старейшин не придавать огласке эту историю и оставить тебя в живых. Мы понимаем, что он занимает высокий и важный пост. Ему никак нельзя терять положение и место. Поэтому суд заочно вынес тебе приговор, а я прибыл сюда лишь для того, чтобы его озвучить. К тому же, – Киран замялся, остановился напротив меня, посмотрел мягко. – У меня тоже есть дети и внуки. И я прекрасно понимаю отчаяние твоего брата. В твоём положении ничего нельзя сделать. Либо смерть, либо изгнание. Можно было бы, конечно, попробовать лишить тебя дара. Но так как у нас нет никакого опыта «общения» с тёмными силами, мы не уверены, что сможем провернуть подобный фокус без тяжёлых последствий для тебя.

От услышанного в горле образовался комок. Если меня не станут убивать, а лишить магии нельзя, остаётся только изгнание. Сердце испуганно сжалось в груди, а дыхание я вообще задержала с перепугу. Так боялась услышать собственный приговор.

Киран принял важный вид, сцепил пальцы и посмотрел на меня суровым, мудрым взглядом человека, повидавшего если уж и не всё в этой жизни, то наверняка очень многое.

– Графиня Эсмеральда Солери Монтекус, за противозаконное использование Тёмной магии, за проклятие, коим вы наградили Белого мага, ректора Академии – Аркинсона Дэ-Валя, вы лишаетесь титула, имущества, всех привилегий и будете изгнаны из Эринтара в Тёмный мир Хэсэм, без права вернуться на родные земли.

От услышанного приговора ноги вмиг подкосились. Не держись я за металлическую решётку, рухнула бы уже на каменные плиты пола. В ушах набатом отдавался голос старейшины, озвучивший мою дальнейшую судьбу. Не было смысла спорить, умолять или что-то доказывать. Я почему-то мгновенно смирилась со своей участью. Это было странно, но я слишком легко приняла свой приговор. В душе медленно разливалось тягучее умиротворение, страх отступал.

Отпустив злосчастные решётки, я смиренно склонила голову и приложила правую руку к груди, принимая решение совета. Ждать помощи было не от кого.

– Твоё наказание придёт в исполнение на рассвете следующего дня. Сегодняшнюю ночь ты проведёшь в темнице. Дитя, посмотри на меня, – попросил старейшина.

Я не посмела отказать уверенному голосу и подняла голову, чувствуя, как слёзы начинают жечь глаза.

– Мы сами творцы своей судьбы, дитя моё. Если всё случилось именно так, значит, в этом и есть твоя судьба. Смирись с ней и прими её достойно. Пусть в твоих жилах течёт Тёмная сила, но воспитали тебя Светлые маги. Будь смелой, решительной и добродетельной, – твёрдо и уверенно напутствовал он. – Я распоряжусь, чтобы тебе доставили ужин и хотя бы тёплое одеяло. Здесь слишком холодно.

Я криво усмехнулась. Какая разница, простужусь я здесь и заболею или меня прикончит первый же монстр на тёмной стороне? Даровали мне жизнь? Ну да, конечно. Силой-то я пользоваться не умею, а значит, очень скоро лишусь её от чужих рук. Вот она, истинная благодетель светлых магов – если уж и творить злодеяния, то не собственными руками.

И всё же…

– Благодарю… – глухо ответила я и тяжело опустилась на прибитую к стене деревянную скамью.

Старейшина ушёл, шелестя длинными полами мантии. И мы с братом остались наедине.

– Не молчи, Адмонд. Хочешь, можешь кричать, обвинять меня в глупости, несдержанности, малодушии. Только не молчи, – тихо попросила я.

– А есть ли в этом какой-то толк? – вздохнул Адмонд и отпер мою темницу.

Я в изумлении наблюдала за действиями мужчины, который спокойно вошёл ко мне в камеру, схватил меня за плечи и молча, без каких-либо усилий, поднял со скамейки.

– Уже ничего нельзя изменить. Время не повернуть вспять, – голос его был полон боли и горечи. – Нет смысла осуждать тебя. Я сам не в силах поверить, что в моей милой, доброй и всегда щедрой сестрёнке живёт настоящая тьма. Но я не хочу, чтобы ты напоследок запомнила нашу ссору. Не хочу, чтобы она рвала тебе душу обидой. Я всегда был и всегда буду на твоей стороне. Не отвернусь и никогда не оставлю. Пусть тебя лишили всего материального, помни, ты Эсмеральда Солери Монтекус, ты дочь древнего и сильного рода Светлых магов. В твоих жилах течёт кровь Высшей Аристократии. Кровь людей, защищающих наши земли столетиями. Пусть мы с тобой последние представители этого славного рода, у тебя всегда будет семья в моём лице и дом, в который ты сможешь однажды вернуться. Я обещаю.

От услышанного слёзы наворачивались на глаза. Порывисто обняв брата, я энергично покачала головой.

– Спасибо тебе за твою помощь. Ты не позволил им казнить меня за содеянное.

– Да разве ж я мог тебя бросить? Я бы сам себя не простил, – он ласково погладил меня по голове и отстранился. – Ты единственный родной человек в целом мире.

Шмыгнув носом и совсем некрасиво утерев рукавом мокрые щеки, по которым давно уже струились горькие слёзы, я лукаво посмотрела на Адмонда.

– Не переживай за меня. Это же я, а я нигде не пропаду. Вот увидишь, твоя сестра ещё весь Хэсэм перевернёт с ног на голову!

Брат рассмеялся было, но тут же, сделав серьёзное лицо, продолжил:

– Я обещаю, что найду способ попасть на Тёмную сторону. Рано или поздно, но я сделаю всё, чтобы забрать тебя оттуда. И тогда тебя уже никто не сможет у меня отнять. Ты только дождись, выживи там любой ценой. А если получится, то выясни, почему в светлом маге смогла пробудиться тёмная сила.

Я лишь улыбнулась в ответ. Любовь и забота брата казались такими трогательными. Конечно, умом я понимала, что он никогда не сможет покинуть пределы Эринтара. Но я также была уверена, что он будет пытаться.

– И вот ещё что, чуть не забыл, – спохватился Адмонд и полез в потайной карман плаща. – Твоя подруга просила передать тебе.

Сердце вновь сжалось, когда брат достал из кармашка и положил мне на ладонь небольшой кулончик в виде скрещенных треугольников.

– Она хотела пообщаться с тобой, но любые визиты к тебе запрещены. Боюсь, ты не скоро сможешь вновь увидеть Энри.

Я улыбнулась и понимающе кивнула. Металл холодил кожу ладони. Подруга отдала мне собственный кулон для защиты от направленной тёмной магии. Единственная вещь, доставшаяся ей от бабушки.

Надев кулон на шею, я спрятала его под тканью платья.

– Передай ей мою благодарность, – с улыбкой попросила я брата. – И присмотри за ней. Она растяпа, но у неё большое и доброе сердце. Не дай её в обиду.

Адмонд кивнул, ещё раз порывисто обнял меня и ушёл прочь, не прощаясь. Молча покинул мою камеру, снова запер её и бесшумным шагом покинул