спасешь красивую девушку и окажешь большую услугу мне.

— А твоя тачка? — кивнул Костя.

— Моя тачка перебьется.

— Еще бы, — фыркнул дружок, косясь на меня. —Что ж, летите, голуби, а я буду совершать ежедневный трудовой подвиг.

— Вот-вот, постарайся завершить его как можно скорее…желательно, к утру.

— Ясно. К утру и не раньше. Девушка, я бы на вашемместе не стал доверять этому типу. Вот я, человек положительный и надежный.

— И я положительный, надежный и к тому же красавец…Тачку сам загонишь или помочь?

— Да уж обойдусь.

— Тогда держи ключи. — С этими словами Стас взялменя за руку и повел к джипу.

Ходить босиком по асфальту мне ранее не приходилось и яуколола ногу, пискнула, а Стас тут же предложил:

— Хочешь, понесу тебя на руках?

— Не хочу.

Он помог мне устроиться на сидении, продемонстрировавхорошее воспитание, а я с тоской взглянула на «Ауди», которую Костя как раззагонял на эвакуатор.

— Слушай, а он ее вернет? — с тоской спросила я,сообразив, что имею дело с двумя совершенно незнакомыми гражданами, один изкоторых в 00 часов 05 минут собирается куда-то увозить машину, к тому же немою, а чужую. Впрочем, свою бы я ни за что не отдала и лишь мысль о том, какбудет орать и беситься Севка, могла сподвигнуть меня на эту дикую авантюру.

Услышав мой вопрос, Стас закатил глаза и изрек:

— Какой тяжелый случай. Маня, людям надо верить.

— Мой папа утверждал обратное.

— Твой папа прокурор?

— Нет, почему?

— А кто?

— О, Господи, какая разница, моего папу похоронилидвадцать дней назад.

— Его сгубило неверие… это шутка, извини. Так ты сирота?То-то сердце у меня болезненно сжалось, лишь только я увидел тебя. —Болтая таким образом, он завел машину и мы тронулись с места.

— Я живу на Пирогова, — сообщила я.

— Ты считаешь разумным ехать сейчас домой? — оченьсерьезно спросил Стас.

— Но…

— Может лучше подождать, когда Костя починит машину?Поедем в какой-нибудь ресторан. Лично я люблю «Титаник», ах, какая там семга…

— «Титаник» затонул, — отрезала я. — Ночьюесть вредно и в ресторан меня не пустят, да я туда босиком и сама не пойду.

— О, черт, я совершенно забыл про туфли. Слушай, есть вгороде магазин, который работает в это время?

— Продовольственный? — съязвила я.

— Остается одно: моя квартира.

— Ясно, — кивнула я. — Останови вот тут, уперехода.

— Детка, не дури. Босиком ты выглядишь восхитительно,но боюсь, что кроме меня это никто не оценит.

— Скажи мне адрес мастерской, завтра встретимся у Костии я расплачусь за машину. Еще раз назовешь меня деткой, начну звать тебякозликом или сусликом.

Всего доброго.

Он притормозил, но выйти из машины мне не удалось, потомучто Стас схватил меня за руку.

— Я разучился знакомиться с девушками, — заявил онс тихой грустью.

— Вовсе нет, мы же познакомились.

— Ладно, готов согласиться, что мои методы обольщенияникуда не годятся.

Маня, — вдруг позвал он и широко улыбнулся, — дочего ж мне нравится твое имя, а ты мне нравишься еще больше. Без дураков. Еслитвой Севка жмот, то торопиться домой в самом деле ни к чему, а где-то тебе надопереждать, пока Костя латает машину. Обещаю не приставать, — закончил он проникновеннои взгляд, которым сопровождалось это заверение, был чист и светел, как умладенца. Очень хотелось поверить.

— Не думаю, что поступать так разумно, — ссомнением ответила я, так как была девушкой осторожной. — Может бытьлучше…

— Хуже, — убежденно сказал он.

— Что?

— Все. Едем. В конце концов, я лицо пострадавшее и тыхотя бы из вежливости могла бы…

В итоге мы поехали к нему. Дом, квартир на двадцать,выглядел внушительно, с зимним садом и прочими достижениями цивилизации, Риткамечтала о квартире в таком доме, но папа сказал «нечего выделяться» и вместоэтого купил в старом фонде три квартиры на одном этаже, поломал перегородки…вышло что-то совершенно невообразимое. Это Ритка так говорит, а не я, мне моякомната нравится, а все остальное…

В подъезде за стеклянной перегородкой сидел парень и читалкнигу, Стас кивнул ему, а он громко поздоровался и уставился на меня.

— У нее украли туфли, — сообщил ему Стас, —прямо в автобусе. Представляешь?

Теперь я ее спасаю.

Слава Богу, подошел лифт и мы поднялись на второй этаж.Квартира была большой, дорогой, а хозяин явно не знал, что с ней делать.Более-менее жилой выглядела только кухня. В гостиной огромное окно, с жалюзи,белый ковер, синий диван, два кресла и домашний кинотеатр: все это разместилосьна площади в двадцать квадратных метров, остальные тридцать ничем не былизаняты, если не считать пыли.

— Давно ты здесь живешь? — устраиваясь в кресле,спросила я.

— Полгода. Все никак не выберу время заняться мебелью.Поможешь мне?

— В каком смысле?

— Ну… прокатимся по магазинам, женщины лучшеразбираются в таких вещах.

Что-нибудь выпьешь?

— Нет, спасибо.

— Я имел в виду, чай или кофе.

— Ничего не надо. Не беспокойся.

— Жаль, что ты села в кресло.

— Почему? Оно какое-то особенное?