— Пока еще нет. Решил заняться этим ближе к вечеру.

— Эх ты, теперь-то нигде места не найдешь. Крепость битком набита желающими посмотреть на казнь, но ты мне нравишься.

Перегнувшись через стойку, просторец указал на бочонок.

— Продай мне его с хорошей скидкой, и я пущу тебя в гостевой шатер. Хоть на улице спать не придется.

Подумав немного, эльф решил, что Фовка скорее всего говорит правду — народу на площади прибавилось, и немало. Действительно было похоже на то, что на завтра планируется что-то масштабное.

— Договорились. Как я найду твой шатер?

— Да ты не ищи — я сам приду вечером, тогда и масло заберу.

Наконец, некромант развернулся, и хотел было уже уходить, но Холмир окликнул его.

— Так что ты думаешь, может это Покорение мира — всего лишь надежды Cил Тьмы, которым так и не суждено сбыться?

Фовка усмехнулся, и едва заметным движением осмотрев площадь сказал несколько громче обычного:

— Княжество Тьмы уже покорило полмира. Одно поражение ничего не решает. Князь Тьмы обязательно возьмёт реванш. И в следующий раз Тьма победит, потому что в бой вступим мы — Просторцы! Ха-ля, ха-ля, ха-ля! -крикнул он.

— Ха-ля! — отозвались остальные кочевники вокруг.

— Тогда удачи тебе в этом. Так что, перемирие заключили? — спросил Холмир.

— Да. Но это временное перемирие. Добротар будет захвачен на втором круге завоеваний. И тебе как другу говорю. Не торгуй с Добротаром! Объявлена торговая блокада. И про то, откуда ты взял масло тоже не нужно всем подряд сообщать — как видишь, народ тут скор на расправу. Мало ли чего там себе напридумывают!

Добродушно махнув на прощание рукой, Фовка удалился, держа под мышкой крынку с маслом.

Глава 9 Казнь

Наступил рассвет следующего дня. Теплый ветер доносил к шатру голоса толпы, собравшейся посмотреть на зрелище.

Холмир открыл глаза. Вечером он не успел подробно разглядеть шатер, но теперь такая возможность представилась.

Костер уже прогорел, и угли едва тлели под большим медным чайником со свежим соленым чаем. Вещей внутри было немного — видимо, шатер не был предназначен для чего-то большего, чем хороший сон, а уж для того внутри имелось предостаточно подушек и тканей на нехитрых топчанах. Которые в отличие от вчерашнего вечера были пусты. Темный эльф понял, что здесь он совсем один.

— Вставай, давай! — полы шатра распахнулись и внутрь вошел Фовка — А то все интересное пропустим.

У оборудованного на площади эшафота собралась огромная толпа. Некоторые продавцы так и не убрали свои прилавки, то ли дожидаясь возможности снова начать торговлю, то ли чтобы, забравшись на них, лучше видеть происходящее. Если бы не темные легионеры, охраняющие место казни, то, наверняка, нашлись бы и такие, кто забрались бы прямо на эшафот к осужденному. Любопытства ради или же, чтобы хорошенько пнуть того напоследок — не важно.

— Ну вот, теперь разглядеть что-то еще постараться надо, — Не смотря на свои слова, Фовка не казался слишком уж сокрушенным.

Благодаря эльфийскому зрению Холмиру все же удалось рассмотреть на помосте виновника торжества — по-видимому, того самого военачальника, закованного в колодки. Рядом с ним стояли трое инквизиторов. У одного виднелись татуировке на лице, как у жрецов темных эльфов, однако с более грубыми узорами — по-видимому, на орочьем языке. Именно он и начал:

— Братья и сестры во Тьме! Мы собрались здесь, чтобы провести казнь бывшего генерала наземных Сил Тьмы — Рагнара Орхилакса. За нарушение приказа, за вступление в заведомо проигрышную битву, повлекшую за собой необоснованные потери, среди как простых солдат, так и колдунов… — инквизитор сделал театральную паузу, смакуя реакцию толпы — И, что хуже всего, за трусость проявленную на поле боя в битве при Варповске, опозорившую всех орков. Казнь было позволено провести здесь — в Толстом Пределе.

Дождавшись, когда улюлюканье толпы стихнет, тёмный служитель, зыркнув с хищной ухмылкой на Рагнара, продолжил.

— Но мы здесь не варвары, и помним прошлые заслуги бывшего генерала, за которые ему и предоставляется последнее слово.

Пленного грубо подтолкнули вперед.

— Вы можете винить меня в нарушении приказа, но не смейте винить меня в трусости. Тем самым я спас троих драконов. Троих! Любой дракон стоит вдвое больше всех солдат, что полегли там. Я мечтаю стать драконьим всадником. Драконы были нашими врагами, но теперь они стали основными ударными силами. Без них Княжество Тьмы не стоит ничего и…

Рагнар прервался из-за брошенного из толпы камня, разбившего его губу.

— По-видимому, господин бывший генерал, ваше время вышло, — сказал другой инквизитор, лица которого не было видно из-за слишком низко надвинутого капюшона.

— Я могу хотя бы закончить мысль? — спросил орк.

— В двух словах.

— Слава Тьме!

— Рагнару предоставляется право выбрать способ казни. Опять же за прежние заслуги, — объявил татуированный инквизитор

— Тогда, я хочу умереть от старости, — сделал выбор Рагнар.

— Как пожелаешь, — кивнул собеседник.

Казалось, что инквизиторы только и ждали этих слов. Ритуал начался быстро. Все было подготовлено заранее — от кристаллов и рунических лент, до магических чернил и ритуальных чаш.

Когда инквизиторы синхронно подняли руки, Рагнар стал внезапно стареть. Удивление орка, длившееся всего мгновенье, сменилось ужасом. Рванувшись вперед, он упал навзничь, споткнувшись о собственные колодки. Волосы его выпадали клочьями, а на их месте прорастали новые, совершенно седые, чтобы через мгновение тоже упасть рядом с чернильно-смоляными. Кожа обвисла и сморщилась. Величавый массивный воин таял на глазах. Вместо него на помосте едва стоял на четвереньках, шатаясь на подкашивающихся спичках-ногах старик, с выпавшими зубами.

Когда на глазах его появились два бельма, Рагнар уже даже не пытался уползти куда-то — просто лежал, свернувшись калачиком. Он был похож то ли на сушеный чернослив, то ли на червя из этого сухофрукта, выползшего под палящие лучи Святила. Весь этот ужас продолжался не больше пяти минут, пока старческое сердце, не выдержав нагрузки, не остановилось. Скелет, обтянутый тонкой пергаментной кожей — вот и все что осталось от пышущего здоровьем орка.

— Поделом ему — трусу!

— Настоящий воин выбрал бы поединок!

— Собаке — собачья смерть!

Толпа не затихала гораздо дольше, чем длилось само действо. Шум и оскорбления в адрес уже мертвого осужденного примолкли лишь немного, когда инквизитор снова заговорил:

— Вы видели, что происходит с теми, кто идёт против воли Князя Тьмы. Рагнара не спасли ни его высокое положение, ни прежние заслуги. С Добротаром Князь Тьмы ещё поквитается. Свет будет разбит! Победа будет за нами! Желаю вам продуктивного дня.

После чего шумиха