— Осталось совсем чуть-чуть, — замялся постельничий, — полагаю, недели через две.

— Михаил Симеонович, в чем загвоздка? Ты смотри, не задерживай отход.

— Охотников прибавилось, ждем две поморские ладьи, — ответил постельничий.

С Беломорья на юг много речных путей, но для крупных судов доступен только один. Груженые кораблики идут в Онежский залив и далее поднимаются по реке Онега до Куганаволока. Далее системой каналов и волоков переходят к Вянгинской пристани и спускаются в Онежское озеро.

— Где они сейчас? Сам знаешь, семеро одного не ждут! — недовольно заметил Норманн.

— Вчера вечером был гонец от Кречета, ладьи прошли волок, со дня на день будут здесь, — пообещал Михаил Симеонович.

Как остановить партизанщину при исполнении принятых решений? Экспедиция в Африку полностью готова, караван торговых судов собран, хоть сейчас поднимай паруса — и в добрый путь. Так нет, втихаря присоединились еще несколько купцов, теперь жди-дожидайся перегона судов с Белого моря. Время уходит, количество корабликов растет, подобное самовольство может больно аукнуться, о чем Норманн решил напомнить своему постельничему.

— Ты, Михаил Симеонович, должен сам помнить и другим втолковывать, что флот уходит к неведомым землям. В океане гуртом не пойдешь, дунет ветер — и кранты! Где искать товарищей? На многие дни окрест нет ни одного знакомого заливчика!

— Винюсь! — понурив голову, ответил постельничий. — Сплоховал, уж больно жалостливо просили старые товарищи и помощь в строительстве факторий обещали.

— В мыслях о прибыли про священников не забыл? — строго спросил Норманн.

— Забудешь тут! — недовольно вздохнул Михаил Симеонович. — Считай, все монастыри своих людей прислали.

— Вот что, найди среди них сведущих в математике да пришли ко мне.

Золотой берег находится вблизи экватора и очень хорошо подходит для проведения измерений суточного склонения солнца. Это первый шаг, который в дальнейшем позволит мореплавателям определять широту, на которой они находятся. Шаг, надо сказать, рискованный, для начала придется растолковать монахам, какова конечная цель этих действий, не затрагивая при этом вопросы устройства вселенной. К тому же на сегодняшний день классическая астролябия выглядит диким нагромождением всевозможных дисков, стрелочек и тайных знаков. Сейчас это инструмент астрологов, он не имеет ничего общего с прибором для измерения высоты солнца. Да и Ватикан наложил на астролябию запрет.

Первое занятие по астрономии, надо сказать, весьма удивило. Монахи хорошо разбирались в теории движения небесных светил, свободно ориентировались в таких понятиях, как «равноденствие» и «солнцестояние». Более того, поднятая тема неожиданно их взбудоражила и породила ругань в адрес римско-католической веры. К своему удивлению, Норманн обнаружил, что православная церковь занималась астрономическими наблюдениями, на основании которых составляла свой астрологический календарь. Так вот, католики изменили основополагающие методики расчета, привязав церковные праздники к солнцу. В результате католическая Пасха в некоторые годы начиналась раньше иудейской! «Христос не мог воскреснуть раньше своей казни!» — горячились монахи. Последующие занятия проходили успешно, ученики слушали заинтересованно, что позволило прочитать краткий курс морской астрономии за одну неделю.

— Вот ты где! — заглянув в помещение, воскликнул Максим. — Тебя ювелир дожидается, регалии принес для новоиспеченных баронов.

Норманн недовольно обернулся и прикрикнул:

— Закрой дверь! Мешаешь!

Однако профессор, нисколько не смутившись, втащил в комнату некое подобие теодолита на треноге и ответил с безмятежным видом:

— Иди займись более нужным делом, а я проведу практические занятия.

— Что это за хренотень? — глядя на Максима, спросил Норманн.

— Знаток астрономии! — ехидно ответил тот. — Я принес настоящую астролябию! Причем с двумя зеркалами!

Профессор подозвал монахов и принялся руководить установкой стационарного устройства для измерения углов. Причем сразу стало ясно, что измерения могут производиться как в вертикальной, так и в горизонтальной плоскостях. Учитывая предстоящее строительство факторий, подобная модификация должна была оказаться очень полезной. Углы дома можно промерить шагами или веревкой, а для более масштабного строительства требуется астролябия, об этом писал еще древнегреческий зодчий Витрувий в трактате «Десять книг об архитектуре». Когда из ящичка осторожно достали часы, терпение Норманна лопнуло, он подошел к профессору и раздраженно спросил:

— Зачем городить этот огород? В ближайшие пятьсот лет точность определений не превысит десяти миль.

Как бы не слыша вопроса, Максим некоторое время руководил установкой приборов, затем отвел Норманна в сторону и тихо сказал:

— Надо следить за своими словами, монахи весьма образованны и достаточно быстро поймут твою новорусскую речь.

— Мою, твою, — недовольно проворчал князь. — Зачем притащил эту звездотень?

— Астролябия с двумя зеркалами дает точность определений на уровне двадцатого века! — Профессор назидательно поднял палец. — Здесь используется принцип совмещения изображения.

— Ага, глянул через зеркало на солнышко, поймал тропический солнечный зайчик и тихохонько пошел плакать в уголок!

— Слушай, Норманн, ты лучше спрашивай, а не мели всякую чушь! — сердито ответил Максим. — Для удобства предусмотрен набор рамочек со слюдой.

— Придумал головную боль! Скажи мне, Максим, где ты найдешь темную слюду?

— Между прочим, достаточно подкоптить, и вырезанный листок станет чем-то вроде солнечных очков, — стараясь оставаться спокойным, ответил профессор.

— Ну да, или свернется в трубочку, — с ухмылкой добавил Норманн.

— Слюда, между прочим, выдерживает очень высокую температуру, самые термостойкие костюмы делают только со слюдяными окошечками.

— Любишь ты показать свою начитанность, товарищ профессор!

— Не лез бы с глупыми комментариями! — огрызнулся Максим. — Лучше покажи китайцам свои месторождения слюды.

— Оно им надо?

— Еще как надо! — серьезно ответил приятель. — На сегодня Русь является мировым монополистом по добыче этого минерала.

— Даже так? — несколько удивился князь. — Почему мои родичи ничего об этом не сказали?

— У тебя весь Новгород скупает слюду! Мне продолжить свою мысль или Великий князь сам догадается?

— Я тебя понял, но как-то не верится в исключительность залежей слюды.

— Чешуйчатой слюды много, а листовую еще не скоро найдут, причем в неблизких Америке и Африке. Индия тоже богата, но там цветная слюда. — Профессор улыбнулся.

— Лады, в таком случае на тебя возлагается обязанность составить торговое соглашение. Мы им слюду, а они нам шелка, — решительно заявил Норманн.