– Брось меня, – требовал камень.

Маша фыркнула. На Перепутье все только о себе и думали. Русалка не подсказала, как ей помочь. Егор на холмах бежал вперёд, совершенно не задумываясь, что у Маши болели ноги. Камень заладил «возьми меня», «брось меня» и ни на что другое не годился.

– Никакой ты не путеводный клубочек. – Маша сделала вид, что не слышит бубнёж камня: «Брось меня, брось, брось». – Тебе надоело на холме лежать, вот и напросился со мной. Оставлю тебя в лесу, будешь валяться в темноте!

– Брось меня! – громко потребовал камень, прежде чем Маша затолкала его в карман.

– Девочка, ты здесь? – жалобно крикнула русалка. Свет поднялся выше, привлекая Машино внимание. Камень продолжал бурчать из кармана, Маша отмахнулась от него.

– Здесь. Но я не знаю, как вас вытащить.

– Скажи мне, девочка, в твоём мире есть колодцы?

– Я живу в большом городе, у нас вода по трубам в дом течёт. Во-до-ка-нал, – произнесла Маша по слогам, снова перегнувшись к русалке. Камень оттягивал куртку назад, – колодцы, я думаю, в деревнях остались.

– Тогда ты точно поможешь мне, – улыбнулась русалка. Зубы походили на главный драгоценный камень в её венце, все как один прозрачные, сияющие, ровные, – протяни ручки, я подтянусь и выберусь.

– Я же вас не выдержу, – забеспокоилась Маша. «И камень стал такой тяжёлый. Не нравится ему в кармане».

– Я столько лет сижу в колодце, ничего не ела, света белого не видела. Я истончилась, силы покинули меня, вешу не больше пушинки. Протяни руки, и ты поймёшь! Поможешь мне, а я помогу тебе, Машенька!

– Вы знаете моё имя?

Одной ногой Маша упиралась в рюкзак, другую оторвала от земли, наклонилась ещё ниже в колодец.

Руки русалки изогнулись, браслеты ожили. Теперь Маша не сомневалась, что змеи шевелились. Золотистые, чешуйчатые тельца ползли по кистям русалки к пальцам, зелёные глазки уставились на Машу, наклонившуюся к русалке. Камень оттягивал девочку обратно и без остановки глухо повторял: «Брось меня».

– Я помогу найти твоего брата, – волосы русалки цеплялись за скользкие камни и подтягивали её наверх, – и мы вместе вернёмся к солнцу!

Первая змейка вцепилась зубками в Машин палец.

– Ай! – вскрикнула Маша от боли и хотела отдёрнуть и потрясти руку, но змеи обвили пальцы. Браслеты переползали от русалки к девочке. Змеи шипели, алые языки ощупывали Машину кожу.

– Уйдите! Мне больно, – изо всех сил сопротивлялась Маша.

Концы чёрных волос поднялись из колодца, русалка почти выбралась из плена. Свет, приведший Машу к колодцу, растерял тёплый оттенок и наблюдал за происходящим с равнодушным сиянием.

– Жёлтое солнце не такое вкусное, как голубое или белое, но и оно полно сил! – говорила русалка, и змеи вторили ей.

Маша перегнулась уже по пояс, она упиралась коленями, каменная кладка царапала кожу. Левой ногой Маша пыталась поддеть лямку рюкзака, надеясь, что вес учебников не даст ей упасть в колодец.

– Отпустите! Мне больно!

Змеи не ослабляли хватки. На прокушенном пальце Маши выступила капля крови. Зубы русалки заострились. Серебряный сарафан покрылся пятнами. Глаза вспыхнули огнём, они теперь напоминали болота, затягивали Машу в свою черноту.

– Я встану на высокой горе на закате, и змеи мои поймают уставшее солнце. Я поглощу его свет, подую ветром, что покроет мир тьмой. Никто больше не посмеет упрятать меня в колодец!

Маша не могла выдернуть руки. «Брось меня!» – гремел в кармане камень. Карман раздулся, камень помогал Маше не перевернуться в колодец.

– Мои верные сёстры давно погибли. Не сумели укрыться на Перепутье, и я лишилась обеих. Ты станешь мне новой сестрой, тебе придётся по вкусу жаркое солнце! Всего одна капля твоей крови, и мы будем править в ночи вместе!

Русалка захохотала, дёрнула Машу вниз, а сама быстро поползла наружу. Маша вскрикнула, камень вывалился из кармана.

– Брось меня! – закричал он, рассекая воздух.

Камень вовсе не просил оставить его в покое. Он хотел, чтобы Маша бросила его в русалку.

Удар пришёлся русалке на середину лба. Змеи отпустили Машу, русалка закатила глаза и рухнула в воду, волосы её опали. Вода вырвалась из глубины волной, загасив свет и вытолкнув Машу из колодца.

Маша упала. Камень упал рядом.

– Спрячь меня! – потребовал он гордо.

Маша подобрала камушек, тщательно вытерла его об куртку, поцеловала и спрятала в карман.

– Ты такой молодец! Настоящий герой! Без тебя я бы пропала! Я теперь тебя буду слушать. А ты неправильная русалка. – Она подползла к колодцу, схватила рюкзак и вернулась на безопасное расстояние. – Русалки добрые, спасают принцев, красиво поют и не едят солнца! Ты не русалка, ты… ты…

Никакие слова не подходили к чудищу, вознамерившемуся съесть небесное светило и устроить сплошную ночь. Укушенный палец болел. Маша потёрла правую руку и застыла от ужаса. На запястье сидел браслет из змеек.

– О нет, – простонала Маша. – Нет-нет-нет! – закричала она. – Снимайся! Снимайся же, я не хочу тебя!

Маша дёргала браслет, крутила в поисках замка, тянула зубами. Вытащила камень и размахнулась.

– Спрячь меня! – возмутился камень.

– Ты посмотри, что она мне оставила! Я что, теперь тоже ведьма? Не хочу, не буду ведьмой! Помоги мне, камушек!

Из колодца медленно поднялся шар света. Он снова был жёлтый и тёплый. Подплыл к Маше, осветил руку. Змеи не двигались, глазки их были закрыты. Маша отвернулась от света, но шар оказался перед глазами и поплыл к деревьям. Он звал девочку за собой.

– Не пойду. – В Маше бурлила злость на браслет, на шар, на весь лес. – Ты завёл меня сюда. Смотри, – она выставила руку с браслетом, – это ты виноват!

– Неси меня, – подал голос камень.

Маша посмотрела на свет, на камень, на браслет. И поняла, как сильно устала. Злость улеглась, но сдалась не окончательно, сжала горло, как браслет запястье.

– Ну да, я же обещала тебя слушаться. Всё равно надо как-то выбираться из леса, – пожала она плечами, – с ним хоть светло. Веди меня к Платону! – потребовала Маша у света.

Колодец остался позади. Маша знала, если обернётся, не увидит его, как до того холмы. Лес отрезал то, что она уже прошла. И готовил новые сюрпризы.

Глава восьмая. Суп из шишек

Маша думала о нерешённых задачах по математике. Думать о собственном одиночестве уже не выходило. Не получалось думать и о Косте. От одной мысли о братике ей хотелось сесть под деревом и плакать. А с плачем опять не складывалось. Вот Маша и вспомнила о школе. Она не сделала домашнее задание! По математике задали целых три примера и две задачи. Летом надо было выучить таблицу умножения. Маша отлично помнила ровные столбики цифр, от единицы до семи, умножение на девять тоже запечатлелось в памяти, но упрямая восьмёрка не запоминалась. Маша считала деревья, умножала и делила их. Прикидывала, сколько же выходило раз по восемь и потом ещё по восемь. Насколько большой и густой лес Перепутья? Руки Маша держала в карманах, камень запрыгнул в ладонь и что-то бубнил. Маша пару раз спросила, не знает ли он, как выйти из чащи. Ответ не разобрала. Спина болела от тяжёлого, намокшего рюкзака. Бросить его, полный учебников и тетрадей, Маше не позволяла совесть.

По русскому тоже много назадавали. После первого класса, в котором даже оценки не ставили, количество домашних заданий второго года закрутило Машу водоворотом. Он зародился у доски, раскинулся на весь класс и достиг её комнаты. Но учиться было интересно. Особенно Маша любила окружающий мир и русский язык. Мама хвалила Машин почерк и помогала заучивать правила вроде «жи-ши», «ча-ща», «чу-щу». Вчера Маша не догадывалась, в какую «ча-щу» она попадёт. Зато теперь, когда вернётся, точно справится с домашкой по русскому – написать пословицы и поговорки про лес. Потому что лесом наелась вдоволь.

– И почему нас не учат, что делать, если попал в сказку? – возмущалась Маша. – Я как Гензель и Гретель. Почти. Им домик съедобный попался в лесу, а мне колодец. Вдруг у ведьмы дом съедобный? Ни за что не попробую. А если окна будут из леденцов? Нет-нет, даже если из леденцов, не попробую!

Маша делала вид, что разговаривает с камнем, хотя на самом деле она вела беседу «с умным человеком», как говорили родители. Умнее себя никого в мире не сыщешь – и поспорить можно, и согласиться, и поругаться, и поддержать. Но и глупее собеседника порой не найдёшь. «Какой домик? Ведьма Костика украла, будет она тебя вкусняшками кормить!» – пробурчал «умный человек» в голове Маши. Маша надулась. Но на саму себя долго обижаться было сложно, и она решила снова обидеться на шар света.

– Ты меня опять к страшилке какой-нибудь приведёшь? Я хочу к Егору и Платону, слышишь? К друзьям! А потом